тебя красивая дочь. Что же всех в гости звать?
— Ладно. Хорошо. Жизнь покажет, кто из нас прав.
Мы зашли в дом и у меня зазвонил телефон. Скрылась в своей комнате, нажав на приём.
— Привет, зайка моя!
Меня передернуло от его обращения. Так, наверное, Игнат всех своих девушек называет, чтобы в именах не путаться. Удобно.
— Добрый вечер, Игнат! Я тебя уже просила не называть меня рыбкой, зайкой, киской. Мне неприятно слышать эту пошлость. Какая я тебе зайка, у нас совершенно другие отношения. И я бы не хотела переводить их в отношения положения лёжа. Если ты меня уважаешь, то не называй больше так никогда.
— Какие же отношения у нас, по-твоему? — взъярился Игнат. — Мне то почему-то казалось, что наши отношения со временем перейдут в положение лежа. Иначе и быть не может.
— Не думаю, что это наш случай, — разозлилась и я.
Он за кого меня принимает? Я ему помочь хотела, а он что же думает, что в постель прошусь? Сама виновата, растаяла от красивых слов. Кретинка. Ничему жизнь не учит.
— Может объяснишь дураку, зачем тогда ко мне ходишь?
Его вопрос больно ударил по гордости. И, что ответить? Зачем хожу? Наверное, уже и ни к чему продолжать наше общение. Игнат почти здоров, если рассматривает меня исключительно, как сиделку — давалку.
Глубоко вздохнула и собравшись, ровным голосом спокойно ответила:
— Наверное, ты прав, Игнат. Я не задумывалась, но сейчас после твоих слов, понимаю, что прав. Нам нет смысла больше встречаться. Ты вполне здоров и в моей помощи не нуждаешься. А быть одноразовой постельной грелкой, извини, не для меня. Не думала, что ты обо мне такого мнения. Нам лучше больше не видеться.
— Яна! — закричал Игнат, перебивая. — Какого мнения? Что ты несешь?
— Прощай, Игнат!
Глава 9.
Глава 9.
Игнат.
Что это было? Почему, как только я начинаю разговор о том, что Яна меня волнует — она непременно меня посылает.
Чем я плох? Ведь и не было у нас ни разу, чтобы чем-то не угодил. Всё же сказал ей там в больнице. Как мне хреново без неё и как здорово, когда она рядом. Красиво объяснил, слова литературные подобрал, чтобы не обидеть. Янка натура тонкая, к ней правильный подход нужен. Казалось, всё срослось, Яна сама ко мне потянулась, и что с того? Подарков, наверное, от меня ждала. Внимания, цветы, бриллианты, а я даже не проводил ни разу.
Вон Семёныч, тот поскакал следом. Шустёр. Конечно, за такой можно и хвостиком виться. Только я пока, еле ноги передвигаю. Куда мне в провожатые набиваться. На приличные бриллианты тоже вряд ли наскребу, цветы подарить мог бы, но не догадался. Мысль хорошая. Найду интернет-магазин с доставкой и закажу. Каждый день посылать буду, пока не оттает моя Снегурочка.
От Семёныча съезжать рано. Чувствовал, что понравилась ему Яна. Расцвёл, ходит, улыбается, в гостях у неё был, с отцом познакомился. Распустил крылья — голубь сизокрылый, а ведёт себя хуже стервятника. Знает, что Янку люблю, а все равно лезет гад. Руки так и чешутся костылём промеж глаз врезать, чтобы не зарился на чужое. Думает, он своей Люськой поделился, так и я должен Яной? А вот обойдется, самому нужна. В единоличное пользование. Не на пару раз — навсегда.
Что там Яна сказала? Не устраивает её отношения на одну ночь. Почему на одну? Навсегда! Ведь точно так сказала.
Что она обо мне думает? Я же вроде признался, что люблю.
Хлопнула входная дверь. Семёныч из спортклуба вернулся.
— Неважно выглядишь, — бросил на ходу, войдя на кухню. — У нас что-нибудь съедобное есть? Желудок от голода сводит. Не было времени пообедать.
— Из приготовленного только картошка жареная - пережаренная. Кулинарный шедевр собственного приготовления. Для тебя старался, — съехидничал в ответ.
— А от праздничного стола ничего не осталось? — поинтересовался он, почти полностью исчезая за дверью холодильника.
— Деликатесы ты доел утром, а салат я съел с картошкой жареной. Можешь доесть торт.
— Хотелось бы чего-то посущественнее. А, что Яна сегодня не придет? — поинтересовался он, доставая из холодильника сковороду с картошкой.
— Это же ты её вчера провожал, мог бы и поинтересоваться. Мне по телефону она сказала, что видеть меня больше не желает.
Семёныч удивленно округлил свои серые глазищи и закашлялся.
От души приложил его по спине ладонью, подавится ещё.
— С ума сошёл? — наорал он на меня за мою полезность. — Что у вас с Яной? Поругались? Вчера же еще всё хорошо было.
— Я бы тоже хотел знать, почему? Может потому, что один престарелый дядя одеяло на себя тянет? Что у вас с Яной было? Честно скажи.
— Чего бесишься? Проводил девчонку, отца её у калитки встретили, посидели, выпили с ним. Яна сразу спать ушла, а меня Иван на шашлыки в субботу пригласил.
Злобно сжал кулаки, двинуть бы ему.
— И ты пойдешь? — угрюмо взглянул на бывшего друга.
— Вместе пойдем, будем тебя с девчонкой мирить. А пока может Люську позвать? Надо тебе пар спустить. Как бы спермотоксикоз не случился.
— Пошёл ты со своей Люськой. Слышать про неё не хочу.
— Не хочешь Люську, кого помоложе закажем. Хотя, по-моему, и Люська свое дело знает.
— Отвяжись, сказал, — психанул.
У меня жизнь рушится, а он о своём. — Никого не хочу, можешь ты это понять? Только Яну. После прошлого секса с твоей визави, мерзко до сих пор. Правильно, что Яна всерьез меня не воспринимает, кобелем считает. Такой я и есть. Люблю одну, а сую куда попало. Как с таким отношения строить? Яна себе цену знает и меня, похоже, тоже знает. Ты ей точно не говорил, что я с твоей Люськой был? — закралось вдруг в голову подозрение.
Может Семёныч для себя дорогу расчищает? Взял и всё про меня Яне выложил.
— Ты в своём уме? — всерьёз обиделся он, даже вилку с досады на стол бросил. — За кого меня принимаешь? Да, приглянулась мне она. Хорошая девчонка. Если бы хоть намёк дала, что я ей симпатичен, то поборолся за неё. Честно поборолся. Сама бы выбрала, между нами, а такими подлыми способами действовать не собираюсь. Ты меня не один день знаешь, чтобы такие вопросы задавать.
— Значит, все-таки
