– Я мечтаю получить точно такой.
– Лучше не надо, поверь, это больно, очень больно.
– За что вам дали дубовые листья?
– Утопил английский эсминец, – нехотя пояснил Олег, он действительно утопил союзника, не специально, но утопил.
– Вы настоящий герой! – воскликнул молодой офицер.
– Всё моё геройство заключается в длительном лечении с последующими занятиями у логопеда.
– Я тоже прославлюсь и получу из рук фюрера железный крест!
Помощник повара принёс заказанный завтрак с огромной, на пол-литра, чашкой чая, и эсэсовец вежливо откланялся. Если честно, юный командир танка Олегу нисколько не мешал, даже наоборот, служил прикрытием. Тайна пропавшей бронетехники уже раскрыта! Из палатки отлично просматривалась немудрёная маскировка. Вдоль дороги стояли щитовые домики офицеров с бараками для солдат, а далее муляж деревни.
Немцы придумали простой до гениальности способ скрыть свою бронетехнику. Четыре столба с фанерной крышей обнесены брезентом с нарисованными окнами и дверьми. Не забыли даже фальшивые печные трубы, но несколько перестарались, установив их на муляжи сарая и хлева. Олег пил чай и наблюдал, как танкисты проходят для техобслуживания стоящих там штурмовых орудий и танков через разрез в брезенте.
Назад Олег возвращался в сквернейшем настроении, открывшаяся с утра разгадка оказалась половинчатой. Подсчёт укрытий показал, что обнаружено чуть более половины техники, и только штурмовые орудия. Обычно говорят о немецких танках, на самом деле в Вермахте заглавную роль играли штурмовые орудия. Тяжелобронированные махины изначально создавались для прорыва хорошо оборудованной обороны врага.
В Красной Армии танк универсален, он прорывался через оборонительные позиции и уходил в тыл противника. У немцев штурмовые орудия оставались добивать окружённого врага, а танки с бронетранспортёрами совершали глубокий рейд. Апробированная в Европе тактика в Советском Союзе дала сбой. При окружении никто не бежал сломя голову, пушки били прямой наводкой, а солдаты забрасывали штурмовые орудия гранатами. С танками получилось ещё хуже, в прорыве они нарывались на ожесточённое сопротивление. Созданная для дорог техника сворачивала в поля, где садилась на брюхо или рвала трансмиссию на тяжёлом грунте.
Первым делом немцы усилили штурмовым орудиям броню, дополнительно поставив двадцатисантиметровые бетонные блоки. Кроме того рубку сверху закрыли стальным листом, ибо красноармейцы забрасывали экипаж гранатами и умудрялись попасть туда из миномёта. Что интересно, в сорок третьем на советских Су-76 верхний стальной лист заменили брезентовой крышей. Бравые арийцы предпочитали разбегаться, а не бросать гранаты.
Вернувшись в Умань, Олег сразу направился к Ирме фон Бюттгер. В первый момент девушка его удивила, она бросилась в объятия, а прижавшись, вместо поцелуя тихо прошептала:
– Сегодня уезжаю с летучим отрядом[11] в штаб Четвёртой танковой армии. Вернусь послезавтра во второй половине дня.
– Самоходки стоят вдоль дороги, замаскированы фанерой и брезентом под домики. Определить легко, на картах в этих местах нет населённых пунктов.
– Молодец! – девушка чмокнула в щёку. – Ищи танки.
Легко сказать «ищи», надо хотя бы приблизительно узнать методику маскировки. Впрочем, самоходки расположены рядом со штабами, которые точно отмечены на картах. Олег вспомнил полёт с начпродом и утром заявил дежурному по штабу:
– В Проскурове хотят получить подпись какого-то танкового генерала, а имя не назвали, сказали, что запрос послан в штаб.
– У меня ворох этих запросов! – дежурный указал на стопку бумаг. – Выбирай любого и лети.
– Ого! Здесь пакетов больше, чем генералов!
– Каждому сразу два, в одном клятва преданности фюреру. Во втором предупреждение – за отступление без приказа ОКХ расстрел без суда и следствия.
– Подписанную клятву надо доставить сюда? – уточнил Олег.
– Спасибо за напоминание, сейчас вызову офицера СД, клятва фюреру должна подписываться под их надзором.
– Давай пакеты для резервной армии, у них самый вкусный обед, – пошутил Олег.
В каждой шутке есть доля правды, в гвардейских частях Красной Армии тоже кормили лучше и платили больше. Из СД прислали штандартенфюрера, который любезно подвёз Олега до самолёта. Первая часть полёта интереса не представляла, они садились у знакомых фальшивых деревень и отдавали документы. Затем штандартенфюрер забирал подписанную клятву преданности фюреру и летели дальше.
Первая посадка у штаба танковой дивизии чуть было не закончилась аварией. Олег выбрал ровное местечко и начал снижаться, как вдруг, словно из-под земли, выскочил полугусеничный бронетранспортёр и встал поперёк. Пришлось делать повторный заход и садиться на спешно обозначенное место. Едва колёса коснулись земли, как самолёт затрясся, словно на стиральной доске. Он сел на выложенную брёвнами дорогу!
Секрет спрятанных танков раскрыл давешний бронетранспортёр, буквально на глазах юркнувший под землю. Танки спрятаны в яре[12], а сверху укрыты сплошным полотном маскировочной сетки!
– Отличная маскировка, не правда ли? Обязательно расскажу фюреру, как почтовый самолёт пытался сесть на мои танки! – похвастался группенфюрер.
Задание выполнено! Полёты по оставшимся штабам были важны лишь для определения конкретного яра, в котором прятались танки СС. В одной из дивизий для штандартенфюрера устроили обед с солидной батареей шнапса. Олег лишь поел, а выпивку отклонил, сославшись на безопасность полёта. Так что времени на осмотр спрятанных танков у него было предостаточно. Зрелище, надо заметить, впечатляющее, километровые колонны никого не оставят равнодушным.
Дело сделано, в оправдание вылета на ночь Олег наврал технику, что вызван в Берлин, и попросил тщательно подготовить самолёт. Осталось дождаться Ирму фон Бюттгер, передать добытые сведения – и «от винта». Сначала нанёс данные на полученную в Москве полевую карту, затем в блокноте написал словесный вариант. Радисту нужны буквы с цифрами, которые абонент снова нанесёт на карту.
Закончив работу, Олег разложил вещи и документы по кармашкам лётного планшета и портфеля, после чего отправился в штаб. На всякий случай надо доложиться дежурному офицеру, иначе может случиться неприятный казус с поисками пропавшего пилота. В коридорах непривычная тишина, нет оглушающего стрекота пишущих машинок, никто не бегает из кабинета в кабинет.
– Что случилось? Почему штаб превратился в сонное царство? – вместо приветствия пошутил Олег.
– Ночью начальство дружно укатило в Берлин, замы на радостях закатили в клубе пирушку, остальные тихо спят в кабинетах, – пояснил дежурный.
– Меня тоже вызывают в Берлин.
– Улетаешь прямо сейчас?
– Нет, отметь в полётном задании вечерний вылет, хочу передохнуть в Венгрии.
– Там хорошо, – с завистью заметил дежурный, – их не бомбят, в ресторанах подают качественное вино, а девочки любят наших офицеров.
В комнату дежурного буквально влетел взмыленный офицер СД и, увидев Олега, с довольным видом воскликнул:
– Вот ты где! Собирайся, летим в штаб резервной армии!
Отказаться невозможно, сам только что указал вечернее время возвращения якобы в Берлин. Пришлось садиться в поджидавший автомобиль и ехать на аэродром. За всё время пребывания в Умани ни один «фоккер» не сдвинулся с места, а дежурный по полётам традиционно расписывал висты в офицерской столовой.
– Туда и обратно или ещё куда завернём? – отправляясь за лётным листом, спросил Олег.
– На месте поставим точку, и каждый пойдёт своим путём, – многозначительно ответил офицер СД.
Полёт по прямой занял не более часа, сделав над щитовыми домиками круг, самолёт приземлился точно у штаба.
– Прошу со мной, нам есть о чём поговорить, – неожиданно потребовал офицер.
Олег лишь мысленно усмехнулся, для допроса без лишних разговоров уводят в подвалы СД. Штаб войск СС не место для выяснения моральных или политических нарушений, тем более не контрразведка и не разведка. В Рейхе узаконена тотальная слежка, а этот гауптштурмфюрер, вероятнее всего, надзирает за пришлым пилотом и собирается чем-то припугнуть.
Они вошли в генеральский кабинет, где за отсутствием хозяина сидел штандартенфюрер. Олег вежливо поздоровался и без разрешения сел у печки. По букве закона войска СС всего лишь общественная организация с правом ношения оружия. Военные не обязаны отдавать им честь и выполнять приказы. СД вообще чисто партийная организация, причём если гестапо ради выпендрёжа носило один погон, то партийная полиция носила одну петлицу. Но данные им фюрером полномочия не вписываются ни в какие законы.
– Можете сидеть, – поспешно сказал гауптштурмфюрер, – только положите на стол свою карту.
