— Не готова, — признала она наконец.
— Так я и думала. Значит, голосуем. Бетти, твоё слово? Ты за что?
Все обернулись к Бетти, которая уже догрызла прихваченное с собой печенье и теперь скармливала Псу крошки из кармана.
— Я за то, чтобы папа пошёл на свидание с нашей соседкой, а я бы поиграла с её ребёночком.
Розалинда покачала головой.
— Нет, малыш, соседок мы не рассматриваем, они для наших целей не годятся. И вообще мы другое сейчас обсуждаем.
— Кстати, если Бетти имеет в виду Ианту, — вмешалась Джейн, — то, может, она замужем, откуда мы знаем? Например, её муж плыл куда-то на корабле, а корабль сгинул в Бермудском треугольнике. Теперь каждую ночь она льёт слёзы перед открытым окном и вглядывается в темноту, молясь, чтобы Провидение вернуло ей мужа. Или, например, он сидит в тюрьме по ложному обвинению…
На этом месте Розалинда её прервала.
— Её муж погиб — помнишь, папа нам говорил. Только сейчас мы голосуем за план папоспасения, и значит, Ианта тут совершенно ни при чём — она же не ужасная. Бетти, так ты «за» или «против»?
— Всё равно голосование будет недействительным, — заявила Скай, всё ещё надеясь отговорить сестёр от своего «гениального плана». — Ну, проголосует Бетти, и что из того? Ей даже невдомёк, о чём речь.
— Вдомёк, — возразила Бетти. — Розалинда хочет найти противных тётенек для папы, чтобы у нас не было мачехи. — Она высыпала остатки крошек из кармана себе в рот. — Я «за».
— Я тоже «за», — сказала Розалинда. — Скай, уже два голоса за твой план.
— Со мной три, — сказала Джейн. — Извини, Скай.
Скай застонала, но Розалинда строго постучала по дубовому корню, и стон прекратился.
— Подведём итог, — сказала Розалинда. — План папоспасения принят большинством голосов и вступает в силу с этой минуты.
Теперь осталось только выбрать какую-нибудь ужасную тётеньку. Однако все знакомые тётеньки, которых сёстрам удалось вспомнить, были или слишком молоды, или слишком стары, или замужем, или недостаточно ужасны. Разве что две-три подходили по всем статьям. Но с теми, которые подходили, могли возникнуть проблемы после. Вот, к примеру, библиотекарша из городской библиотеки — казалось бы, превосходная кандидатура, чего ещё желать. Но она и так выдаёт не больше пяти книг за раз. А вдруг после неудачного свидания она разозлится на сестёр Пендервик и начнёт выдавать им по четыре книги на руки? Или даже по три? Это же катастрофа. Или мисс Бунда, учительница Джейн, — просто находка, вот с кем должно получиться самое кошмарное свидание всех времён и народов, Джейн ни капельки в этом не сомневалась. Но если мисс Бунда уже сейчас ставит Джейн тройки за сочинения, то что будет после того свидания?
Отчаявшись справиться с задачей самостоятельно, девочки поняли, что без посторонней помощи им не обойтись. Вот только к кому обратишься с таким деликатным вопросом? После долгих раздумий Розалинда предложила посоветоваться с Анной.
— Класс! — съязвила Скай, которой план папоспасения нравился всё меньше и меньше. — Может, она одолжит нам парочку бывших жён своего папы?
— Вот и прекрасно. — Розалинда чувствовала, что сейчас у неё опять разболится голова. — Получим сразу целый букет противных тётенек. Всё. Совещание закрыто.
Глава седьмая
Тренер по конькам и оранжевый кот
На следующий день после школы Розалинда позвала Анну к себе в гости. «Нужен совет», — сказала она, и Анна с радостью согласилась. Анна обожала давать советы и старалась делать это при любой возможности. Хотя возможностей, честно говоря, было маловато: оба её старших брата уже учились в колледже, а дома у них с мамой ни собак, ни кошек — никому особенно и не посоветуешь, что и как делать.
По дороге Розалинда с Анной забрали Бетти из садика, домой пришли уже втроём. Вскоре Скай и Джейн тоже вернулись из школы, и все собрались на кухне, чтобы, во-первых, перекусить и, во-вторых, изложить Анне свой план.
— Ясно, — кивнула Анна, дослушав до конца. — Значит, надо подыскать, с кем бы мистеру Пену сходить на свидание. Только так, чтобы ему не понравилось. Интересный план. Жаль, у меня такого не было несколько лет назад — я бы тогда проверила его на своём папе.
— Интересный-то он интересный, но какой-то злодейский — тебе не кажется? — с надеждой спросила Скай.
— Скажем так: сатанинский. Это звучит внушительнее. Бетти, когда немного подрастешь, я объясню тебе это слово.
— Я и так его знаю. «Сатанинский» — значит несъедобный.
— Опять глупость сморозила! — пробурчала Скай[14].
— Ладно, это не важно, — сказала Розалинда. — Анна, понимаешь, план-то у нас есть, но нет ни одной подходящей кандидатуры. Может, ты нам посоветуешь какую-нибудь тётеньку? Желательно неприятную и незамужнюю.
— Только не очень ужасную, хорошо? — попросила Джейн. — Всё-таки жалко папу.
— Я попробую. Дайте подумать.
Пока Анна грызла солёные крендельки и думала, Бетти играла с её длинными русыми волосами, сооружая из них самые немыслимые причёски. Бетти обожала волосы Анны. И ещё она обожала Аннин острый носик и хитроватую улыбку. Она считала Анну красавицей — хотя, конечно, не такой красавицей, как Розалинда.
— Есть, — наконец объявила Анна. — Валария. Она работает вместе с моей мамой. У неё весь дом набит какими-то кристаллами для медитации. Говорить умеет только об одном — кто кем был в прошлой жизни. А с мужем она развелась, когда выяснилось, что пять жизней назад он был каннибалом.
— Нет! — быстро сказала Скай. — Нет, только не это.
— Скай права, — кивнула Розалинда. — Понимаешь, Анна, нам надо, чтобы свидание папе не понравилось, но мы же не хотим, чтобы она его по-настоящему мучила.
Джейн тоже считала, что лучше обойтись без мучений. Но вопрос о переселении душ казался ей довольно-таки занимательным. Она и сама иногда задумывалась: а кем она была в прошлой жизни? Вдруг знаменитым писателем или писательницей? Скажем, Шекспиром? Или Беатрис Поттер?[15]
— Анна, — спросила Джейн, — а сама эта Валария, она в прошлой жизни была кто?
— Значит, так. — Анна принялась перечислять: — Анна Болейн, Мария Кюри, Мария Магдалина, Мария Стюарт — это которая королева Шотландии, Мария Линкольн — короче, целая куча всяких Марий…
Скай зажала уши руками.
— Хватит!
Анна забросила себе в рот ещё один солёный кренделёк и стала думать дальше.
— А если попробовать моего тренера по конькам? — спросила она пару минут спустя. — Вообще-то она Лора Джонс, но называет себя Лорен Джоницетти. Чтобы родители думали, что она из Европы, и платили бы ей больше.
— Папа терпеть не может нечестных людей, — сказала Скай. Хотя исковеркать свою фамилию, подумала она, всё же не так ужасно, как мучить людей переселением душ.
— А как она выглядит? — озабоченно спросила Розалинда. — Красивая?
Анна пожала плечами.
— Если кому нравятся тощие, то ничего. Да, ещё она никогда не читает. Говорит, что чтение забирает у неё психическую энергию и на коньки мало остаётся.
— Не читает?! — Джейн попыталась представить себе жизнь без чтения, но не смогла.
— А собак она любит? — спросила Бетти.
— Насчёт собак не знаю, — сказала Анна. — Зато шуба у неё из кролика.
Бетти так побледнела, что Розалинда с Анной тут же ухватили её за лодыжки и немного подержали вверх ногами, чтобы кровь прилила обратно к голове.
— Всё понятно с этой Лорой-Лорен, — сказала Розалинда, когда Бетти пришла в себя. — Нам она не нравится, значит и папе не понравится. Но как устроить, чтобы они с папой договорились о свидании?
— Ладно, что-нибудь придумаем. — Анна сияла, роль заговорщицы явно пришлась ей по вкусу. — У меня с ней занятие сегодня вечером. А нельзя попросить мистера Пена, чтобы он потом заехал за мной на каток?
— Наверно, можно… Ты позвони мне в конце урока, а я скажу папе, что твоя мама сегодня задерживается на работе и тебя некому забрать.
Из прихожей донёсся звук открываемой двери.
— Всем вести себя как всегда! — страшным шёпотом приказала Розалинда.
Когда мистер Пендервик вошёл в кухню, все жевали солёные крендельки и мучительно пытались вспомнить, как же они ведут себя всегда. Со стороны, как и следовало ожидать, это смотрелось подозрительно.
— Привет, дочери мои. — Приподняв Бетти со стула, мистер Пендервик чмокнул её в затылок. — Привет, Анна.
— Здрасьте, мистер Пен. Чудный сегодня денёк, правда?
Мистер Пендервик кинул взгляд на низкие унылые облака за окном.
— М-м-м… Анна, ты, наверно, что-то другое хотела сказать?
— Ничего я не хотела! То есть nihil. — Анна, как и Розалинда, ходила в школе на латынь.
— Розалинда!
