Получилось. Когда вернулся Чихай, Даша лежала на диване в раскованной позе. Витая в тумане опьянения, она вспоминала "Человека, который смеется". Прекрасная пресыщенная герцогиня возжелала урода. Возжелала в пику великосветским красавцам, возжелала, чтобы подчеркнуть свою красоту.
А урод был человеком. У него было сердце, которого нет у пресыщенных людей. А над живым сердцем нельзя возвыситься. Живое сердце бьется, пока живо, бьется, оживляя пространство вокруг себя, бьется, убивая своим кропотливым трудом смерть и тление.
Лицо Даши засияло.
Тело ее жаждало противоречия.
Жаждало борьбы.
Оно жаждало Чихая.
Да, Чихай - убийца, и сейчас он примется ее убивать.
И не преуспеет. Он доставит ей удовольствие.
А если он поймет, что не убил ее? И убьет Мурьетту? Может, сжаться в беззащитный комочек?
Нет. Он поймет. Заревнует.
Значит, надо расслабиться.
Чихай притушил свет и стал раздеваться. Даша трепетала. Сейчас бандитский член войдет в нее.
О господи, надо ему сказать, что влагалище потеряло эластичность за многие годы воздержания. Но он же велел молчать! Ну и пусть! Лягу в больницу, подлечат.
Он был нежен. Он был хорош. Он ласкал ее шероховатыми ладонями, целовал плечи и грудь. Она была счастлива.
Когда он вошел в нее, Даша вскрикнула от восторга.
Когда он кончил, ему не захотелось уходить.
Потому что этого не хотела она.
Савику пришлось идти за третьей бутылкой неплохого портвейна, а потом и за четвертой.
20. Сзади забулькало.
Чихай ушел в третьем часу ночи, сказав, что впервые за несколько месяцев у него не болела голова, и потому сережки она может оставить себе. Даша подумала, что это заявление можно понять и так, что все остальное, то есть туфли, платье и прочее, надо оставить, и переоделась в свое. Усталости она не чувствовала. Напротив, была оживлена.
Ведь в машине ее ждал Мурьетта.
"Хорошо это или плохо? - думала она, расчесывая спутавшиеся волосы. - С одной стороны хорошо. Хорошо увидеть плоды своего труда - живого Хирурга. А с другой стороны как он на меня посмотрит? С укоризной, презрительно, брезгливо?
Нет, он посмотрит пьяно!
И вообще, к чему рефлексировать? Я ведь стала на свою собственную тропу и иду по ней, живая и заинтригованная. И ничто не заставит меня вернуться к рекламе стиральных машин и сногсшибательных скоросшивателей с кнопочками и рычажками"...
Кобра пришла ее выпроводить. Она смотрела с выражением. "Уродина ты. Есть любители омуля с душком, то есть омуля протухшего, а есть и любители раз в тридцать лет трахнуться с такой, как ты. Ты на ноги свои посмотри. На кривом дубе родилась, точно!"
В машине на водительском кресле сидел интеллигентного вида человек. Это был Савик. Хирург посапывал на заднем сидении, и Даша, чтобы его не тревожить, села спереди.
- Куда поедем? - спросил водитель, включив зажигание.
- Орехово-Зуево, - ответила Даша. - Потом километров десять в сторону Крутой.
Водитель и бровью не повел, хотя ехать было не менее двух часов в один конец. Когда машина тронулась, Даша пожалела, что назвала практически полный адрес.
"Вот дура! - подумала она. - Еще бы улицу и номер дома назвала! Надо будет выйти, не доезжая".
На середине дороги оказалось, что Хирург не спит.
- Ну ты даешь... - сказал он трезвым голосом, когда машина выехала из Москвы.
Даша поняла "даешь" соответственно случившемуся и, с трудом проглотив это слово, сухо спросила:
- Ты как?
- В полном ажуре.
- А деньги где?
- Истратил... Половину...
- На что истратил? На портвейн?
Сзади забулькало. Хирург вспомнил, что в бутылке еще осталось.
- На дело истратил.
Даша обернулась.
- На какое дело?
- На наше, семейное. Завтра начнем. Классные у тебя сережки. Может, не надо было квартиру продавать? Нам их на месяц хватит.
- А потом что?
- Потом я, как бы случайно, нарвусь на Лориного мужика и опять в гараж сяду. И ты опять заработаешь.
- Раз на раз не приходится. Ты на меня сердишься?
- Я сержусь? Сержусь на спасительницу, тела своего не пожалевшую?
- Знаешь, что... Либо ты мне сейчас даешь слово, что больше никогда не вспомнишь об этом, либо выходишь из машины и навсегда исчезаешь из моей жизни.
- Ты зря все так воспринимаешь! Я же рад за тебя. У тебя на лице написано, что ты расчудесно провела время. И вообще я сейчас подумываю, не сделать ли из тебя потрясную великосветскую шлюху типа Маты Хари или...
- Остановите, пожалуйста, - обратилась Даша к Савику. - Этот человек выходит.
Савик, обернувшись, посмотрел на Хирурга. Слова женщин мало что для него значили.
- Ладно, ладно, - осел на сидении Хирург. - Даю тебе слово, слово алкоголика, что больше никогда не вспомню о событиях сегодняшней ночи. Эх, еще бы бутылочку...
Савик погрузил руку в сумку, лежавшую под ногами и достал бутылку портвейна. Хозяин приказал ему не отказывать подопечному в вине. Выпив полбутылки, Хирург заснул.
В Орехово-Зуево Даша сказала Савику, что у нее дела в город и дальше ехать не надо. Они вышли у вокзала. Савик укатил, на них и не посмотрев.
21. Он выпил всего бутылку.
Проспавшись в зале ожидания, Хирург сказал, что оборудование для операционной он послал именно в Орехово-Зуево, и что остатки денег находятся в камере хранения. Забрав их, они наняли машину, погрузили в нее четыре больших ящика и уехали.
Дом Хирургу понравился. Операционную он решил разместить в спаленке. Не закусив и даже не выпив вина, купленного по дороге в количестве трех ящиков, он засучил рукава и принялся за работу.
Первым делом они с Дашей вымыли весь дом, затем опрыскали все дезинфицирующим раствором. К вечеру оборудование, включая и кондиционер, было установлено.
Выпил Хирург лишь за поздним ужином, и выпил всего бутылку. Раз за разом Даша с удовольствием отмечала, что он все более и более растворяется в работе.
- А ты трудоголик, - сказала она, убирая посуду.
- Да... - механически ответил Хирург. - Я либо пью, либо работаю... Знаешь, мне надо исследовать твое влагалище...
- Исследовать мое влагалище? - вспыхнула Даша.
- У красивой женщины все должно быть хорошо. И руки, и ноги, и лицо, и влагалище.
- И как же ты его собираешь исследовать?
Даша чуть было не сказала "И чем же ты..."
- Ручками и тем самым, о чем ты подумала, - серьезно ответил Хирург. Понимаешь, не всем женщинам везет с влагалищем. Не та форма, размер и, соответственно, удовольствие уже совсем не то. Да и клитор иногда необходимо подправить... Так и сяк, чтобы был чувствительным и работал на все сто.
Даша не испугалась, напротив, в нее вошло что-то большое и теплое. Она почувствовала будущее, в котором станет богиней и для себя и для окружающих. Для восторженных мужчин и женщин.
Посмотрев на нее испытующе, Хирург слабо улыбнулся, налил четверть стакана и выпил. Даша перехватила взгляд и сердце ее забилось слышимо: "Он просто хочет со мной переспать! Вот почему так мало пьет".
- Ошибаешься, - хмыкнул Хирург. - Не корысти ради я собираюсь тебя исследовать, а токмо ради дела. Я профессионал, понимаешь, и работу выдаю под ключ.
Даша поджала губы.
- Представляю, скольких женщин ты исследовал, чтобы понять, какой формы должно быть влагалище...
- Я не исследовал. Я спал с ними по молодости лет. А когда профессионал что-то делает, пусть даже не связанное с его основным занятием, то у него появляются профессиональные мысли.
- Ну-ну. Ты спал с женщинами, точнее совершал возвратно-поступательные движения, и мыслил: "Вот тут бы неплохо сузить, а тут вытачку вставить...
- Примерно так, - засмеялся Хирург.
- И когда ты собираешься это сделать?
- Я думаю, утром. Сейчас меня в сон клонит. В подвале я почти не спал. Терпеть не могу запаха бензина и смазочных масел... Просил тюремщика формалина с карболкой раздобыть, а он не понял юмора, ударил...
Легли они вместе. Хирург заснул сразу. А Даша долго ворочалась вспоминала Чихая. Как он был хорош. "Наверное, я просто стерва", - подумала она, проваливаясь в сон.
22. Начнем, пожалуй.
Даша проснулась первой. За окном пели птицы, было солнечно. Лицо спящего Хирурга выглядело мальчишечьим. Осторожно выскользнув из-под одеяла (они спали под одним) она пошла на кухню, подмылась, затем приготовила кофе и вернулась с чашечками.
Мурьетта продолжал сладко посапывать. Поставив дымящиеся чашечки на стол, Даша залезла к нему под одеяло, нащупала член - почти такой же, как у Чихая - и принялась его реанимировать.
Он не реагировал.
"Нет, не тот случай, надо пить кофе, пока горячий", - оставила свои попытки Даша.
Поднявшись с кровати, она взяла свою чашечку и подошла к окну. Сквозь щелку меж портьерами была видна неухоженная земля, необрезанные кусты малины и смородины. "Надо бы между делом ими заняться", - подумала она.
- А мне кофе? - раздался сзади голос.
Даша обернулась. Хирург смотрел на нее изучающим взглядом. Получив чашечку, он выпил ее одним глотком и сказал:
