вот это… очень неудобно. Как и… жуткое «бум-бум-бум» где-то сверху и тень, вмиг коснувшаяся нас обоих.
Я поднимаю голову. И да, лучше бы я этого в принципе не делала. Потому что от увиденного меня бросает в дрожь. Ноги подкашиваются, и я падаю в траву, благо хоть сознание не теряю. Не помню, падала ли я хоть раз за последние пять лет жизни в своём мире, разве что на голом льду, но там ведь и не рассекают воздух со свистом огромные красные драконы…
В моём случае один. Огромный. Красный. Дракон.
А звук будто барабанного боя это, кажется, биение его сердца.
Будто чтобы убить меня одним своим видом, эта тварь нарезает несколько кругов вокруг замка и только после этого ритуала пикирует вниз. Прямо на нас.
Меня придавливает к земле какой-то странной силой.
Парализует, хотя при наличии выбора между замри-бей-беги я бы всё-таки склонилась в пользу последнего.
Рыкнув — такое чувство, будто это ругательство — тварь у земли обернулась… разъярённым, всклоченным, широкоплечим… Ричардом.
Мне прям стукнуть его захотелось. Что за представление? Ещё бы пометил территорию сверху!
Боже… я и вправду это видела.
И вряд ли в этом их Эсмаре есть психологи.
Ричард прожигает меня убийственным взглядом, а я с удивлением слышу будто со стороны свой вопрос, произнесённый с возбуждением и явным недовольством:
— Почему ты не голый?
Дракон останавливается довольно близко, чтобы за один присест прибить эльфа, ну и меня заодно. Куда же без меня? Ричард теперь кажется мне ещё красивее. Солнечный свет ему даже идёт. Или это новая укладка?
— У тебя… — кручу пальцем над головой, — локоны растрепались.
Он сужает глаза, в них концентрированная злость. Я улавливаю, как едва заметно у дракона дёргается рука. Словно он всё же собрался запустить пальцы в свою ненаглядную шевелюру. И тут словно принцип домино: это вызывает во мне усмешку, в нём агрессию, а в эльфе смутное желание высказаться.
Я вспоминаю, что он обронил про своё неумение врать. Ох, точно. Значит, моя миссия научить этот народ именно этому — какое облегчение! Но сначала надо просто его заткнуть.
Причём, и эльф, и дракон явно собираются выдать тираду.
Но подбрасывает меня к первому. Я закрываю ему рот ладонью, прижимаясь к нему всем телом. Ну, чтобы это органичнее выглядело. Просто так решила пожмякать фаворита, приобнять, вдохнуть его запах, ну и заткнуть ему рот! А вот потому что!
На несколько мгновений Ричард кажется мне ошарашенным.
— Что, — цедит он, — здесь происходит?
— Прогулка, — улыбаюсь я. — Очень полезно, знаешь ли, слегка размять конечности… Тем более, перед ужином.
— Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю и, может быть, соизволишь отойти от него?
Помнится, я говорила про убийственные, прожигающие едва ли не до дыр взгляды Ричарда… Так вот, нет, в мою сторону это были ещё сущие цветочки! Настоящий гнев запечатан и направлен в сторону бедного эльфа.
А его, между прочим, нельзя обижать, он и без того какой-то смурной.
— Зачем? У нас тут свои игры… И ты нам мешаешь, дорогой.
Ричард вновь выпускает когти. Буквально. Эдакий котик.
Вот только котик ли? Ведь вместо того, чтобы выгибать спину и шипеть в уголочке, как мой питомец, он подходит, отдирает от меня эльфа, встряхивает его, словно коврик для ног, и, щёлкнув пальцами, открывает ярко-красный, словно сотканный из гнева, портал.
Прежде чем эльф летит туда, я ловлю его острый, внимательный взгляд.
Собирался ли он что-то сказать обо мне? Где он теперь? И как мне с ним сладить?
Мне показалось, или о драконах ушастый не самого лучшего мнения?
Обо всём этом подумать мне не даёт мой… муж. Мама, я замужем!
Что-то такое насмешливое и удивлённое, должно быть, мелькает в моих глазах, потому что дракон, нависнув надо мной, несколько мгновений вглядывается в них. С таким видом, будто по меньшей мере хочет найти в них новую галактику. И назвать в свою честь. Ну… или в мою. Затем поправляет прядь волос, выбившуюся на лоб (мою прядь волос, естественно) и вздыхает.
— Виктория, не стоит лезть из кожи вон, чтобы довезти меня до исступления. Мне достаточно лишь посмотреть на тебя, чтобы достигнуть нужного состояния.
Я картинно надуваю губы.
— Что, так не нравлюсь тебе?
Он остро усмехается. В глазах пляшет пламя.
Синее пламя.
— Действительно хочешь знать ответ на свой вопрос?
О как. Вы только посмотрите на него! Это истинность не работает, или он прибрёхивает? У меня лично от него мурашки по коже и дух захватывает. Красивый, зараза.
Хотя дело не только в нём, дело в том, какое внимание он мне даёт.
Мне не восемнадцать лет, чтобы гадать, нравлюсь мужчине или нет.
Этому нахалу — господи, он мой муж, не могу от этого отойти и всё! — я определённо нравлюсь. Именно такой, какая я есть. Здесь и сейчас.
— Нижнее платье, ты практически голая, — чеканит он. — Это уместно лишь в одном месте — твоей спальне. Даже не в моей, Виктория. А ты выходишь в таком месте на улицу. Что с твоими волосами? Почему они распущены? И где этот твой… макияж?
Я закатываю глаза.
— Я предпочитаю естественный вид. И да, Ричард, мир не крутится вокруг тебя. Вообще.
— В каком смысле?
— Ты же сам всё видел. Я говорила с эльфом, а не с тобой.
Его передёргивает.
— Эта раса давно должна была сгинуть, именно благодаря таким, как ты корона никак не может их вывести… А ещё, мне показалось, или ты не говорила с ним, а затыкала ему пасть? Единственное разумное решение за долгое время, моя принцесса.
Это его «моя принцесса» прозвучало с таким придыханием, таким голосом, что я едва не позволила себе пошатнуться в его сторону. Прямо в его объятия. Тёплые, наверное, даже горячие.
И в них наверняка можно утонуть.
Так что не стоит, хватит с меня смертей на сегодня!
Он смотрит на меня так, словно ждёт, что сейчас я предложу что-то интимное. Или сделаю. Или соглашусь, потому что он начнёт первым.
Это витает в воздухе.
И здесь явно должен быть штамп «ПРОСПОНСИРОВАНО ИСТИННОСТЬЮ».
Я отхожу на шаг, спрятав руки за спину и улыбаясь, словно маленькая игривая девочка. Девочка, которая не понимает намёков.
— Да не ревнуй, Ричард. Я могу и тебе рот заткнуть. Люблю иногда подоминировать…
— Что? — тон у него резкий
