Брадлей прошел в свой служебный кабинет, опустился на стул и задумался.
Из состояния полудремоты его вывел один из дежурных, принесший горячий кофе. Затем в его сознании опять возникла горькая мысль о том, что пройдет несколько часов, и он предстанет перед судом в качестве обвинителя женщины, которую любил всем сердцем...
В восемь часов утра Анн доставили в суд. В виде исключения ей предоставили возможность поехать на таксомоторе в сопровождении полисмена-стражницы и сыщика. Если бы она обладала в подобных делах опытом, то поняла бы, что полиция относит ее дело к разряду серьезных, требующих особого внимания.
В суде стражница обратилась к ней:
- Только что прибыл мистер Дурзер, ваш адвокат. Лучше всего будет, если вы побеседуете с ним в моей комнате.
Несмотря на то что при встрече с адвокатом присутствовала стражница, разговор удалось провести конфиденциально. Маленький адвокат отвел ее в сторону, к окну, и беспокойно забормотал вполголоса. Нервность этого тщедушного человечка несколько обеспокоила Анн.
- Не обращайте внимания на то, что мои руки так дрожат, - сказал он, заметив ее смущение. - Это у меня давнишнее нервное недомогание. - Он осторожно оглянулся по сторонам и продолжал: - Я пришел к вам с вестями от Марка. Очень возможно, что помимо этого пакета в... машине были спрятаны и другие пакеты... сахарина.
- В машине? - изумилась девушка.
Он усердно закивал головой.
- В машине имеется два потайных отделения. Если вас спросят о них... то вы ничего не знаете. Поняли?
- Что мне предстоит?
- Я не знаю. - Он пожал плечами. - Я не мог сегодня сразу заняться поиском для вас адвоката, потому что вы еще не состоите под следствием.
Девушка изумленно взглянула на него.
- Что вы хотите этим сказать? Неужели мне предстоит провести в заключении еще не один день?
Дурзер опустил глаза.
- Все возможно. Мы пытаемся поручиться за вас - сделаем все, что в наших возможностях, но полиция постарается задержать вас, особенно, если она действительно обнаружила груз. И вообще в тюрьме вовсе не так плохо - надо только привыкнуть.
Анн Перрмен почувствовала, как тают ее силы. Нет, с тюрьмой свыкнуться она не сможет. Она снова вспомнила о Брадлее. Теперь она его ненавидела сильнее, чем когда-либо.
- В какой упаковке был этот... сахарин?
Он подробно ответил на ее вопрос.
- И сколько пакетиков там было?
- Двенадцать. Мистер Мак-Гилл говорит, что вам следует от всего отпираться.
Наступило продолжительное молчание.
- Что находилось в пакетиках?
- Сахарин, только сахарин, милая Перрмен.
- И что мне грозит, если меня признают виновной? То есть, я хочу сказать, что если полиция обнаружит сахарин?
Адвокат пожал плечами. На этот вопрос было нелегко ответить, хоть он и прекрасно отдавал себе отчет о том, какое именно наказание грозит девушке.
- Разве за это сажают в тюрьму?
- Нет, в первый раз дело обычно кончается штрафом - примерно в сто фунтов. Марк охотно уплатит его за вас.
Он почувствовал облегчение, убедившись в том, что разговор принял более безобидный оборот, а она подивилась его неожиданному оживлению. После того как Дурзер покинул ее, на прощанье приветливо помахав рукой, она заметила, как мимо камеры провели какую-то величественную фигуру. То был не кто иной, как мистер Зедеман. Очевидно, и он в чем-то провинился перед законом. Это открытие развеселило ее, но когда дверь снова захлопнулась, ей стало не по себе. Всю ночь она провела без сна, ворочаясь с боку на бок, под голову засунула неудобную и жесткую кожаную подушечку, и думала, думала, думала...
Но не ощущала страха. В первые минуты новизна ощущений заглушила все остальные чувства, однако затем ей стало ясно, что положение серьезнее, чем она полагает. Серые стены камеры наводили на грустные размышления. Ведь и Ронни сидел в такой же, и ему пришлось на своем веку познакомиться с тюрьмой...
Пожилая стражница принесла ей кофе и два ломтя хлеба. Она обрадовалась еде - лишь сейчас почувствовала до чего была голодна. После завтрака дверь снова отворилась, и стражница велела следовать за ней.
Анн провели в маленькую комнату. У окна она увидела какого-то мужчину. Он стоял спиной к ней и глядел во двор. После того как дверь затворилась, он повернулся и... перед ней оказался Брадлей. Первым ее помыслом было немедленно же покинуть комнату, но в дверях стояла стражница.
Брадлей осунулся - у него был усталый вид. Казалось, что в нем произошла какая-то перемена, и он утратил частицу уверенности в себе.
- С добрым утром! - приветствовал он. Его голос был как всегда суров и полон решимости. Типичный полицейский чиновник...
Она ничего не ответила. Застыв перед ним, с заведенными за спину руками, глядела на него и молчала.
- Ступайте, - сказал он, обращаясь к стражнице. - Подождите в коридоре, пока я не закончу беседу с мисс Перрмен.
Стражница повиновалась.
- Мой милый друг, вы основательно влипли в беду. Я готов предположить, что вы не были осведомлены о том, что делали...
Теперь его голос утратил свойственную ему суровость, зазвучал серьезно и вместе с тем дружески. Однако Анн в этот миг почувствовала, что ее злоба против него снова возросла. Она не могла понять, в чем причина - ведь он по-видимому, искренне желал помочь ей. И тем не менее будь он в ее власти, она была бы в эту минуту способна лишить его жизни.
- Я прекрасно понимаю ситуацию, в которой оказалась. - Она старалась овладеть собой и не повышать голоса. - Но в чем все-таки дело? Я каталась ночью на автомобиле и чем-то навлекла на себя ваш гнев. Охотнее всего вы бы расправились со мной так же, как и с Ронни...
- Но ведь вы не собираетесь утверждать, что невиновны? - сказал он в упор. - Или будете утверждать, что не нарушили закон и что являетесь жертвой произвола?
- На этот вопрос я дам ответ судье, - холодно заметила девушка.
Ее губы презрительно дрогнули.
- Вам известно, что вы распространяли наркотические вещества?
- Мистер Брадлей, вы начинаете повторяться. Эту историю вы мне уже рассказали один раз, когда я спросила об участи бедного Ронни. Уж не собираетесь ли меня уверить, что я делала то же самое, что делал Ронни?
Он пристально поглядел на нее.
- А вы считаете, что этого не делали?
Она побледнела и в бессильной злобе бросилась к дверям. Стражница стояла на пороге. Очевидно, она подслушивала.
- Отведите меня в мою камеру! - потребовала Анн.
- Мистер Брадлей закончил беседу с вами?
- Я закончила беседу с ним, - ответила Анн.
В камере она несколько успокоилась. Как смел он обращаться с ней подобным образом! Как смел обвинять ее в том же, в чем ранее обвинил Ронни! Ничто - ни тюремное заключение, ни штраф - не сравнится с тем унижением, которое ей пришлось пережить только что по воле этого человека...
Брадлей также покинул приемную. Никто и не подозревал, насколько происшедшее было ему тяжело. Он направился в зал суда, но по дороге его перехватил Симмондс.
- Доктор говорит, что Смиз должен принять какое-нибудь успокоительное средство, прежде чем предстанет перед судом.
- Смиз? - воскликнул Брадлей. Он совершенно упустил из виду, что у него имелось в производстве еще одно дело, гораздо более серьезное, чем дело Анн Перрмен.
Неделю назад при ограблении ювелира был убит один из сторожей. Убийце удалось ускользнуть, но затем его все же настигли. Брадлей знал, что убийца закоренелый морфинист с совершенно ослабшей волей и что до этого состояния его довел Мак-Гилл.
- Неужели вы забыли о Смизе? - улыбнулся Симмондс.
- Нет, конечно, - поспешно заверил Брадлей. - Он на самом деле нуждается в успокоительном? Сколько времени он может обойтись без приема дозы?
- Не дольше часа.
Брадлей кивнул головой.
- Я позабочусь о том, чтобы с его делом успели покончить прежде, чем пройдет час.
- Затем с вами желает поговорить Стэн.
Брадлей удивленно взглянул на своего помощника.
- Стэн! - спросил он, не веря своим ушам, - что случилось?
- Кажется, у него имеется к вам письмо из Министерства Внутренних Дел.
Брадлей поспешил вернуться в маленькую комнату, в которой он только что беседовал с Анн. Стэн действительно ожидал его. Он сидел на стуле, положив свои бесформенные руки на колени. Он был худ, угловат и носил черный, не по размеру широкий костюм. На шее вместо галстука - пестрый платок.
- Что у вас стряслось, Стэн? - спросил его Брадлей.
- Я нуждаюсь в полицейской охране. Вы ведь знаете, что я прибыл к вам из Министерства Внутренних Дел. Речь идет об этом Либите. Его друзья не прочь расправиться со мной, но я думаю, что мне удастся одолеть их раньше, чем они сцапают меня. - Он говорил с сильно выраженным северным акцентом.
- Пройдите пока в комнату тюремных надзирателей. Я приду к вам после того, как покончу с другими делами.
- Только два дела сегодня утром? - удивился Стэн.
