Поняв это, Харрис вскоре написал:
Я не могу больше надеяться на то, что мы сможем нанести поражение с воздуха крупнейшей промышленной державе Европы, если для этого мне дается в распоряжение всего лишь 600–700 тяжелых бомбардировщиков.
Британская промышленность не могла быстро восполнять потери. Ведь в каждом налете англичане теряли в среднем 3,5 % общего числа участвовавших бомбардировщиков. На первый взгляд вроде бы немного, но ведь каждый экипаж должен был совершить тридцать боевых вылетов! Если это количество умножить на средний процент потерь, то получится 105 % потерь. Поистине убийственная математика для летчиков, бомбардиров, штурманов и стрелков. Мало кто из них пережил 1943 год.
Тем временем 8-я воздушная армия США сосредоточила основные усилия на уничтожении важных промышленных объектов Третьего рейха. 17 августа 1943 года 363 «Б-17» попытались разрушить шарикоподшипниковые заводы в баварском городе Швайнфурт. Первый рейд значимого результата не принес, во время второго, организованного 14 октября, американцы понесли катастрофические потери: 60 из 291 бомбардировщика «Б-17» были сбиты, еще 17 повреждены настолько, что их пришлось демонтировать, еще 121 нуждался в ремонте. Дальнейшие воздушные атаки были отложены на четыре месяца.
«Черный четверг», как окрестили день разгрома 8-й армии в ходе налета на Швайнфурт газетчики, стоил должности командующему Айре Икеру. На этом посту его сменил генерал-лейтенант Джеймс Дулиттл, который потребовал кардинальным образом переработать тактику полетов: отныне перед началом бомбардировок истребителям союзников предписывалось очистить небо от люфтваффе, добившись подавляющего превосходства в воздухе. Кроме того, на вооружение американских ВВС поступили истребители дальнего действия «Мустанг», которые могли сопровождать бомбардировщики на всем протяжении полета.
Маршал Артур Харрис резко раскритиковал американцев за выбор целей. Он полагал, что уничтожение шарикоподшипниковых заводов не поможет достичь перелома в боевых действиях. Послевоенный анализ показал его правоту: мало того, что немцы сумели создать огромные запасы шарикоподшипников, они еще и получали их с заводов по всей Европе: из Италии, Швеции, Швейцарии.
В ночь с 18 на 19 ноября 1943 года Артур Харрис начал «битву за Берлин». По этому поводу он сказал: «Я хочу испепелить этот кошмарный город из конца в конец». Битва продолжалась до 2 марта 1944 года. В качестве целей были выбраны административные кварталы и правительственные здания в центре города, районы с наиболее высокой плотностью населения, а также промышленная зона, в которой располагались 103 предприятия, главным образом относившиеся к машиностроению и электротехнике. Все эти объекты были отобраны экспертами как наиболее важные.
На столицу Третьего рейха было совершено шестнадцать массированных налетов, в ходе которых было сброшено 50 тысяч тонн бомб. Английские ВВС потеряли 537 самых современных дальних бомбардировщиков и почти 4 тысячи военнослужащих из числа опытного летного состава. С немецкой стороны потери составили 6166 убитыми и 18 431 получившими тяжелые ранения. Полтора миллиона человек остались без крова, общая площадь разрушений в застроенных районах достигла 9 квадратных километров.
Более или менее серьезные повреждения получили 43 из 103 предприятий, выпускавших важную военную продукцию. Работа транспортной системы, городских служб и административных центров была серьезно нарушена. Но, как ни удивительно это звучит, объемы производства на предприятиях продолжали стабильно расти. Это происходило в основном благодаря введению технических усовершенствований и принятым организационным мерам.
Моральный дух гражданского населения также сломить не удалось. Трудно поверить, но даже в таких обстоятельствах у берлинцев еще оставалось чувство юмора. Например, когда два типичных жителя столицы встречались после особенно опустошительного налета, они считали уместным, указав на лежащие вокруг развалины, повторить знаменитые слова фюрера: «Дайте мне четыре года, и я обещаю, что вы не узнаете своих городов!»
У входа в разрушенный магазин некоторые горько шутили: «Теперь здесь открыто круглосуточно!»
По какой-то причине был период, когда в южной части Берлина особенно часто раздавались взрывы зенитных снарядов. Популярный комментарий по этому поводу: «Разделение труда! Томми ведут ремонт на севере, а наши зенитки – на юге!»
В начале официальных радиопередач диктор обычно торжественно объявлял: «Над территорией рейха нет вражеских самолетов!» Позже, когда это перестало соответствовать действительности, берлинцы изменили это заявление: «Над территорией рейха нет немецких самолетов!»
Среди населения ходило немалых подобных остроумных выражений, хотя, конечно, большая их часть использовалась только при общении с близкими людьми. Юмор остался единственным средством защиты жителей Берлина, и они охотно им пользовались, часто в лаконичных остротах беспощадно выворачивая наизнанку высокопарные и лживые потуги официальной пропаганды, которая к тому времени уже сама перестала верить собственным заявлениям. И когда в бомбовых ударах наконец наступил перерыв и в результате проведенных работ из разрушенных районов вывезли огромное количество мусора, берлинцы прокомментировали происходящее очередным лаконичным замечанием: «Еще одна мировая война, и Берлин превратится в Альпы!»
Уинстон Черчилль лично подвел итоги операции по уничтожению немецкой столицы:
Командование бомбардировочной авиации до самого конца продолжало упорные атаки с непреклонной решимостью и беззаветной храбростью, не обращая внимания на ужасающие трудности. Погода приводила в уныние, при бомбометании приходилось большей частью полагаться на помощь радара. …На фотоснимках, сделанных ночью с бортов бомбардировщиков в момент сброса бомб, не было видно ничего, кроме облаков. Такую же разочаровывающую картину мы получили после дневных полетов над Берлином самолетов-разведчиков, которые также пытались снимать город. Из признаний самих немцев мы знали, что в городе имели место значительные разрушения. Но мы никак не могли даже примерно оценить результаты шестнадцати массированных рейдов методом сравнения фотографий города после каждого из них. Нам пришлось ждать до марта 1944 года, пока в наше распоряжение не поступили достаточно четкие фотографии, которые позволяли оценить причиненный Берлину ущерб. Он далеко не был столь же значительным, как то, чего нам удалось добиться в Гамбурге.
В английском правительстве росло недовольство командующим бомбардировочной авиацией. Аппетиты маршала Харриса увеличились настолько, что 2 марта 1944 года военный министр сэр Джеймс Григг, представляя проект бюджета армии, сказал: «Для выполнения плана английских воздушных сил уже занято больше рабочих, чем для выполнения плана вооружения армии, и я беру на себя смелость сказать, что на изготовлении одних только тяжелых бомбардировщиков занято столько же рабочих, сколько на выполнении плана всей армии». Действительно, в то время военное производство Великобритании на 40 % было загружено авиационными заказами, и удовлетворить требования маршала означало обескровить сухопутные силы и флот. И хотя Харрис был по-прежнему одержим идеей «выбомбить Германию из войны», сделать ее реальностью оказалось ему не под силу.
В начале весны 1944 года основная проблема ВВС союзников антигитлеровской коалиции была решена: в налетах бомбардировщиков «Б-17» и «Б-24» их защищали отличные истребители дальнего действия «Мустанг» и «Тандерболт». С этого времени потери среди перехватчиков люфтваффе стали быстро увеличиваться. Асы погибали в бесчисленных схватках, а заменить их было некем – уровень подготовки молодых пилотов по сравнению с началом войны был удручающе низким. Этот факт обнадеживал Артура Харриса и его подчиненных. И тем не менее им становилось все сложнее доказывать целесообразность стратегических бомбардировок: в первой половине 1944 года выпуск промышленной продукции в Германии неуклонно продолжал расти.
В конце марта 1944 года командование бомбардировочной авиации было реорганизовано в связи с предстоящей высадкой союзнических войск в Европе. На какое-то время оно потеряло самостоятельность. Несмотря на противодействие, Королевские ВВС были переподчинены Верховному главнокомандующему экспедиционных сил генералу Дуайту Эйзенхауэру.
В тот период Артур Харрис имел в своем распоряжении всего лишь 15 % прежних средств. Сильно сократившиеся ресурсы он использовал для налетов на предприятия авиационной промышленности Германии, а также на Кенигсберг, Мариенбург, Гдынь и Познань.
В конце июня 1944 года после нанесения ударов по предприятиям синтетического горючего в Котбусе американские бомбардировщики приземлились на советские аэродромы в Полтаве и Миргороде. На следующий день они отправились бомбить нефтяные промыслы в Галиции, а затем приземлились на аэродромы Италии. После этого американские бомбардировщики вновь вернулись на базы в Англии, по пути совершив налет на железнодорожные узлы в Южной Франции. Общая протяженность маршрута составила 12 тысяч километров. То было начало применения новой тактики, которую никто прежде не использовал.
