Главное преступление в обеих притчах — вовсе не однополый секс, а изнасилование и нарушение законов гостеприимства. Лот готов был пожертвовать собственными дочерьми ради странников не потому, что не любил своих дочерей, а потому что над дочерьми он, как отец, обладал абсолютной властью, тогда как странники, которых он приютил, находились под его защитой, выдать их без ущерба для собственной чести он никак не мог. Содомляне же отвергли предложение не потому, что были «содомитами» и сексуально предпочитали мужчин женщинам, а потому, что хотели унизить чужеземцев, а заодно и самого Лота, который, сам будучи пришлым, осмелился указывать, как им следует себя вести. Тем самым содомляне нарушили сразу несколько фундаментальных законов, не имеющих никакого отношения к сексуальности. Оскорбить посланцев Бога, нарушить закон гостеприимства, да еще пожелать изнасиловать ангелов, какого бы они ни были пола, — больше, чем достаточно, чтобы разрушить город. Ветхозаветный Бог кротостью не отличался. В Гиве горожане усугубили нарушение правил гостеприимства изнасилованием женщины. «Содомии» здесь вообще нет.
Второй мотив осуждения однополой любви — интересы продолжения рода. Поскольку евреи были обязаны плодиться и множиться, любое излияние семени вне репродуктивного контекста было греховным. Онан, ослушавшийся повеления Бога жениться на вдове своего брата и изливший семя свое на землю, был покаран смертью. Правда, в данном случае Божий гнев вызван не столько растратой семени, сколько нарушением закона, по которому Онан был обязан взять в жены свою овдовевшую невестку. Однако изливать семя куда попало вообще не полагалось. В отличие от обычаев многих других народов, по еврейскому закону, «верхний», «активный» партнер в гомосексуальном акте виновен больше «пассивного», не потому, что он инициировал греховное действие (это надо было еще доказать), а потому что именно он изливает семя в неподобающий «сосуд».
Кроме того иудаизм осуждает однополый секс, потому что он ассоциировался с проституцией. У многих народов, с которыми враждовал древний Израиль, существовала ритуальная, храмовая проституция, от которой евреи хотели отмежеваться. Это опять-таки сугубо религиозный запрет, отделяющий «чистых» от «нечистых». Наказания за мужеложство были, в общем, такими же, как за злословие отца или матери, прелюбодеяние, кровосмешение, обнажение наготы кровных родственников, сношение с менструирующей женщиной, нарушение пищевых запретов, волховство и многое другое. И мотивировались все эти запреты одной и той же заботой о сохранении чистоты веры: «Не оскверняйте себя ничем этим; ибо всем этим осквернили себя народы, которых Я прогоняю от вас» (Левит 18: 24).
Собственно сексуальное желание и на кого оно направлено, еврейскую религию вообще не интересует. В других контекстах Ветхий завет допускает и довольно нежные отношений между мужчинами. Некоторые исследователи даже усматривают гомоэротические чувства в преданной дружбе между сыном царя Саула юношей Ионафаном и мужественным воином, победителем филистимлян, будущим царем Давидом. Лично я не вижу в этой истории ничего гомоэротического, так описывалась воинская дружба у многих народов.
Лесбиянству еврейский закон уделяет мало внимания. В принципе оно было запрещено, уличенные в нем женщины (mesolelot, буквально — «женщины, которые трут») не имели права выходить замуж за раввинов и иногда подвергались порке. Однако говорили об этом мало, не столько потому, что таких фактов не было и что люди стеснялись выносить сор из избы, сколько потому, что мужчины о них не догадывались.
Античная педерастия
Почему любят красивых мальчиков?
— Это вопрос слепого!
Аристотель
Золотым веком мужской однополой любви считается Древняя Греция. Недаром ее часто называют «греческой любовью». Но и там все было неоднозначно,
Все боги греческого Олимпа, за исключением бога войны Ареса и бога загробного мира Аида (Гадеса) любили мальчиков. Зевс, послав орла (по другой версии — превратившись в орла), похитил, обессмертил и сделал своим наложником сына троянского царя Ганимеда, имя которого стало нарицательным.
Историями и драмами однополой любви пестрят и мифы о героях. Любвеобильный Геракл увлекался и женщинами, и юношами. Один из его эроменов, Иолай, оставался его боевым соратником и возничим до самой смерти героя. В позднейшей мифологии Геракл и Иолай считались покровителями влюбленных; в Фивах был воздвигнут храм Иолая, где влюбленные юноши приносили друг другу клятвы в верности и просили богов освятить их союз. В северной Греции покровителем и даже изобретателем педерастии считался божественный певец Орфей; потеряв свою любимую жену Эвридику, он перестал смотреть на женщин, но продолжал увлекаться юными мальчиками и сделал этот обычай популярным среди фракийцев.
Самая знаменитая древнегреческая мужская пара — гомеровские Ахилл и Патрокл. Прежде всего они друзья, братья по оружию, связанные взаимными нерушимыми воинскими обязательствам. Они сражаются бок о бок, живут в одном шатре, делят стол и постель. Эти отношения ставились выше всех прочих социальных и родственных связей. Прямых упоминаний о сексуальной близости Ахилла и Патрокла в «Илиаде» нет, слова «эраст» (любящий, старший) и «эромен» (любимый, младший) к ним не применяются. В дальнейшем, начиная с трагедий Эсхила, их отношения изображались также как любовные.
Греческие авторы по-разному объясняли происхождение однополой любви. По легенде, рассказанной Платоном, первоначально на земле, кроме мужчин и женщин, жили двуполые существа-андрогины, но затем боги разрезали всех людей пополам, так что каждый теперь обречен искать свою прежнюю половинку, ибо «любовью называется жажда целостности и стремление к ней». При этом мужчины, представляющие собой половинку прежнего андрогина, охочи до женщин, а женщины андрогинного происхождения падки до мужчин. Женщины, представляющие собой половинку прежней женщины, к мужчинам не очень расположены, их привлекают другие женщины. «Зато мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечет ко всему мужскому: уже в детстве, будучи дольками существа мужского пола, они любят мужчин, и им нравится лежать и обниматься с мужчинами. Это самые лучшие из мальчиков и из юношей, ибо они от природы самые мужественные… В зрелые годы только такие мужчины обращаются к государственной деятельности. Возмужав, они любят мальчиков, и у них нет природной склонности к деторождению и браку; к тому и другому их принуждает обычай, а сами они вполне довольствовались бы сожительством друг с другом без жен».
О том, когда и почему возникла древнегреческая педерастия, спорят и современные историки. Одни выводят ее из общих свойств мужских союзов, нуждавшихся в поддержании групповой солидарности и соответствующем воспитании мальчиков. Другие апеллируют к особенностям полового и сексуального символизма (одухотворение путем осеменения). Третьи видят в педерастии средство снижения рождаемости и борьбы с перенаселением; еще Аристотель писал, что критский законодатель «в целях отделения женщин от мужчин, чтобы не рожали много детей, ввел сожительство мужчин с мужчинами». Четвертые считают педерастию особым институтом социализации юношества и средством эмоциональной разрядки конкуренции мужчин-сверстников.
На острове Санторин, перед храмом Аполлона сохранились многочисленные надписи такого типа: «Федипид совокупился, Тимагор и я, Эмфер, совокупились», «С помощью Аполлона Дельфийского, Кримон совокупился здесь с мальчиком, братом Батикла», «Кримон совокупился здесь с Амотионом» и т.п. Одни ученые приписывают этим надписям сакральное, религиозное значение: молодые люди стремились увековечить важное для них событие сексуальной инициации. Другие считают их шутливо-порнографическими: Кримон просто хочет оскорбить Батикла, сообщая всему миру о том, что он «трахнул» его младшего брата.
Древнейшие описания институционализированных гомосексуальных отношений относятся к Криту и Коринфу VII в. до н.э. Там существовал обычай похищения мальчика-подростка взрослым мужчиной, который вводил его в свой мужской союз, обучал воинскому мастерству, после чего мальчик, вместе с подаренным ему оружием возвращался домой. В принципе, этот обычай мало чем отличался от широко распространенного у народов мира брака посредством умыкания. Только место девушки-невесты занимает мальчик-подросток. Когда срок обучения заканчивался, эраст вручал ему три ритуальных подарка: воинское снаряжение, кубок и быка, которого мальчик тут же приносил в жертву Зевсу. Отношения между эрастом и эроменом считались священными и почетными, а инициированный мальчик отныне начинал носить мужскую одежду и полностью освобождался из-под опеки женщин.
