– Поражаюсь, как у вас хватило смелости уволиться со стабильной работы, – сказал я, когда мы шли по аллеям парка. – Честно говоря, я планирую проработать еще лет двадцать, заработать как можно больше, а потом использовать состояние и связи, чтобы строить школы в развивающихся странах. Но пока не встану на ноги финансово, рисковать не собираюсь.
Я был убежден, что все просчитал.
– Ты совершенно неправильно на это смотришь, – возразил Деннис. – Как раз сейчас и надо начинать. Через двадцать лет у тебя будут семья и ипотека, тогда о рисках и речи не пойдет – тебе на плечи ляжет слишком большая ответственность. Рисковать надо сегодня, пока мы молоды.
Он был прав, но не остановился на этом:
– И потом, когда экономика в плохом состоянии, как сейчас, например, – это отличный момент что-то начать. Я считаю, что, если попытаться сделать что-то серьезное, это даст мне и управленческий опыт. Это лучше, чем двенадцать месяцев подряд сидеть без работы.
Деннис был прав. Сейчас было самое время рискнуть.
Тем вечером меня пригласили в нью-йоркскую филармонию. Хотя я вырос совсем недалеко от Нью-Йорка, я никогда не слушал симфонию.
Слаженная игра оркестра завораживала, но мне стало еще интереснее, когда музыканты под бурные овации покинули сцену, а за рояль сел огромный мужчина. В программе говорилось, что будут играть Рахманинова, одного из немногих композиторов, которых я знал. Мне стало любопытно, сможет ли один человек вызвать у слушателей такую же эмоциональную реакцию, как только что вызвала целая симфония?
Пианист начал играть концерт. Мягкие мелодии вскоре переросли в головокружительные переливы, из инструмента неслись оглушительные аккорды. Музыкант ударял по клавишам и раскачивался с такой силой, что редкие волосы у него на голове летали из стороны в сторону. Мы вместе с другими слушателями ловили каждую ноту. Я закрыл глаза и слушал страсть, которую он вкладывал в свое ремесло. Мне подумалось, что если бы я мог хоть что-то в мире чувствовать так же сильно, как этот человек чувствует инструмент, то был бы счастлив.
Потом я начал размышлять над желанием начать что-то большее, чем я сам, что-то, что коснется и других людей. Я думал об откровении – рассказе Джен, как создать волонтерскую команду, о словах Денниса, что рисковать надо в молодости. Людям кажется, будто большие идеи возникают внезапно из ниоткуда, но на самом деле они складываются из переплетающихся маленьких моментов и озарений, которые ведут нас к прорыву. Я подумал о радости, которую чувствовал, раздавая карандаши в развивающихся странах, о своем желании построить школу, и тут меня осенило.
Карандаши надежды.
Это название ударило меня как молния. «Карандаши» символизировали способность к самообразованию, в которую я так сильно верил, а у слова «надежда» было два подтекста: обещание или обязательство, которое один человек дает другому, и нераскрытый потенциал, скрывающийся в каждом из нас. Меня захлестнуло идеями, а кулаки сжались от восторга.
В жизни бывают моменты, когда понимаешь, что ничего уже не будет как прежде. Конечно, можно эти моменты проигнорировать, не обратить внимания на открывшиеся новые возможности, и тогда все останется как есть. Но если сказать «да» их звонкому потенциалу, ваш жизненный путь изменится раз и навсегда. Для меня наступил один из таких уникальных моментов. Все должно было измениться. Я чувствовал это даже костями.
На следующий месяц мне должно было исполниться 25 лет. Последние четыре года я вкладывал собранные в качестве подарков средства в Cambodian Children’s Fund. В этот раз можно попросить по 20 долларов с человека и набрать пять тысяч. Потом я организую еще одну вечеринку, получу на ней еще четыре-пять тысяч, и в результате у меня будет достаточно денег, чтобы построить целую школу.
В тот момент в зале Линкольн-центра загорелся свет. Сцена потемнела. Начался антракт.
В проходе я отыскал Рена.
– Мне надо идти, – сказал я.
– Но ведь концерт еще не закончился! – удивился он, совершенно сбитый с толку.
– Я знаю, но мне все равно надо уйти. Теперь все не так, как раньше. Мне необходимо взять ноутбук и записать идеи.
Рену все же удалось убедить меня досидеть до конца, но пока я слушал вторую часть концерта, в голове вертелись мысли. Этим вечером у меня в планах были еще две вечеринки, но, выйдя из Эвери-Фишер-холла, я написал друзьям СМС: «Сегодня не получится. Произошло кое-что важное. Завтра перезвоню».
Родителям я тоже написал: «Завтра буду дома. Надо поговорить. Придумал идею и хочу ее воплотить». Они ответили: «Успокойся и до встречи завтра».
Все сходилось. Я использую стажировку, чтобы запустить организацию, за шесть месяцев все налажу, а потом вернусь в Bain и буду заниматься ею в свободное время, как Джен и ее друзья. Чтобы начать что-то значимое, мне не надо будет бросать работу или ждать несколько десятилетий. Может быть, самое главное – то, что после стольких лет эгоизма я построю школу и посвящу ее Ба. Пусть она увидит, как много для меня значит, а ее наследие будет влиять на целые поколения.
Я прибежал домой и всю ночь писал длинные учредительные документы. Начал я с декларации миссии, в которой было в том числе следующее:
«Карандаши надежды» призваны стать благотворительной организацией, цель которой – строить начальные школы в бедных регионах развивающихся стран. Местная община должна выразить сильное желание участвовать в работе над проектом, так как мы рассчитываем на сотрудничество при создании учреждения. Конечная цель – школа должна в течение пяти лет после создания перейти на баланс общины.
Мы твердо верим, что образование – один из самых мощных инструментов борьбы с болезнями и нищетой и что усилия целесообразнее всего прилагать на начальном этапе, когда просто дать ребенку в руки карандаш – первый шаг, открывающий двери к самосовершенствованию и повышению качества жизни.
Я быстро набросал список возможных мест для будущих школ, потенциальных мероприятий по сбору средств, а потом написал:
Следующие шаги:
• сайт;
• юридическое лицо;
• обсудить с юристом и бухгалтером;
• выбрать место для первой школы;
• нанять дизайнера, чтобы сделать логотип;
• визитки и канцтовары.
Солнце взошло, а я еще даже не ложился. Утром я отправился в Гринвич, чтобы рассказать родителям о своей идее. Они годами спускали меня с небес на землю, поэтому их мнение я уважал больше, чем любое другое. Я знал, что они всегда хотят для меня добра и будут откровенными до жестокости. Если я завоюю их сердца, идея «взлетит».
Двадцать минут я подробно им все растолковывал. Первой заговорила мама:
– Ты знаешь, идея, конечно, безумная, но для твоей практики далеко не самая плохая. Мне кажется, в ней есть здравое зерно.
Следующие несколько часов мы подробно разбирали каждую мелочь. Где будет построена первая школа? Как я буду собирать средства? Кто войдет в команду? Возникали новые и новые вопросы, но они были конкретными и важными. Предстояло очень многое сделать, но первый шаг стал очевиден: кто-то должен открыть счет в банке и положить деньги на учредительный фонд.
Мантра 9
Большие мечты начинаются с маленьких безрассудных шагов
С каждым разговором о «Карандашах надежды» организация становилась все более осязаемой. Через несколько недель пришло время подавать документы.
В первый день октября я был дома, поэтому взял мамину машину и поехал в муниципалитет. Там я заполнил форму DBA (заявку на лицензию на ведение хозяйственной деятельности), которая давала мне право официально представлять «Карандаши надежды», а оттуда отправился в местное отделение Bank of America. В этом филиале я когда-то открыл свой первый счет.
– Я хотел бы открыть новый счет, – сказал я сотруднице с бейджем «Дебби» в отделе услуг для малого бизнеса, – для организации, которую я только что основал: «Карандаши надежды».
– Какое хорошее название, – заметила Дебби.
– Мне тоже нравится, – улыбнулся я. – Так что надо сделать, чтобы открыть счет?
– Если у вас уже есть желтый талон DBA, сначала сделайте вклад минимум в двадцать пять долларов.
Самые большие мечты часто начинаются осуществляться с маленьких, не всегда разумных действий. Большинство людей скажут, что с минимальной суммы начинать нельзя, но мне как раз хотелось доказать, что для большого дела не важно, сколько у тебя есть в начале пути. А еще в этом месяце мне исполнялось 25 лет, и я видел в этом знак судьбы. Я вручил Дебби 25 долларов, получил квитанцию с датой 1 октября 2008 года и вышел с чековой книжкой, на которой было написано: «Адам Браун от имени “Карандашей надежды”».
