я сейчас изложу как можно короче и яснее.
Как уже сообщалось в газетах, бриллианты в день ограбления лежали в кожаном футляре для драгоценностей на комоде в квартире леди Каслкорт. В эту комнату можно было попасть через три двери: ту, что вела в комнату лорда Каслкорта, ту, что вела в гостиную, и ту, что вела в холл.
Камердинер лорда Каслкорта, Джеймс Шолмерс, и горничная леди Каслкорт, Софи Джефферс, были заняты в этих апартаментах в течение всего дня. В шесть Джефферс разложила одежду ее светлости, достала бриллианты из металлического ящика, в котором они обычно хранились, и положила их на бюро. Затем она удалилась в гостиную с Шолмерсом, где они оставались в течение получаса, разговаривая. В это время Джефферс утверждает, что она услышала шорох юбки в гостиной и подошла к двери, чтобы посмотреть, не вошел ли кто-нибудь. Никого не было видно. Она вернулась в гостиную и возобновила разговор с Шолмерсом. Это общее предположение—и оно, по—видимому, является разумным, – что алмазы были затем похищены. По словам Джефферс, они были на месте в шесть часов, а по показаниям лорда и леди Каслкорт они исчезли в половине восьмого. Человек, на которого падает подозрение – горничная по имени Сара Дуайт, у которой был ключ от номера.
Подозрения относительно Сары Дуайт усилились из-за ее действий. В четверть восьмого вечера она покинула отель без предупреждения и не взяла с собой ничего, кроме небольшого чемодана. При осмотре ее комнаты было обнаружено, что она оставила на вешалке платье, а также свою коробку, в которой находились несколько предметов грубого нижнего белья и ватное хлопчатобумажное одеяло. Она не общалась с другими слугами, но много разговаривала с Софи Джефферс, которая описала ее как бойкую, вежливую девушку, манера речи которой была выше ее положения.
Естественные подозрения, вызванные ее поведением, усилились в сознании Брисона после того, как он узнал, что знаменитая мошенница Леди Лора вернулась в Лондон. Я сам видел эту женщину в Эрлскорте и рассказал об этом Брисону. Брисону показалось, что в описании горничной Джефферс было много общего с Леди Лорой. Кража напомнила нам обоим историю с рубинами графини де Шатогэ, когда именно эта воровка, которая говорит по-французски так же хорошо, как и по-английски, считалась движущей силой в одном из самых дерзких похищений драгоценностей нашего времени.
Брисон, уверенный, что Сара Дуайт и Леди Лора – одно и то же лицо, сосредоточил свои силы на попытке найти ее. Ему удалось найти женщину, очень похожую на Лору, леди, спокойно живущую в меблированной квартире в Найтсбридже с мужчиной, который выдавал себя за ее мужа. Он обнаружил, что эта пара отправилась в “деловую поездку” на Континент незадолго до появления Сары Дуайт в отеле Барридж и вернулась вскоре после ее отъезда оттуда.
Он считал эту пару и их передвижения достаточно важными, чтобы за ними следили, и в течение недели после их возвращения с Континента квартира не привлекала внимания. Однажды туманной ночью, когда он сам наблюдал за этим местом, мужчина и женщина вышли в вечернем платье и сели в экипаж, который их ждал. Брисон последовал за ними, и, поскольку туман был плотным, а их лошадь свежей, он потерял их в лабиринте улиц вокруг Уолворт-Кресент. Он уверен, что пассажиры экипажа поняли, что за ними следят, и попытались убежать. Он уверяет меня, что видел, как кучер несколько раз обернулся и посмотрел на свой экипаж, а затем отчаянно хлестнул лошадь.
Одним из моментов в этой ночной погоне, который он считает наиболее примечательным, является то, как исчезли пассажиры экипажа. После того, как он держал кучера в поле зрения более получаса, он потерял его полностью и внезапно на короткой улице, которая проходит от Уолворт-Кресент на севере до Фарли-стрит; десять минут спустя у него сложилось впечатление, что он снова увидел его возле отеля "Гайд-парк". Но если это был то же самый экипаж, то он был пустым, и кучер ждал плату за проезд. В течение нескольких часов после этого Брисон патрулировал улицы по соседству, но не смог найти никаких следов подозреваемой пары. Была полночь, когда он вернулся к наблюдению за квартирой. На следующее утро он услышал, что его обитатели уехали. Ордер на обыск показал, что они ушли с такой поспешностью, что оставили много предметов одежды и т. д. Все свидетельствовало о поспешном бегстве.
Все это, по мнению Брисона, было явным доказательством вины Сары Дуайт. Над этой гипотезой он работает, и я не поколебал его уверенности в честности его усилий. Результаты моих исследований, которые я спокойно и систематически проводил в течение последних трех недель, привели меня к другому и гораздо более сенсационному выводу. То, что Сара Дуайт могла забрать бриллианты, я не отрицаю. Но она была всего лишь сообщницей. Настоящая воровка, по-моему, Глэдис, маркиза Каслкорт!
Мои доводы в пользу этой теории основаны на наблюдениях, сделанных в то время, на моем большом и разнообразном опыте в таких случаях, а также на информации, которую я собирал с момента происшествия. Позвольте мне кратко изложить результаты моих выводов и исследований.
Леди Каслкорт, дочь нищего ирландского священника, была юной красавицей, воспитанной в ужасающей нищете. Ее брак с маркизом Каслкорт, состоявшийся весной семь лет назад, поднял ее положение в обществе и обеспечил финансовую легкость. Общество придавало ей большое значение; она стала одним из его самых блестящих украшений. Увлечение ее мужа было хорошо известно. В первые годы их брака он ни в чем не мог ей отказать, но потом он стал скуп, потому что, хотя лорд Каслкорт был человеком состоятельным, но он не был пэром-миллионером, чтобы удовлетворить ее прихоти. Дама очень быстро стала очень экстравагантной. Она стала известна как одна из самых дорого одетых женщин в Лондоне. В некоторых светских журналах упоминалось, что доходы лорда Каслкорта настолько сократились из-за расточительности его жены, что он был вынужден отдать свой городской дом на Гросвенор-Гейт в аренду и на два сезона снять комнаты в отеле Барридж.
Это простое изложение определенных тенденций дамы. Теперь позвольте мне более подробно изложить, как развивались эти тенденции и к чему они привели.
Прежде чем продолжить, я должен признаться, что мои подозрения в отношении леди Каслкорт возникли с самого начала. Возможно, именно с предрасположенным умом я начал те исследования ее жизни в течение последних пяти лет, которые убедили меня в том, что она была движущей силой в этой краже бриллиантов.
Первые два года своей замужней жизни
