стали лопаться снаряды: это наши артиллеристы своим ураганным огнем накрыли вражеские танки. Несколько машин сразу загорелось. В прорвавшийся на холм танк лейтенант Батов метнул связку гранат. На танке взметнулось пламя. Сквозь завесу огня на высоту прорвался второй, но и он зачадил. Чуть левее чадящего танка показался третий. Он остановился, словно раздумывая, повел стволом пушки влево, вправо, потом развернулся и понесся к роще.
— Скатертью дорога! — крикнул вдогонку Кривенко. — Микола, стегани вон по балочке. — Семен вытянул руку в сторону балки, по дну которой поспешно отступали гитлеровцы. Тузов быстро развернул пулемет и дал вдогонку несколько длинных очередей.
Семь раз в этот октябрьский день поднимались гитлеровцы в атаку и каждый раз откатывались назад, оставляя на склоне холма убитых и раненых. Но бой ни на минуту не стихал. У подножья холма пылали «тигры», чадили два «фердинанда». Тяжело было горстке советских храбрецов вести этот неравный жаркий бой. Земля вокруг безымянной высоты иссечена пулями и осколками, изрыта минами и снарядами. Казалось, ничего живого не осталось на этом безымянном холмике. Но как только враг поднимался в атаку, его встречал прицельный огонь тузовского пулемета. А рядом солдат Сабиров, по-хозяйски расходуя каждый патрон, плавно нажимал на спусковой крючок. Хлопал выстрел, Сабиров радостно вскрикивал:
— Еще один фриц отвоевался! — и опять, прищурившись, выбирал цель.
Не одна сотня гитлеровцев закончила свой поход у подножья этой безымянной высоты. Но и силы защитников холма с каждым часом таяли. А мины и снаряды врага кромсали истерзанную землю. Многие автоматчики убиты, у других кончились патроны. Замолчало противотанковое ружье. Весельчак и балагур Мустафа Сабиров лежит в траншее с простреленной грудью. Рядом с ним, с запекшейся кровью на виске, лейтенант. Чуть в стороне под солдатской палаткой вповалку лежат убитые автоматчики.
Двое, всего двое осталось, раненый Тузов и солдат Кривенко. Они хорошо помнят слова замполита: «Там, где остался хоть один советский солдат, — гарнизон. Там, где имеется хоть один уцелевший окоп, — крепость». А их двое — это вдвойне крепость.
Кривенко взял в руки пулеметную ленту и тяжело вздохнул:
— Микола, последняя.
— А гранаты есть?
— Да тоже не густо. По паре на брата.
— Приготовь и их, — Николай нажал на гашетку пулемета.
Ринувшиеся на холм фашисты залегли, но продолжали поливать раскаленным металлом оживший холмик.
Выпустив последнюю ленту, Николай взялся за гранату.
— Сема, подпустим поближе и фуганем.
— Есть! — отозвался Кривенко и, чуть приподнявшись на правом колене, приготовился метнуть гранату. В этот миг из-за Днепра вновь ударили пушки. С левого берега Днепра шла помощь советскому десанту.
Прошло два месяца. Выведенная из боев дивизия набиралась сил, отдыхая в большом украинском селе. Тузов и Кривенко обучали пулеметному делу пришедших в расчет новичков. Призывно загудел горн. Полк выстроился на сельской площади. Перед строем однополчан Николаю Тузову и Семену Кривенко вручили Золотые Звезды Героев Советского Союза.
Командир 568-го стрелкового полка подполковник Каминский так изложил подвиг Николая Тузова:
«16 октября 1943 года в боях при форсировании реки Днепр рядовой Тузов в числе первых из группы стрелков-десантников достиг правого берега реки и ворвался там в траншеи врага, мужественно сражаясь с ними. В бою за расширение плацдарма на правом берегу Днепра тов. Тузов был ранен, но с поля боя не ушел и мужественно истреблял гитлеровцев, первым шел в атаку, вдохновляя на героические подвиги товарищей по оружию.
Достоин высшей правительственной награды — звания Героя Советского Союза»[11].
* * *
И после окончания войны бывший пулеметчик Николай Тузов продолжает находиться на переднем крае. Николай Иосифович работает управляющим одного из отделений Аргазинского совхоза Челябинской области.
ТВЕРДАЯ РУКА
1
Под Сталинградом развернулось одно из самых кровопролитных сражений в истории войн. У стен этого города немецко-фашистская армия встретила такое сопротивление, какого она никогда не встречала. Город на Волге стал основным центром героических действий Красной Армии летом и осенью 1942 года[12].
Каждый квартал Сталинграда, дом, квартира превращались в опорные пункты. Особенно широкий размах в разгар уличных боев приобрело снайперское движение. Самых метких стрелков подбирали в снайперские команды.
В начале декабря 1942 года мне довелось встретиться со знатными снайперами 62-й армии. Как сейчас стоит передо мной крепкий, плечистый Василий Зайцев, рядом с ним Николай Куликов и совсем еще юноша Анатолий Чехов, а подле, почти на две головы выше Анатолия, Виктор Медведев — наш земляк, троичанин.
По Сталинградскому и Донскому фронтам широко шла слава о Зайцеве и Медведеве. Именно они положили начало созданию снайперских команд на волжских кручах. Были это самые обыкновенные люди, скромные и застенчивые. О делах этих тружеников войны знали не только наши воины, но и враги.
При допросе одного из пленных мы убедились, что наших снайперов знают далеко за пределами Сталинграда. Василия Зайцева немцы называли Соколиный Глаз, а Виктора Медведева — Медведь-Твердая Рука.
Прошло много лет после окончания войны. И вот мы, участники Сталинградской битвы, собрались в облвоенкомате. Там я вновь встретился с Виктором Ивановичем Медведевым. Командир снайперской команды 79-й гвардейской Краснознаменной Запорожской стрелковой дивизии Виктор Иванович Медведев рассказал:
— В Сталинград мы прибыли в конце сентября 1942 года. Остановились на левом берегу Волги. Здесь, на Волжской переправе, я и встретился со своим земляком Василием Зайцевым. Сами знаете, что значит встретить на фронте земляка. Вспоминая наши уральские леса, Зайцев сказал, что часто охотился на белку. Я тоже любил с ружьем по лесу побродить. Словом, общий разговор нашелся, начался с охоты, а перешел на снайперов. И решили мы снайперскую школу организовать.
Так матрос Тихоокеанского флота Виктор Медведев стал снайпером. Учеба проходила не в классах и на полигонах, а на переднем крае.
В. И. Медведев.
— Мне никогда не забыть, — продолжал Виктор Иванович, — как нас привел Василий Зайцев в цех одного завода и стал учить, как выбрать место для охоты на врага. Медленно ползли мы по цеху, а Зайцев, долго и пытливо осматриваясь, говорил: «Вон на втором этаже площадка перед окном,
