мне деваться от Ярополка? Где прятаться? — спросила она.
— Придётся уехать в такое место, где он тебя не достанет, — ответил хозяин дома.
— И где оно, это место?
— Одно я знаю: сам туда завтра отправлюсь. Можешь поехать со мной.
Девушка недоверчиво посмотрела на него. Ей было непонятно, что он имел в виду, предлагая поехать с ним. Такие предложения незамужней девушке от мужчины чаще всего не предполагали ничего хорошего.
— В качестве кого я могу поехать с тобой? — спросила она.
Борислав пожал плечами. Он снова скорчил свою страшную гримасу, подняв вверх одну бровь и обнажив клыки.
— А в качестве кого ты сама хочешь? — спросил парень с острыми зубами.
Девушка снова пришла в ужасное волнение. Рядом с этим странным человеком её настроение менялось со скоростью света. В очередной раз она ужасно разозлилась на Борислава. Мало того, что он втравил её в эти неприятности, так ещё делает непристойные предложения!
— Я вообще не хочу никуда с тобой ехать! — ответила девушка то, что думала.
В это время проснулась Вера. Она поднялась и подошла к столу. А затем сразу же набросилась на Олесю:
— Вернулась! И что теперь прикажешь делать? Твой хозяин нас выгнал, сказал, чтоб ноги твоей больше не было в его доме! Он видел, что за тобой пришли люди царевича, и не желает иметь с нами ничего общего! Где теперь искать тебе работу?
Борислав хмыкнул. Он снова криво улыбнулся, приподняв одну бровь.
— Её нигде не возьмут на работу. А если и возьмут, то Ярополк найдёт её и убьёт.
Вера поменялась в лице. Женщина захлопала глазами, не зная, что ответить. Такого подвоха она никак не ожидала. Опустившись на лавку рядом с дочерью, она схватилась за сердце.
— Всё, конец! Как жить-то теперь? Кто будет работать? Кто будет содержать меня и Милочку? — запричитала она. — Как бы и нам самим не попало от царевича, ведь ты наша родственница!
Подошла разбуженная разговором Мила. Узнав, что Олесю могут убить, она зарыдала и кинулась обнимать сестру и мать. Но больше всего её волновало, как бы тоже не попасть под горячую руку царевича.
— Вы Ярополку и даром не нужны. Иначе он никогда не оставил бы вас на свободе, — прервал их причитания Борислав. — А вот Олесе я готов предоставить защиту и безбедную жизнь в моей усадьбе. Там её Ярополк достать не сможет.
— Ты берёшь её на работу? — с надеждой спросила мать.
Парень в упор посмотрел на Олесю и сказал:
— Нет, мне не нужны работники. Я готов на ней жениться.
Олеся отпрянула. Выходить замуж за это странное существо? Нет, только не это! Будь он просто некрасив, она и сомневаться не стала бы — с лица воду не пить. Но дело было не во внешности. Он пугал её, отталкивал своей потусторонней сущностью. Девушка понимала, что не сможет принять его таким никогда в жизни. Она не представляла, как можно спать в одной постели с человеком, один вид которого нагоняет страх.
— Жениться? — воскликнула Вера. — Был уже у неё женишок, спасибо, больше не надо! Без приданного брать отказался!
Борислав перестал улыбаться, лицо его приняло серьёзное выражение. Он пристально посмотрел на Олесю и сказал:
— Мне не нужны деньги, свои имеются.
Олеся была уверена, что мать с радостью согласится выдать её замуж за богатого человека. И сама увяжется с ними в его усадьбу. Но женщина повела себя странно. Она подскочила, упёрла руки в бока и закричала:
— Нет, не отдам я тебе Олеську! Не отдам! Не пойдёт она замуж!
Мила, так же как и её сестра, с удивлением уставилась на мать.
— Матушка, почему же нельзя Олесе замуж? Пересвет тоже взял бы без приданого, он же приходил, просил. Ты сама запретила ему даже думать о свадьбе. Ну ладно тогда, а сейчас Олесю убить могут.
Вера смутилась. Она сникла и, ничего не отвечая, поспешила обратно в свой угол, где улеглась на подстилку. Мила пошла за ней. Некоторое время они шептались и ворочались, а потом вновь затихли.
Глава 8
Олеся осталась сидеть на лавке, не зная, что и думать. С одной стороны, замуж за Борислава ей не хотелось, но с другой — она не могла понять, почему мать не желает этой свадьбы.
Хозяин дома, между тем, поднялся и подошёл к большому шкафу в углу комнаты. Он вытащил оттуда шерстяной плащ, такой же, как до этого отдал Олесе. А затем вернулся к своему месту.
— Давай спать, утром решим, что делать, — сказал он, укладываясь на широкой лавке и укрываясь плащом.
Девушка последовала его примеру. Она думала, что ни за что не сможет уснуть, но ошиблась. Едва она устроилась на жёстких досках, как сразу же погрузилась в сон.
Олеся проспала всего пару часов. Она пробудилась на рассвете, как только золотистый бок солнца показался на краю неба. Свеча на столе давно погасла, а в узкие оконца под потолком виднелись розовые облака.
Девушка тихонько встала и прошлась по комнате. Ей хотелось открыть окно и впустить в дом утренний ветерок. Но сделать это у неё не получилось. Мешали массивные железные решётки, намертво вмонтированные в стену.
Олеся вздохнула. Каменные стены, решётки, замки и запоры — всё это было противно ей. С большим удовольствием она оказалась бы сейчас в лесу. Побродила бы по прохладным тропинкам, с наслаждением дыша сладким осенним воздухом. Грустно вздохнув, она уселась на лавке возле окна, с тоской глядя на светлеющее небо.
Слёзы сами собой потекли из глаз девушки. Будущее казалось ей беспросветным. Что делать дальше, она не понимала. Выходить замуж за Борислава? От этой мысли её пробил холодный озноб. Идти в деревню? Мать не разрешит ей остаться там. Искать работу в городе? Это равносильно тому, чтобы добровольно сдаться Ярополку.
«Где ты, мой батюшка? Почему ты меня оставил?» — думала она, теребя верёвку из ниток, которая была повязана у неё на руке.
Это незамысловатое украшение, сплетённое из разноцветной шерсти, повязал ей отец несколько лет назад. Сам он носил такое же. Девушка вспомнила, что перед смертью он потерял свою верёвочку и просил Олесю никогда не снимать ту, что была у неё на руке. Она и не снимала, носила её, как память о самом близком человеке.
Неожиданно узелок на верёвке сам собой развязался, хотя был завязан крепко. Шерстяной шнурок соскользнул на пол. Олеся хотела поднять его. Но как только нитяное украшение упало, она вдруг ощутила потрясающее чувство лёгкости и
