тут ни при чем. Меня устраивают случайные связи, и я не нуждаюсь в серьезных отношениях.
— Когда-нибудь ты пожалеешь о своем решении. Только в молодости здорово играть в плохого парня, а потом за это платишь одиночеством.
— Она сочиняет любовный роман, Дуб, — со вздохом сказал я. — Эти идиотские сказочки. Значит, в душе она тоже хочет сказочных отношений. А я могу предложить ей разве что фильм ужасов. Мой папаша — тот еще сукин сын, а яблочко от яблони…
Дуб смотрел на меня так, будто не поверил ни единому моему слову.
— По правде говоря, я сам себя не пойму, — признался я. — Мне просто хочется… защитить ее, что ли. Все это чертовски странно.
— Ничего, со временем все образуется. — Он похлопал меня по плечу.
* * *
Я сидел в машине, наблюдая за выходом из «Высотки». Как-то так сложилось, что я начал подвозить Джию домой после каждой смены. Я до сих пор так и не решился сказать ей, что отремонтировал ее машину.
Выйдя из бара, Джиа прошла мимо, сделав вид, что не замечает ни меня, ни машины.
— Пора уже положить конец этим странным свиданиям, — пошутила она, когда я поравнялся с ней.
— Садись.
— Лучше я пройдусь пешком.
— Это небезопасно.
Она встряхнула головой. Ночной ветер безжалостно трепал ее черные волосы.
— Почему бы не рискнуть?
По выражению ее лица было видно, что ей нравится поддразнивать меня.
— Живо забирайся в машину.
Рассмеявшись, она открыла дверцу и уселась рядом со мной.
— Упрямая ослица, — пробормотал я, зажигая сигарету.
Поддав газу, я сорвался с места. В последнее время моей машине то и дело доставалось — своим лихачеством я пытался хоть немного снять сексуальное напряжение.
Затянувшись и выпустив в окно клуб дыма, я искоса взглянул на Джию.
— Ну что, написала вчера хоть пару страниц?
— Да, я неплохо поработала, хоть и не дотянула до нормы. Мне хотелось закончить четвертую главу, но как-то не вышло.
— Что будет, если ты не сумеешь закончить книгу в срок?
— Мне конец. Придется вернуть аванс в десять тысяч долларов, который я уже потратила. Вдобавок со мной могут разорвать контракт.
— Как ты умудрилась загнать себя в эту задницу?
— Знаешь, для подавляющего большинства писателей контракт с крупным издательством — настоящая мечта, а никак не задница. Что касается меня, то я выиграла конкурс, предоставив первые три главы своей книги… собственно, все, что у меня было. А после этого как отрезало. Я не могла выдавить из себя ни строчки.
— А чем ты занималась до того, как стала писателем?
— Тебе правда интересно? — рассмеялась Джиа.
— Угу.
В голове моей вихрем закружились мысли. Может, она работала стриптизершей? Почему бы и нет — с ее-то фигурой.
Будто прочитав мои мысли, она добавила:
— Все не так плохо. Тебе случалось покупать поздравительные открытки? Внутри обычно напечатан маленький стишок или что-то в этом роде. Ну вот, их-то я и сочиняла.
— Серьезно?
— Да. Я несколько лет работала на компанию, которая выпускает такие открытки. Писала все эти поздравительные двустишия.
— Здорово!
— Если что и напрягало, так это необходимость писать поздравления на День матери. Ну, сам понимаешь…
Если учесть, что мать Джии бросила ее, когда девочке было всего два, я действительно мог понять ее чувства.
— А почему ты оставила эту работу?
— Ну, я заключила контракт с издательством и решила писать книги. Похоже, я переоценила себя. Если бы один несносный парень не предложил мне работу в баре, я бы уже была на мели.
— Не стоит благодарности.
— А чем ты занимался до того, как стал наследником целого состояния?
— Всем чем придется. Одно время был автомехаником… потом официантом. Делал татуировки. А еще…
— Что, правда? Вот здорово! Я давно уже подумываю сделать тату на пояснице…
— На меня можешь не рассчитывать.
— Почему? — Джиа взглянула на меня с удивлением.
— Давай оставим эту тему.
Заметив, что я не шучу, она пожала плечами.
— Как хочешь, ворчун.
В машине повисла тишина. Джиа первой нарушила молчание:
— Ну ладно, а чем еще ты занимался?
— Какая разница? Я никогда не отлынивал от работы. Просто сейчас мне удается зарабатывать гораздо больше, чем раньше. Но я не считаю свое богатство чем-то само собой разумеющимся.
— Понятно. — Она кивнула. — А как ты впервые узнал про своего отца?
Я невольно вздохнул. Ну что ты будешь делать? Эта девчонка умеет залезть в душу.
— Мама долго скрывала от меня, кто мой отец. Он столько времени обманывал ее, что она не хотела больше иметь с ним дел. Но когда я подрос, она решила, что я имею право знать, кому обязан своим появлением на свет. Мне кажется, она чувствовала, что я тоже заслуживаю доли в семейном бизнесе, даже если сама она не хотела ни цента из этих денег. По правде говоря, я и сам жалею порой, что ввязался в эту бодягу. Деньги — единственное, что связывает меня с братом и отцом.
— А как твои родители познакомились?
— Отец уже тогда вел двойную жизнь. Он начал ухаживать за мамой, хотя сам был женат. Приезжал к ней на Лонг-Айленд, но никогда не брал с собой в Нью-Йорк, чтобы их не дай бог не увидели вместе. Как только мама узнала правду, сразу же порвала с ним. Беда лишь в том, что она уже была беременна мной.
— Ты как-то упомянул, что получил свою часть наследства благодаря деду.
— Да. В то время весь бизнес был в его руках. Мама отправилась к нему и рассказала обо мне… Она ничего не просила, просто хотела, чтобы он узнал о моем существовании. Думаю, дед уже тогда понимал, что за ничтожество мой отец. После теста на ДНК он переписал свое завещание. Когда мне исполнилось двадцать четыре, я получил равную долю в наследстве.
