На пятый день, когда показались холмы, поросшие редким лесочком, я пребывала в полубессознательном состоянии. Солнце за эти дни напекло мою дурную головушку. Минимум воды и еды сказались на самочувствии. Не полегчало, даже когда меня загнали в реку мыться. Я пыталась как-то очистить, простите, засранные штаны, но там все давно впиталось и присохло. Да и завязанными руками сложно промыть одежду и волосы.
Ещё очень пить хотелось. Пройдя чуть выше по течению, я напилась прямо из реки. То, что в этой реке наверняка миллион микробов, старалась не думать. Быстрее сдохну. Во время перехода было время подумать о новом мире, куда меня занесло, о магии и всех своих глупых мечтах. Я же не просто занималась прогрессорством, а втайне надеялась, что какой-нибудь симпатичный оборотень в меня влюбится.
Спустя несколько месяцев я даже возмущенно намекнула Марти, что коты меня как особь женского пола не воспринимают. Защитник тогда сильно удивился и просветил, что наши расы вообще-то несовместимы в плане потомства. Тогда же он и начал намекать, что, по-хорошему, мне бы к людям нужно перебраться и начать учиться их магии. И снова я, как дура, прикидывала и планировала свое будущее с учетом пользы для оборотней. Мол, научусь чему-нибудь полезному у людей. Принесу котам и… «будем мы жить долго и счастливо».
Почему я такая идиотка?
Клан захватчиков, куда меня привели, решил, что я их секретное оружие. Вот только они не знали, что моё магическое умение заключается лишь в навыке красить ногти и печь блины без пригорания. А оборотням для своих злодеяний требовалось нечто более грандиозное, чем идеальные блинчики.
Вначале я подумала, что освобождают меня, когда они сорвали веревки. Но затем поняла, что просто те заменили на крепкий поводок, прицепив солидный ошейник на шею.
Привели меня к неглубокому оврагу, где лежали чьи-то кости, словно обеденный стол для хищников. Я уже начала опасаться, что могу стать следующим куском их меню, но вождь решил, что я пригожусь для других целей.
Собственно, после того как они приковали меня за ошейник к цепи, все охранники ушли, оставив наедине с природой и своими сомнениями. Я так и лежала на земле, размышляя, что мои способности оказались не такими уж и магическими, если не могу снять себя с цепи даже с помощью магии рун.
Чувствительность в руках полностью ещё не вернулась. Запястья ломило, кожу на них пекло от натирания, и в целом больше хотелось просто сдохнуть, чем что-то делать. Так я и провалялась до утра, не двигаясь и не пытаясь проверить на прочность крепление цепи или ошейника.
На рассвете в низину спустился туман, стало промозгло и холодно. Желудок скрутило не то от голода, не то от той паршивой воды, выпитой мной в реке. Чтобы как-то согреться, я попробовала размяться и стала бродить вдоль ручья, насколько позволяла длина цепи. Это было примерно метра три в каждую сторону.
Через некоторое время мне стало казаться, что возле камня, куда впаяно кольцо цепи, немного теплее. Не доверяя чувствительности рук, я решила проверить щекой, прислонившись к камню. Так и оказалось, в одном месте мерцала белая искорка размером с булавочную головку, и от неё шло небольшое тепло. Увлечённая исследованием этого необычного явления, я не заметила, когда подошли оборотни.
— Ха! У нас будет отличный источник, — обратился вождь к своему сопровождению. — Видите, она уже сама к нему прилипла.
Оборотни ободряюще загудели, радуясь непонятно чему. Я так поняла, что эта искорка и моё тело вместе должны дать что-то нужное оборотням. Не просто нужное, а настолько ценное, что меня обеспечили матрасом, набитым соломой, и кинули парочку лепёшек. В общем, я стала не просто «собачкой на цепи», но и обеспеченной удобствами. Хотела было сказать, что мне ещё будку не построили, когда во второй половине дня оборотни устроили неподалеку от оврага бурную деятельность.
Оборотни рыли землю, резали магией камни, приносили целые валуны и занимались прочими строительными работами. Не сразу поверила, что оборотни реально строят «будку». Вернее, замуровывают меня живьём, сооружая вокруг места с прикованной цепью крепкое здание на очень серьёзном фундаменте из огромных камней.
«Зато крыша над головой теперь имеется», — философски восприняла я новую ситуацию.
Кстати, одно зарешеченное окошко мне оставили для связи с внешним миром. Лично наблюдала, как вмуровывали прутья в стену. На полметра внутрь вгоняли. Выломать такой прут или извлечь из стены своими силами нереально. Жаль, что получилось это окно на высоте в пару метров от низшей точки оврага с ручьём (он тоже оказался в моей келье). Толку от этого окна почти не было. Ни дотянуться, ни подпрыгнуть, да и особого света оно не давало. Разве что еду мне раз в день кидали через это окно. То есть заботились и кормили. Считай, все условия для существования предоставили. Жаль, в таких условиях я действительно не скоро умру. А уже очень хотелось.
Глава 7
Тему самоубийства я обкатывала и пыталась воплотить в последующие пару месяцев. Кто бы мог подумать, что в этой попытке мне предстояло пройти курс лечения голодовкой и разучиться простывать. Сразу скажу — ничего не получилось. Чтобы утопиться, не хватало силы воли. Обломком одной кости я пыталась перерезать вены. Кровь какое-то время шла, но потом рана быстро исчезла. Впрочем, и помереть от голода не вышло. Нет-нет да подбирала те объедки, что мне бросали через окно оборотни. Один раз наверху явно прошла большая вечеринка. И оборотни почему-то заменили еду несъедобными предметами. Мне столько камней накидали, что просто караул! Разложила их под окном, устроив небольшую приступочку.
Не сразу я поняла, что не простываю, не испытываю проблем с желудком и прочих недугов не наблюдаю. Предположила, что та маленькая светящаяся магическая искорка излечивает и подпитывает меня.
В целом всё было очень печально и пессимистично.
По примеру графа Монте Кристо я начала ковырять уложенные в качестве стен, валуны. Дело оказалось бесперспективное. Сама же видела их толщину при строительстве, но удалось сделать лишь какие-то царапины.
Вначале я ещё надеялась, что смогу перетереть цепь, потом сделать подкоп в том месте, куда течет ручей, и выбраться наружу. К сожалении, металл белого цвета был не только тяжелым, но и очень прочным. Это точно не железо и не сталь, какой-то неизвестный мне сплав.
В результате долгих кропотливых шорканий по камню борозду глубиной в пару сантиметров я смогла прорезать где-то за месяц. Точнее сказать не могу, потому как не сразу сообразила завести календарь. Вначале смысла в нем не видела. Точнее я просто почти ничего не видела в своем подземелье. Позже зрение адаптировалось под постоянный сумрак, и я стала различать ясные и пасмурные дни и внутри ориентировалась уже не на ощупь.
Дни проходили, как в съедобной лотерее: то сюрпризное питание, то безумное голодание. Ну а когда на меня сверху проливались «горы объедков», я уже начинала думать, что тут какой-то кулинарный гладиаторский поединок. Я даже начала делать запасы сухариков, как будто готовилась к апокалипсису.
Две небольшие ниши-ступеньки вырезала примерно полтора года. Особого смысла в этом не было, но какое-никакое развлечение. Используя ступеньки и приступочку из горки камней, я могла дотянуться до решетки окна и, зависнув на ней, разглядывать то, что происходило снаружи.
Постройка моей кельи послужила причиной глобального строительства. Этот клан оборотней не имел крепостной стены. Похоже, им не от кого было отгораживаться, да и обычных заборов вокруг домов они не возводили. Овраг с ручьём перекрыли и замостили булыжником. Из моего окна открывался вид на какие-то хозяйственные постройки и площадку, где в праздничные дни устанавливали столы и собирался весь клан. Что это были за праздники, я по понятной причине не знала. Запоминала лица оборотней, иногда удавалось услышать их имена.
Вождя клана звали Корн. Его сына Норн. Свадьбу Норна отмечали с размахом в течение трех дней. Кстати, тех кошек, которых гнали со мной, я так ни разу и не увидела. Что с ними стало, так и осталось загадкой. Зато на других женщин-оборотней я налюбовалась с лихвой. Уж больно скандальные и задиристые особы проживали в этом клане. Чуть что не так — в крик и давай друг другу волосы рвать.
