Время остановилось. Это было ощущение какого-то непрерывного счастья, огромного, оглушающего и немножко нелепого в своей необычности. Ей было так хорошо, как не бывает, потому что не может быть. Она поначалу пыталась разобраться в себе – потом бросила эти глупые ковыряния и поплыла по течению. Просто быть вместе, прикасаться, улыбаться, наполнять до краёв, смотреть взахлёб, ладошки упирать в ладошки, капельки крови на прокушенной губе – тебе больно, родная, нет, мне чудесно… Быть завязанными в узелок, или нет, в косичку… Быть сплетёнными в обычную смешную девчоночью косичку… И чувствовать, что время остановилось…
Пэм поджала ноги, глотнула коньяку из бутылки и прикурила новую сигарету от тлеющего окурка. Зябко кутать ноги в плед, давиться рыданиями, кусая пальцы – вот всё, что для неё осталось…
Когда Даша собралась отвезти Пеплу ключи, Пэм очень хотелось поехать с ней – тогда всё было бы по-другому. Но она чувствовала, что не стоит навязывать Даше своё присутствие в таком деликатном деле. Когда Даша не появилась в назначенное время, телефон сам постоянно оказывался в руках – позвонить, немедленно позвонить. Хотя бы для того, чтобы узнать, всё ли с ней в порядке. Но ведь Пэм и так знала, что c Дашей всё в порядке… Просто уже ничего не изменить.
Время тронулось, раздавив тяжёлым шипастым колесом влажную тесноту ночей, хрупкую нежность утр, ладошки, косички, игры, прикосновения… Не осталось почти ничего. А ворох никому не нужных осколков, сожалений и воспоминаний Пэм спрячет в самом дальнем шкафчике памяти, когда сумеет обойтись без всего этого.
Ещё глоток коньяку… Ещё затяжка сигаретой… И снова – подбородком к колени. Сегодня день такой – подбородком в колени…
Где-то в прихожей перестало быть тихо. Она вздрогнула, услышав шаги, и подняла лицо.
– Там у тебя двери нараспашку – ждёшь кого?
Пэм не поверила своим глазам – рядом стояла Даша. Даша, которой полагалось быть сейчас в совершенно другом месте и посвятить себя совершенно иным вещам, присела на корточки и тревожно заглядывала ей в глаза.
– Жду, – сипло произнесла Пэм… Откашлялась, глянула ещё раз на
Дашу. – Ты чего здесь?
– Да, действительно, – рассмеялась Даша, – чего это я здесь?
Наверное, потому, что дверь не заперта.
– Я так ждала тебя, – тихонько пожаловалась Пэм, – я так тебя ждала, я всю ночь ждала… Я не ложилась, я всё слушала, когда ты придёшь… А тебя всё не было…
– Девочка моя, я сейчас всё расскажу…
– Не надо! Ничего мне не рассказывай! Ты здесь, а остальное неважно.
– Правда? – Даша пристально посмотрела ей в глаза.
– Правда… Давай-ка лучше приготовим что-нибудь поесть – из-за всех этих пиздостраданий у меня разыгрался жуткий аппетит.
– Хорошо, тогда на тебе салатики, на мне – горячее. Идём в кухню.
МНОГОТОЧИЯ…
ВУДУ
Кто-то умный и жестокий взял комочек воска, прядь моих волос и капельку крови или слюны… Слепил куколку… Злыми беспощадными пальцами мнёт моё восковое тело… Пронзает его длинной стальной иглой… И я, настоящий, чувствую, как острие раз за разом пронзает мою восковую плоть… И тогда рушится всё вокруг, а я в слепом ужасе уворачиваюсь от обломков…
Хватит… Я сдаюсь… Хватит …
ГЛАВА 4
_Current music: Sting "La Belle Dame Sans Regrets"_
Татьяна позвонила Пеплу сразу же, как только вышла из здания аэропорта. Простившись с коллегами, она дала шофёру распоряжение загрузить багаж в машину и вынула из сумочки телефон. На несколько секунд задумалась перед тем, как набрать номер… И призналась себе, что ждала этого момента все две недели, пока длилась поездка.
Встречи, переговоры, знакомства, впечатления – эти водовороты кружили её, не отпуская, не давая передышки и отнимая всё свободное время. Ей пришлось выслушать массу комплиментов своему уму и деловой хватке, отклонить два скоропостижных предложения руки и сердца и уяснить, что на неё имеются большие виды. Договор о сотрудничестве успешно подписан, перед Татьяной открылась масса интересных перспектив и новые, гораздо более широкие, пространства для роста.
Но всё это ничего не значило по сравнению с тем, что она испытывала, набирая сейчас номер Пепла…
– Да, я слушаю, – в трубке негромкий хрипловатый голос, которого ей так не хватало всё это время. Чёрт возьми, нельзя, нельзя так залипать на нём… Но по-другому не получается…
– Здравствуй, Лёш. Вот я и вернулась. Ты скучал?
– Есть немного, – голос в трубке странно вялый, спал он, что ли?
– Не пригласишь на чашечку кофе? Могу заехать на полчасика, не дольше – я с дороги грязная и некрасивая, – за внешней беззаботностью она скрывает недоумение.
– Заезжай. Только мне нечем даже тебя угостить.
– Ничего страшного. Я только на кофе. Сейчас буду – ты как раз успеешь почистить зубы.
Приятно прижаться горячей щекой к холодному стеклу. За окном мелькают улицы, от которых уже успела отвыкнуть. Хорошее такое зимнее утро, снег повсюду, много солнца… А у неё – лёгкая растерянность, как у всякого, кто вернулся издалека.
Нетерпение заставляет торопить шофёра. Нетерпение хлопает дверцей и гонит её вверх по ступенькам. Но как-то само собой получается остановиться перед дверью, перевести дыхание, прикрыв глаза… И, нажав кнопку звонка, вздрогнуть от шагов по ту сторону дверей.
Нехорошо, наверное, целоваться прямо в прихожей. Как школьники, ей богу… Мама не одобрила бы, бабушка – тем более. Фи, нехорошо…
Нет, неправда, хорошо, очень хорошо! Хорошо ощущать жжение от его колючей щетины, хорошо прижиматься к его сильному телу, хорошо ерошить его непослушные волосы, хорошо держать в ладонях его лицо. А это пятнышко зубной пасты у него на щеке – что может быть лучше?
Пусть он думает себе, что хочет, но ей хорошо. И наплевать на всё остальное.
Бессвязность первых слов понемногу проходит. Татьяна рассматривает Пепла, приводя в соответствие с тем, кто жил в ней все эти две недели разлуки. Вот этот человек, тот, чьего присутствия она так ждала все эти дни. Вот он, наливает ей кофе, улыбается – как красиво он умеет улыбаться. Он выглядит усталым, грустным и каким-то странно смущённым. Неужели не рад? Нет, не может быть, она же не дура, она ясно чувствует его радость – немного сдержанную, скупую и тщательно скрываемую, но радость – её ни с чем не перепутаешь. Так в чём же дело? Что не так?
Она обводит взглядом комнату – привычный беспорядок, в котором так уютно себя чувствуешь. Книги, афиши, пластинки, кассеты – это его пространство, его дом, куда он приходит вечерами, куда приводит её. Что-то привлекает её внимание, останавливает взгляд. Связка ключей посреди журнального столика, там же – два бокала, пара немытых тарелок, тонкие окурки в пепельнице… Ничего особенного, но сегодня она очень восприимчива к мелочам.
– У тебя были гости? – Татьяна чувствует внезапный холод где-то внизу живота и странное нежелание услышать ответ. Ну, соври же что-нибудь, соври, ну что тебе стоит…
– Даша заходила, мы ужинали…
Не соврал. Ему просто лень утруждать себя ложью. Или… Или не было больше ничего?
– Она ушла сегодня утром сразу после твоего звонка, – Пепел внимательно рассматривает свои ногти, словно ничего интереснее он в жизни своей не видел. Нужно будет аккуратно срезать этот заусенец на безымянном. Иначе можно зацепить струной и будет долго болеть.
– Вот как? – у Татьяны получается улыбнуться. – Получается, я испортила вам утро? Прости, ради бога, я по наивности своей.
– Я постараюсь тебе объяснить, – он, наконец, смотрит ей в глаза.
– Нет, что ты! Не нужно ничего объяснять! Кто мы друг другу?
Случайные знакомые, которые провели несколько приятных ночей в койке
– ничего больше! И никаких объяснений не требуется.
– Таня, прошу тебя, – он мягко тронул её за руку, – выслушай меня. Просто выслушай… А потом сама решишь, как быть.
– Да, конечно, я слушаю, – она опустилась на табурет, стоявший рядом и уперлась спиной в стену. – Вещай, я вся – внимание.
Устало прикрыла глаза и откинула голову. Ей всё равно, что она услышит. Нет сомнения, что всё сказанное будет выглядеть логично и убедительно – Пепел мастер на такие штуки. Почему-то он всегда выглядит правым… Даже когда очевидно неправ… И Татьяна поверит ему – даже к гадалке не ходи. Она взглянула на себя со стороны и мысленно вздохнула – да, она поверит всему, чему угодно. Других вариантов не предвидится.
ГЛАВА 5
_Current music: ROCK-FELLER$ "_ _Мечтать_ _"_
– Группа "Вельвет", готовьтесь! Следующий выход – ваш! – мерзко проверещал динамик внутренней связи.
– Подтягиваемся к заднику, чуваки!
Засуетились, задвигались ребятки. Торопливо разбирают инструменты и выходят по одному из гримёрки. Пепел наблюдает за ними, прислонившись спиной к шкафчику с одеждой и потягивая коньяк из стильной фляжки, подаренной Татьяной. Она постоянно возмущалась – нечего, мол, пить на сцене прямо из бутылки, это моветон.
