У Борисова был скромный «УАЗ» и три охранника, включая водителя. Машина сопровождения отсутствовала. Новоявленный комбриг докуривал сигаретку, глядя, как водитель с вихрастым затылком колдует под капотом.
– Ну и что там, Онищенко? – спросил Борисов и затоптал окурок.
– Да бес ее знает, товарищ майор, – расстроенно пробурчал шофер. – Не заводится. Сейчас еще пошаманю, кажется, знаю, в чем тут дело.
– Поехали, потом заведешь, – пошутил комбриг.
Водитель еще чуть-чуть повозился под капотом, потом захлопнул его, протер руки ветошью и побежал на свое место.
Двигатель пару раз кашлянул и заработал бесперебойно.
– Знает, зараза, что со мной шутки плохи! – жизнерадостно возвестил Онищенко. – Милости просим, товарищ майор, карета готова!
Подошел, пыхтя сигаретой, полковник Суслов, махнул напрягшейся охране, мол, расслабьтесь, все свои, встал рядом с Борисовым.
– Негоже, Александр Сергеевич, командиру бригады ездить на таком металлоломе.
– Так я же не знал, Виктор Владимирович, что вы уже сегодня меня назначите, – отшутился Борисов. – А то приехал бы на белом кабриолете.
– С девочками, – поддержал шутку командующий. – Ладно, сам разберешься, на чем тебе ездить и какую охрану брать. Но сопровождение должно быть обязательно. Не нравится мне эта история про диверсантов из СБУ, мутная она какая-то. Такую публику забрасывают в тыл для выполнения особо важных заданий, отдающих политикой. Ну, давай, служи, будущий подполковник! – Командующий выбросил окурок и протянул руку. – Знаю, ты лучший.
– Спасибо, товарищ полковник. Мне просто везло, – с улыбкой сказал майор.
– Всем бы так везло. Помнишь, что я говорил, майор? Война неизбежна, но выводить войска на позиции мы сейчас не можем. Это чревато воплями с Запада и усилением санкций. Задача твоей бригады – в нужный час развернуться всеми силами на рубеже Марусино – Корчма и закрепиться там. Этот сценарий мы отрабатывали многократно. Чем меньше времени на это потребуется, тем лучше. Поэтому техника всегда должна быть наготове, исправна, заправлена – танки, САУ, тягачи, грузовики для перевозки личного состава. Всегда, в любое время суток. Завтра, через неделю, через месяц. И постоянный мониторинг линии соприкосновения!
– Ясно, товарищ полковник.
– Все, езжай с богом, тебе еще восемнадцать верст пылить до Букаево. В штабе ждут со всеми воинскими почестями. Будь осторожен в дороге. Как приедешь, позвони.
– Вы прямо мама родная, товарищ полковник, – пошутил Борисов. – Та тоже постоянно твердила: «Как доедешь домой, обязательно позвони».
– Кстати, как она?
– Все в порядке, товарищ полковник. На пенсию не спешит, работает в библиотеке. Живет с моими в Мурманске. Вы уже спрашивали две недели назад.
– Серьезно? – Полковник смутился, но быстро сделал вид чрезвычайно занятого человека. – Ладно, майор, удачи. Не буду тебя задерживать. Поздравляю с назначением. Вернее, сочувствую. Геморрой ты себе нажил отменный. – Он развернулся и, не оглядываясь, зашагал к заднему крыльцу.
Майор посмотрел на светящийся циферблат и запрыгнул в машину.
Поздний вечер плавно перетекал в ночь. Ущербная луна светила как далекий фонарь. Мелководная, петляющая змейкой речка Бука поблескивала, журчала на перекатах. В лунном свете проступали очертания глинистого обрыва, утлый мостик с покосившимися сваями.
В дневное время автомобилисты пользовались дорогой, проходящей через него. Это был единственный короткий путь из Захаровска в Букаево. Но с наступлением темноты движение затихало. Боевые действия фактически не велись, но люди ночью старались не покидать свои жилища. Они боялись грабителей, озверевших голодных бродяг, прочих лихих людей.
За последние пятнадцать минут здесь проехала только одна легковая машина. Она продребезжала по накату и утонула в густой траве.
Поблизости не было ни одного села. Расстояние до Букаево от моста равнялось пяти верстам, до Захаровска в обратную сторону – тринадцати.
Ветерок стих. В округе настала тишина, нарушаемая лишь журчанием воды и стрекотом кузнечиков.
В траве что-то шевельнулось. Какой-то человек встал, побежал, споткнулся и сдавленно выругался.
– Якуба, ты что, ослеп? – прошипел кто-то из травы.
– Да задел что-то, командир.
– Ты на меня наступил, придурок!
Виновник всей этой беды глухо хохотнул, примостился рядом.
Отсюда до моста было метров двадцать.
На обратной стороне дороги находились еще двое. Оба в таких же маскировочных халатах, с измазанными углем лицами.
Предстоящая операция не требовала длительных приготовлений. Смысл ее заключался лишь в том, чтобы появиться в нужном месте в нужное время.
Группа лейтенанта Жереха, подчиняющаяся полковнику Вишневскому, двое суток отсиживалась в лесном массиве, дожидаясь приказа. Сигнал поступил сорок минут назад – выдвинуться к мосту и ждать. Группа передвигалась на невзрачном джипе с форсированным движком и битым кузовом. В тыл врага она, понятное дело, переправлялась пешком. Джип дожидался на хуторе Змеином, в сарае у верного человека.
В состав группы входили четыре подготовленных спецназовца: сам лейтенант Жерех, тридцатипятилетний основательный мужчина с выбритым черепом, старшина Григорий Бескровный, сержанты Семен Грабчак и Виктор Якуба. Эти люди были опытными профессионалами, много лет служили в разных силовых подразделениях. В прошлом году вся компания пришла в СБУ и стала слаженным подразделением, способным решать весьма специфические задачи.
Они получали хорошую зарплату, а полковник Вишневский еще и доплачивал им из какого-то загадочного благотворительного фонда. Сумма, в несколько раз превышающая оклад, служила гарантом лояльности этих людей. Но они работали бы и даром.
Все четверо были родом из центральных областей, но признавали только крайне правые идеи, хотя в работе свои политические предпочтения старались не выпячивать. Это были призраки, способные возникать из ниоткуда и пропадать в никуда, люди без моральных устоев.
У лейтенанта Жереха сработала рация. Он перекатился на спину, включил прием.
– Едут, – скупо сообщил информатор. – Сопровождения нет. Один «УАЗ». Помимо объекта в машине три солдата. Время прибытия – от восьми до десяти минут.
– Лейтенант, разберем накат моста? – предложил Якуба, лежащий рядом. – На всякий случай. Снимем пару бревен, и они уже не проедут. Я проверил, вытащить можно.
– Не стоит, – подумав, проговорил Жерех. – Может появиться посторонняя машина. Мы же не собираемся коллекционировать тут трупы. Да и поздно. Эй, хлопцы! – Он повернул голову, обращаясь к подчиненным, залегшим на другой стороне дороги. – Чего притихли? А ну-ка не спать!
– Становимся ближе к природе, лейтенант, – отозвался Грабчак.
– Звереете, что ли? – с усмешкой спросил Якуба.
Они замолчали. По проселочной дороге со стороны Захаровска приближалась машина. Свет фар плясал по колосьям мятлика, вырывал из мрака неровности дороги.
Диверсанты подобрались, застыли. Все, что нужно, уже лежало под рукой.
– Пропускаем! – бросил Жерех.
Бойцы не комментировали приказ. Командиру виднее. Наблюдатель не мог ошибиться, если сказал «от восьми до десяти минут», значит, так и будет. Позже – вполне возможно. Машину могут остановить, она иногда ломается. А раньше – исключено. Да и контуры этого средства передвижения оказались иными.
Выдержка у бойцов была отменная. Они отползли от дороги. Мимо проехал микроавтобус, притормозил перед накатом. Потом водитель поддал газу, и машина начала взбираться по прыгающим бревнам. Через минуту она растворилась в густой темени левого берега.
«Накладочка бы не вышла, – подумал лейтенант. – На эффективность выполнения задания это не повлияет, но зачем лишний шум? Тишина – лучший друг диверсанта».
Снова воцарилось безмолвие. С момента доклада информатора прошло семь минут. Было тихо и темно. Перистые облачка плыли перед луной, и Жереху казалось, что она подмигивает ему.
– Лейтенант, а если они проскочат? – засомневался Якуба. – Мало ли что, врежут по газам!..
– Не проскочат, – отрезал Жерех. – Им перед мостом в любом случае надо скорость сбросить, иначе побьются. Ждем, хлопцы, скоро появятся.
Опушку далекого леса озарили проблески света. Приближался очередной транспорт.
Майор Борисов на несколько минут закрыл глаза. Они проехали треть пути, от постоянной болтанки его клонило в сон.
Вихрастый Онищенко несколько раз переключался на нейтралку, дергал заслонку, бормотал под нос:
– Только не сломайся, зараза! А уж приедем, я тебя до ума доведу или выброшу к той самой матери. Нам теперь с товарищем майором по статусу новая машина полагается, большая, бронированная и чтобы не ломалась как баба. Правильно я мыслю, товарищ майор?
Этот простецкий рабоче-крестьянский парень мыслил правильно.
