После чего спохватился и отошел в сторону, предлагая войти.
— Я нужен в университете? — проводя девушку в гостиную, позволив ей сесть в одно из кресел перед горящим камином, поинтересовался профессор.
— Нет, нет, я сама пришла.
— Могу я предложить чаю?
— Не стоит, — все еще смущаясь, отказалась Кейси.
Малозаметно пожав плечами, мужчина сел во второе кресло. Студентка быстро огляделась, задержав взгляд на большой библиотеке в другом конце гостиной. Профессор тоже посмотрел в эту сторону. Да, там большая коллекция. Не только редкие трактаты по демонологии, но и по другим наукам, в том числе магии и технологии. Нужно быть подкованным в разных областях.
— Так зачем вы хотели меня видеть, мисс Кейси?
— Называйте меня просто Сара, — улыбнулась девушка, поправив локон, упавший на лицо. — Говорят, что во Франции произошло нечто ужасное, вот я и решила проведать вас. Но только сейчас смогла выбраться со всей этой университетской работой и учебой…
Да, пресса все еще молчала под давлением Ордена. Но беженцев уже давно начали отпускать, а они все не смогут сдержать язык за зубами. Так что тревожные слухи будут продолжать расти, пока окончательно не опубликуют правду. Ну… или ее отголоски.
— Да все в порядке, — махнул рукой Хэммет. — Всего лишь пару недель пришлось не рассчитывать на левую руку.
— Но почему вы отказались от услуг госпитальеров?
Михаил усмехнулся. Хороший вопрос, на самом деле.
— Плохие воспоминания, — на лице проскользнула грусть. — Во время Семнадцатого нашествия из-за этих жрецов остались шрамы, да и больно было… потому что они пытались лечить то, чего не стоило.
— Это вторая причина, почему я пришла, — призналась Кейси.
— Любопытно… — профессор откинулся на кресле, прижав ладони друг к дружке.
— Стоило кому-то промолвиться в Оксфорде, что вы его пережили… я в нетерпении ждала встречи с вами и…
— Ну… вам стоило всего лишь подойти ко мне сразу. Для меня это не такая больная тема.
Девушка виновата пожала плечами.
— Так о чем конкретно вы хотели услышать?
— Я была там, — выпалила Сара — Тогда, в России. В той деревушке…
— Но ведь…
— Мне было всего два года, да. Но кое-что, какие-то обрывки… например, смерть родителей, я помню.
— Сочувствую вам, — избегая небольшой неловкости, что почувствовал Хэммет при разговоре, он решил поворошить угли в камине, — в таком возрасте пережить такое…
— Да и…
Девушка запнулась, стоило ему приблизить свое лицо ближе к огню. После чего вжалась в кресло.
— Сара?
— Амм… простите, что-то мне… я… я зайду в другой раз.
Она сорвалась с места и покинула дом, громко хлопнув дверью, оставляя Михаила в полном недоумении.
Что ж бывает, но он пропустил ланч.
Выйдя из дома, профессор обнаружил у порога небольшой конверт с запиской внутри:
«Ресторан гостиницы. Завтра. Десять утра».
Как пунктуально. Чей почерк, профессор не знал, но догадывался по раздраженным росчеркам и не слишком аккуратной каллиграфии.
Рука надавила на грудь, давая почувствовать находку из странного места, что лежала в кармане. Стоит держать это при себе, как и револьвер.
Англия. Оксфордшир. 2 неделя октября. 1 день. 1885 год.
Встреча в людном месте — это успокаивало. В последнее время Михаилу казалось, что за домом кто-то наблюдает. Но будь это некроманты… они бы давно сделали свой ход. Что им стоит вломиться в дом профессора под видом грабителей? Или послать пару громил? Вокруг тихий город, один констебль на несколько кварталов. В Лондоне, где находится штаб-квартира крестоносцев, это требовало бы более тщательного подхода.
Тут два варианта. Либо кто-то что-то знает, но чего-то ждет, либо никто ничего не знает. О находке знает только Уильям, и то вряд ли придал этому факту большое значение. У него и так проблем много…
И, похоже, он их все уже решил. Хотя бы частично.
Стоило Хэммету, войти, как он увидел в дальнем углу этот взгляд. Пристальный, словно готовится нанести финальный удар самому злобному демону.
Михаил даже замер от неожиданности, но все же собрался и направился навстречу.
Да, сэр Уильям сильно изменился с их последней встречи. Лицо покрывала густая щетина, постепенно переходящая в бороду. Да и волосы не отставали, и теперь мужчину сложно назвать лысым. Затравленный взгляд на осунувшемся лице добавлял картине несколько жирных мазков. Не меньше, чем старый поношенный костюм, свойственный скорее рабочим на крупных предприятиях, чем джентльменам среднего класса.
Но вот фуражка, лежавшая на столе по левую руку старого знакомого, выглядела вполне прилично. Ясно, что новая.
Крестоносец не стал дожидаться профессора, и уже заказал себе завтрак. Ковыряясь вилкой в яичнице, он жестом предложил сесть напротив.
— Рад вас видеть, — поздоровался Хэммет, сняв шляпу, оглядевшись в поисках официанта. — Я хотел вам написать, но не смог найти вашего адреса…
Это было нормально для крестоносцев. Постоянные переезды отменяли постоянную расквартировку, поэтому те всегда жили в казармах. Одна из причин, почему далеко не у всех борцов с нечистью все гладко с личной жизнью.
Даже не поздоровавшись в ответ, сэр Уильям фыркнул и, закончив мучить яичницу, перешел к бекону. В это время уже явился чертов официант, сглаживая небольшую неловкость.
Может, беседовать во время трапезы в Ордене не учат?
— Что ж… рад, что вы пребываете в добром здравии.
— Добром? — все-таки подал голос собеседник, с громким звоном отбросив вилку, привлекая внимание немногочисленных посетителей. — Да вы мне теперь по гроб жизни обязаны…
— Безусловно, — немного испуганно ответил профессор, — без вас я бы давно сгинул во Франции и…
— Нет, это лишь цветочки, — возразил сэр Уильям. — Я все видел. Вы ушли оттуда не с пустыми руками. И мои командиры были крайне заинтересованы в этой вещи. Дело дошло даже до пыток…
— Я… я не знаю, что сказать. Мне очень жаль, — Михаил опустил глаза. — Но незачем было скрывать правду. Я думал, эта вещь ничего не значит. И отдал бы ее при первой возможности.
— Я бы открыл правду… если бы был уверен, что мои мучители действительно принадлежали к крестоносцам.
А вот уже интересный поворот.
— То есть… кто-то проник в вашу камеру под видом тюремщиков и спрашивал вас об этой вещи? — подвел итог профессор, крепко задумавшись.
— Самую суть ухватили, — усмехнулся сэр Уильям, откинувшись на стуле, — но мою жалобу никто не рассматривал. Меня судили за дезертирство, так что пара шрамов кнута совершенно никого не волновали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
