Проводя долгие часы в компании бородатых зануд, населяющих читальные залы Британской библиотеки, я вчитывался в историю «мистера Счастливого Шлема». Я был буквально поражён — и одновременно вдохновлён — тем, что практически все великие цивилизации прошлого, оказывается, не только не стыдились пениса, но буквально воспевали его — я бы даже сказал, поклонялись ему — в искусстве, мифологии и религии. В наш же якобы просвещённый век, социальные установки изменились настолько сильно, что, когда я должен был выступать в одной из утренних телепрограмм (В поистине кошмарном шоу под названием «RI: SE» на Четвёртом канале, которое — очень надеюсь! — будет снято с эфира к моменту публикации этой книги. Ведь это же полная нелепица! С одной стороны. Четвёртый канал в восторге от гигантского члена, красующегося на здании их штаб-квартиры; с другой же, они упираются руками и ногами, напрочь отказываясь произнести слово «пенис» в 7:30 утра.) с рекламой своего шоу, мне не только настрого запретили упоминать «немыслимо непристойное» название моей работы, но не позволили даже заикнуться о её предмете. В том числе, используя «корректные» научные термины.
А ведь только постигнув прошлое, мы сможем прийти к пониманию того, почему «пульсирующий корсар» вызывает такое великое множество противоречивых откликов. Если учесть, что большинство поступков, совершаемых мужчинами, так или иначе сводятся к интересам их пенисов (ведь что есть та же война, как не изощрённое желание продемонстрировать, у кого пушка больше?), то становится очевидно, что одной главы явно недостаточно, чтобы поведать всю удивительную историю «бродяги-целколома». Поэтому я собираюсь изложить лишь основные моменты. Я расскажу о нескольких, наиболее впечатляющих и занятных обычаях, связанных с прославлением члена. Я постараюсь ответить на вопрос, почему чересчур активное преклонение перед пестиком может сослужить человечеству плохую службу, и как так получилось, что этот маленький червячок превратился сегодня в объект до того непристойный, что его приходится вычищать из приличного общества, учебников истории и низкосортных утренних телепрограмм. Там же из вас, чей аппетит к этой теме возбудится лишь сильнее и кто пожелает открыть для себя новые горизонты культурной истории пениса, я искренне рекомендую ознакомиться с поистине занимательной, исчерпывающей и познавательной книгой Дэвида М. Фридмана «Свой собственный взгляд». Лично я обязан ей очень многим.
Венера Виллендорфская. Вот кто не парился по поводу целлюлита. Правда, девочки?
Ранее я заявил, что художественному воспеванию шланга столько же лет, сколько и самому человечеству. Однако большинство историков утверждают, что это не совсем так. Как ни прискорбно, но практически вплоть до 10 000 г. до н. э. человек не осознавал, что беременность является результатом полового сношения (М-да! А в самом ли деле гомо были такими уж сапиенсами?), так что мужское участие в создании жизни не ставилось ни в грош. (Вы только представьте себе! Время, когда секс был полностью отделён от деторождения и люди могли получать удовольствие от соития как такового, совершенно не беспокоясь о последствиях. Секс был просто сексом, а младенцы появлялись на свет словно по волшебству — как кролики из отороченного мехом цилиндра. К сожалению, стоило человечеству сопоставить оба события, как тут же нашлись такие, кто принялся доказывать, будто половое сношение должно происходить исключительно для производства потомства. Какой печальный поворот! В каком из миров лично вы предпочли бы жить?) Все предыдущие 20 000 лет именно плодовитость и божественность женщины воспевались первобытными художниками. Одним из самых знаменитых примеров того времени (20 000 г. до н. э.) служит Венера Виллендорфская. Своими впечатляющими буферами, отвислым животом и здоровенной, массивной задницей она красноречиво напоминает об утопических временах матриархата, когда прекрасным считалось изобильное тело, мужчины не имели ни малейшего понятия о потенциальных возможностях собственных гениталий, а Богом была женщина.
По моему глубокому убеждению, мужчина в любом случае должен был превозносить свой пенис — пусть даже толком и не осознавая, что обеспечивает им ту жидкую болтушку, из которой на пропахшей рыбой сковородке стряпается новая жизнь. Я прекрасно помню своё детство, и насколько потрясён я был своим вставшим вдруг пенисом — задолго до того, как реально узнал, что такое эрекция. Некоторые родители рассказывали мне о своих сынишках, с гордостью — и даже каким-то заносчивым высокомерием — выставляющих напоказ свои торчащие перчики во время купания в ванне; упивающихся восторгом от того, как они вырастают прямо на глазах; и немедленно идущих на конфронтацию, если им
выговаривают за их «поведение». Давайте же посмотрим правде в лицо: все эти несовершеннолетние горе-живописцы, ответственные за иллюстрации вроде тех, что описаны в начале главы, своими художествами всего лишь пытаются выразить некую врождённую гордость за свою любимую игрушку, по-настоящему не осознавая её взрослых функций. Как сказал Карл Юнг: «В индусской религии фаллос является символом всеобъемлющего, но если фаллос рисует на стене какой-нибудь уличный мальчишка, это всего лишь свидетельствует о его интересе к своему пенису».
Стоило, однако, первобытному мужику осознать решающую роль baton de commandment в деле воспроизводства потомства, как он тут же принялся восхвалять своё мужское начало в мифологии и живописи. Мифы о мироздании стали медленно, но верно сосредоточиваться на роли мужчины в процессе размножения — и дни матриархата были сочтены.
Шумеры
Один из первых примеров подъёма «мускула любви» относится к древней шумерской цивилизации (существовавшей пять тысяч лет назад на территории между реками Тигр и Евфрат, где сегодня расположен Ирак). У шумеров был бог по имени Энки, более известный как ловкач и проныра (из-за чего он сразу же мне понравился — да, обожаю я лукавых божков), но главным образом ему поклонялись за его потрясающий член.
Есть такой шумерский гимн:
Когда Отец Энки поднял глаза над Евфратом. Встал он весь в предвкушении, как необузданный бык. Он поднимает пенис, он извергает семя. Наполняет Евфрат он искристой водой до краёв.
Фантастика! Вот это гимн так гимн! Да по сравнению с таким гимном наше рождественское песнопение «Обо всех созданиях, прекрасных и удивительных» — просто полная мура, согласны? (Хотя и в нем есть кое-какие намёки на член. Ну, помните тот стих про «лиловоглавую вершину»?)
Энки наполняет реку своим семенем (и ведь не просто какой-то там чайной ложечкой, чувствуете, парни?). Однако, не довольствуясь сотворением Евфрата, практически не сбиваясь с ритма и с минимальным перерывом на восстановление, Энки продолжает выделывать то же самое с Тигром:
Он поднял пенис, принёс свадебный дар,Дал Тигру радость, как большой дикий бык, что дарует рождение.
Но и на этом он тоже не успокаивается. С помощью своей струистой божественности Энки отворяет священные борозды и прокапывает ирригационные каналы (о да, он всегда готов помочь), насыщая заросли тростника переизбытком спермы. Он создаёт половое размножение и первого человека (не из пыли и грязи, заметьте, а из божественного нектара), прежде чем провозгласить: «Да воздастся хвала пенису моему!»
Вот бог, которому я готов поклоняться вечно! Ни стыдливости, ни жеманства. Да церкви по воскресеньям буквально ломились бы от прихожан! Вы только представьте себе проповедь: «И сказал Отец Энки: „Мне нет никакого дела, если ты возжелаешь быка ближнего своего. У меня есть лишь одна заповедь. Пади на колени и поклонись Ему! Ибо Им можно копать ирригационные каналы“».
Жаль только, что Энки не догадался ещё и скрутить его в баранку. Ведь мог бы и сегодня держать шишку!
В ту секунду, когда я впервые прочёл об Энки, меня словно озарило. Я понял, что его прокламация просто обязана стать знаменем, собирающим под собой всех фаллосопоклонников современности.
«ДА ВОЗДАСТСЯ ХВАЛА ПЕНИСУ МОЕМУ!»
Но, разумеется, заявление это ни в коем случае не должно ограничиваться мастурбирующими верховными существами. Не только пенисы богов (Одна из наименее удачных книг Эриха фон Даникена. (Имеется в виду его книга «Колесницы богов». — Примеч. перев.)) способны на креатив. Всем нам — и мужчинам, и женщинам — надлежит благоговейно трепетать перед повседневной силой и мощью наших собственных гениталий.
Древние египтяне
Шумеры, однако, были не единственной культурой, признававшей, что бог не прочь погонять шкурку. Так, древние египтяне поклонялись божеству по имени Атум, которому незачем было тратить целых шесть дней на сотворение Вселенной. Ему, похоже, и шести минут хватило бы с избытком. Иероглифы в пирамидах повествуют нам о его похвальбах: «Я сам сотворил всё сущее. Мой кулак стал моей супругой. Я совокуплялся со своей рукой».
