Вебер огляделся. Нельзя сказать, что номер был обставлен скромно. На стенах шелковые обои, на полу — персидские ковры. Сквозь открытую дверь он увидел ванную, выложенную кафелем цвета морской волны, с утопленной в пол огромной ванной. Бесшумно ступая по ковру, он приблизился к креслу, обтянутому цветастым гобеленом, сел в него и блаженно вытянул ноги.
Быть может, столь скромно обставленные апартаменты годились даже для Петера ван Эйка. Во всяком случае, Виктории они представлялись символом роскошной жизни. К такому выводу он пришел, поглядывая на живописную позу, вырисовывающуюся под шелковой периной.
Придвинув ближе хрустальную пепельницу, Вебер полез за сигаретами. Щелчок зажигалки заставил Викторию сразу открыть глаза.
— Да? — спросила она еще в полудреме.
Вебер курил, не говоря ни слова. Она смотрела на него, но не понял, узнала ли Виктория его. Но тем не менее она даже не вскрикнула, обнаружив в своей спальне мужчину. Ее хладнокровию можно было только позавидовать. Нащупав на ночном столике очки, Виктория поспешила водрузить их на нос.
— Ну ясно, это вы! Нужно было думать. Кто еще набрался бы наглости вломиться в спальню одинокой женщины!
Поскольку он все еще не отвечал, она всмотрелась повнимательнее.
— Что-то случилось?
— Витте с Анной исчезли, — коротко бросил он. Виктория одним прыжком соскочила с кровати. На ней была прелестная пижамка из прозрачного голубенького нейлона. Вебер скромно потупил глаза. Она прикрылась одеялом.
— Нам их уже не догнать, — продолжал он. — Так что можете пока спокойно валяться.
Она снова забралась в постель, потрясенно глядя на Вебера.
— Вчера ночью, направляясь в бар, на лестнице я наткнулся на Анну, — начал он рассказ. — Она меня не узнала, так что следить я мог спокойно. Витте ждал на стоянке. У меня не было времени вас предупредить, я не хотел терять их из виду. До самого подъема на Шомон я шел за ними по пятам, но потом мотор сдох. Пришлось остановиться — кто-то слил всю воду из радиатора.
Виктория сидела на постели, выпрямившись и тупо глядя на него.
— Кто? — выдавила она.
— Не знаю, но я его найду! Собственно, никто больше и не мог, кроме Витте. Но откуда он знал, что мы за ним следим? Я стоял в темноте посреди дороги и смотрел, как «мерседес» исчезает вдали. Кругом — ни души. Пришлось возвращаться в город пешком. Позвонил в первый попавшийся дом, где получил ведро воды. Когда в конце концов мотор завелся, прошел почти час, и Витте, конечно, след простыл. Я доехал до места, где тропинка взбирается на Шомон. Разумеется, «мерседеса» ни следа. Все это уже не имело смысла, но я все равно взобрался на гору и оставался там до восхода солнца. Когда рассвело, обыскал всю округу. Ничего, даже следов шин, отпечатков ног, ничего, что говорило бы о возможной борьбе. Внизу в ущелье тела не было — я осмотрел в бинокль каждый клочок земли. И потом все равно съехал в долину и прошел вдоль русла реки до места под самым Шомоном, метрах в трехстах ниже поляны, на которой мы были вместе. И там ничего. Если Витте с ней и разделался, то не на Шомоне. Это мне ясно.
— Дадите сигарету? — спросила Виктория. Он бросил ей пачку и зажигалку.
Она глубоко затянулась.
— А не мог просто полететь радиатор? Вебер покачал головой.
— Была открыта сливная пробка. Глупо, что я не запер машину, когда мы вернулись с гор. С радиатором мог возиться кто угодно.
— Кто угодно! А кто, кроме Витте, мог быть заинтересован в том, чтобы слить воду? Но как Витте пронюхал?
— У меня есть кое-какие подозрения насчет здешнего детектива.
— Если бы не сцена вчера там, на скале, — заметила Виктория, — никогда бы не поверила, что за этим внезапным отъездом что-то кроется. Но попытка убийства там, на горе… А потом история с радиатором… Пожалуй, дело худо.
— Что делать? Мы не можем просто ждать.
— Прежде всего нужно позавтракать! Она нажала кнопку у постели.
Но Вебер покачал головой и встал.
— Сейчас мне кусок в горло не полезет. Хочу хоть немного отдохнуть. Разбудите меня после обеда, а до тех пор раздобудьте все газеты, какие только удастся. — Он кивнул и ушел.
Виктория разбудила Вебера около половины шестого. На ночной столик она поставила поднос, на котором были стакан молока, пара сухариков и яйцо всмятку, после чего присела на край постели рядом с Вебером.
— Я разговаривала с местным администратором, — сообщила она. — Витте вчера около полуночи попросил счет. Значит, он спустился вниз, едва я проводила их до номера. Вероятно, вещи они упаковали наспех. Администратор мне сказал, что Витте упоминал, что они тут проездом и номер ему нужен ненадолго. Кстати, апартаменты я освобождаю. Они уже не нужны. Теперь я живу наверху, напротив вас.
Вебер только кивнул — он ел яйцо.
— Вы уже просмотрели газеты? — спросил он, косясь на пачку в ее руках.
— Ни одного женского трупа! Вообще ничего не происходит, ни одного убийства, налета, ограбления или хотя бы обычного разбоя. Похоже, в Швейцарии все совершенно спокойно, по крайней мере на протяжении последних двадцати четырех часов.
Вебер смотрел на Викторию осоловелым взглядом. Сейчас он не был способен даже на тот кладбищенский юмор, которым обычно он поднимал себе тонус. Встал, принял душ, но тоже без толку. Мысли, которые его терзали, не удавалось смыть водой и мылом. Одевшись, он спустился вниз. Его приятель-детектив стоял у стойки с унылым видом. И оживился при виде приближавшегося Вебера.
Они кивнули друг другу. Вебер подошел к маленькому столику и сел в кресло. Достал пачку сигарет, закурил, пачку положил перед собой на столик. Долго ждать не пришлось. Гостиничный детектив словно случайно прошелся мимо столика и вскоре уже сидел перед ним.
— Проблемы, герр Вебер?
— Как вы догадались?
— Да судя по вашему виду…
Взяв пачку Вебера, он вынул сигарету. Оба курили молча, глядя друг на друга, как игроки в покер.
— Что вы наговорили обо мне молодому французу? — спросил наконец Вебер.
— Разве я ему что-нибудь говорил? Не припоминаю.
Вебер полез в карман, достал бумажник и раскрыл его так, чтобы детектив мог видеть лицензию. Тот пригнулся и внимательно ее исследовал. Потом поудобнее откинулся в кресле и улыбнулся.
— Я уже говорил вчера, кем считаю вас, герр Вебер.
— Да, знаю. Вы исключительно хитрый лис.
Усмешка еще шире расползлась по лицу детектива.
— Так что вы наговорили про меня французу?
— Ничего особенного. Я только спросил, знает ли он вас. Он ответил, что не поддерживает контактов с немцами, а тем более с людьми вашего типа. Тем более что его все это мало волнует, они тут только проездом и этой же ночью двинутся дальше. Он сбежал от вас? Очень сожалею.
Вебер посмотрел на своего визави и убедился, что мина собеседника явно противоречит его словам.
— В принципе я ничего против вас не имею, герр Вебер, — продолжал детектив, — но вчера я уже говорил, что даже намек на скандал мог бы нанести непоправимый ущерб репутации нашего отеля. А поскольку вчера в разговоре вы были очень нелюбезны, я и шепнул мсье Делорму пару слов.
— А вы уверены, что молодой француз приехал действительно из Кале? — спросил Вебер.
Детектив насторожился.
— Что вы хотите сказать?
— Только то, что парень точно так же мог быть из Парижа или Южной Франции.
Детектив недоверчиво покачал головой.
— Их паспорта выданы в Кале, и тот же город фигурировал как место жительства.
— А вам не доводилось слышать о фальшивых паспортах? — с улыбкой поинтересовался Вебер.
Детектив ответил улыбкой на улыбку, потом потянулся к лежащим на столе сигаретам и угостился снова. Закуривал он очень медленно, слишком медленно. Чтобы найти ответ, подумал Вебер.
— О фальшивых паспортах я мог бы многое порассказать вам, герр Вебер. Но паспорт мсье Делорма был, несомненно, подлинным. И кроме того, парень, если я не ошибаюсь, говорил с легким фламандским акцентом.
Вебер кивнул.
— А вы не знаете, случайно, какая у него была машина?
— У него была машина? Нет. Видите ли, герр Вебер, на нашей стоянке не меньше сотни автомобилей. Трудно требовать, чтобы я знал, где чей. Вы не считаете?
Вебер поднялся. Все это не имело смысла. Витте и Анне предоставили в отеле двухкомнатный номер, хотя никто не сомневался, что они супруги. Когда поняли, что Вебер интересуется молодой парой, от них постарались как можно скорее избавиться. Можно позволить что угодно, только не скандал.
И как же хитроумный гостиничный детектив, который сумел различить тонкий фламандский акцент, умудрился не заметить, что Делорм вообще не француз? А если он действительно беспокоился за Витте, то как могло уйти от его внимания, что Делорм вел «мерседес» с гамбургскими номерами? Вебер был уверен, что на эти вопросы он не найдет ответа. Да и полиция, начни она случайно расспрашивать о мсье Делорме, услышит то же, что и он. Репутация отеля обязывала.
