Император вышел со двора и оглядел замершую невдалеке толпу горожан. Многие женщины плакали, но большинство молчало.
– Люди! – заговорил его величество. – Вы видели. Их нужно похоронить вместе. В одном гробу. Нужен гроб. Кто‑нибудь может помочь?
Жители Шадна задвигались, заволновались и вытолкнули вперед невысокого, худого человека.
– Я гробовщик, Ваше величество! – поклонился он. – Сделаем. Часа за два спроворю. Могилу мы тоже выроем, не извольте беспокоиться.
– Спасибо! – в голосе императора слышались слезы, люди как‑то сразу это поняли. – Он погиб, как герой. Он всех нас собой закрыл. Если бы не он, и вы, и я были бы уже мертвы...
– Светлая память... – негромко сказал кто‑то.
Люди наконец‑то поверили, что знакомый до последней черточки односельчанин Маран был на самом деле грозным повелителем элианской империи. Значит, он отдал жизнь, защищая других? Да, он мог, всегда приходил на помощь в беде. Никогда не отказывал.
Санти пребывал в каком‑то тумане. В горле застыл горячий комок, который он никак не мог сглотнуть. Он вспоминал человека, перед которым преклонялся. Его слова, смех, жизнь. Но были не только свои воспоминания. Воспоминания Марана тоже всплывали наверх. Вот он юный послушник, растерянно стоящий перед разъяренным настоятелем, обнаружившим писания эльдара. Вот он ученик горшечника в Шадне. Вот он впервые увидел Рину – молодую, красивую, озорную. Вот он стоит перед умирающим императором и принимает на себя бремя власти. Годы забот и ни минуты отдыха. А затем гибель.
Большой гроб сделали очень быстро, за какой‑то час. В него бок о бок уложили Марана с Риной. Они выглядели умиротворенными, спокойными, обретшими друг друга.
Император первым подставил плечо под гроб. К нему присоединился владыка Эльварана, Фартаэль, и два орка, послы Оркограра в Элиане. Последними были Кертал с Ланигом.
Процессия двинулась к небольшому кладбищу Шадна. Дороги Санти не запомнил, он продолжал вспоминать, глотая слезы. Слава Единому, никто этого не видел – император не имеет права плакать! Никогда и ни при каких обстоятельствах! А если и плачет, то никто не должен видеть его слез.
Горные мастера один за другим шли мимо гроба, стоящего на подставке у свежевыкопанной могилы, отдавая своему повелителю последние почести. Они салютовали мечами, многие кланялись поклоном величайшего уважения. Потом с покойными попрощались жители Шадна.
Санти первым бросил на крышку гроба горсть земли и отошел. Он смотрел на идущих мимо могилы людей и продолжал молча плакать. И вспоминать все, что случилось за эти двенадцать страшных дней, прошедших после смерти императора.
2. Замок Призраков
Медленно поднявшись на ноги над мертвым телом Марана, Санти отчаянно разрыдался. Он плакал, прощаясь с великим человеком, прощаясь со своей прежней жизнью и своими надеждами. Впереди ждало что‑то страшное и непонятное, что‑то такое, о чем рыжий скоморох никогда и подумать не мог. За что это? Почему так случилось? Почему он?! Ответа на безмолвный вопль никто не дал. Сознание плыло, не будучи в силах воспринять все, что втиснули в него заклятием передачи власти.
Друзья, стоявшие неподалеку, встревоженно переглянулись и кинулись к Санти. Приблизившись, они замерли, потрясенно уставившись на мертвого императора. Трудно было представить, что его больше нет. А что станет с империей? Ведь новый император не коронован. Ни одному из них и в голову не приходило, что повелителем Элиана стал их друг.
– Умер... – глухо сказал Лек, вытирая слезы рукавом. – Умер...
– Да, умер... – не менее глухо подтвердил Санти.
– Светлая память... – голос Энета дрожал.
– А теперь чего делать? – спросил еще не пришедший в себя после слияния Храт. – Мы ж в пустыне, и воды ни хрена нет. Как бы мы тут рядом с ним не легли...
– Выберемся! – одернул его Тинувиэль. – Не до того пока.
– Извините... – смущенно буркнул орк.
– Храт прав, – встряхнулся Лек. – Выбираться отсюда все равно надо. Радужным Драконом нам уже не стать, он приходит только в случае большой беды.
– Ты еще не понял? – глухо спросил Санти.
– Что я должен был понять? – растерялся горец.
Скоморох откинул голову назад и хрипло, каркающе расхохотался. Затем его тело подернулось туманной дымкой, через несколько мгновений превратившейся в темно‑серый плащ. Санти накинул на голову капюшон, и его лицо скрыла туманная маска.
– Теперь понял? – прогрохотал гулкий голос.
– Жопу габта мне на голову! – отшатнулся Храт, запнулся и уселся на песок.
Остальные трое ничего не сказали, только ошалело хлопали глазами, не поверив тому, что видят. Однако пришлось поверить – перед ними действительно стоял новый император. И это был не кто иной, как рыжий Санти! Лек опомнился первым. Он вынул картаги из ножен, опустился на одно колено и отсалютовал его величеству. Затем примеру наставника последовали Энет, Храт и Тинувиэль.
– И что мне со всем этим делать? – тоскливо спросил скоморох, убрав туманную маску.
– Что должен, – пожал плечами горец. – А вот что делать нам? Маран просил тебе помочь...
– Здесь и думать нечего! – резко бросил граф. – Раз Санти император, то нам быть его эльдарами. Эльдаров же не осталось!
– Согласен! – послышался сбоку мелодичный голос Тинувиэля.
– И я, – буркнул орк, все еще неверяще тряся головой. – Куда ж я от вас, гмырхов линялых, денусь‑то?
– Ты прав, – хмуро согласился Лек. – Мы с тобой, рыжий. Держись.
– Спасибо... – слабо улыбнулся Санти. – Спасибо вам, ребята... Тогда сейчас в Замок Призраков отправимся. Да и тело туда переправить надо, чтобы сохранить до похорон.
– А это что такое, Замок Призраков? – озадачился Храт.
– Императорский замок на острове Ужаса, Тардаваге.
– Где?! – икнул от такой новости Энет. – Ты в себе, величество?
– В себе, в себе, – заверил его скоморох, скорчив ехидную мину.
Удивление графа было понятным – ни один корабль не мог приблизиться к Тардавагу, знаменитому острову Ужаса, как прозвали его суеверные моряки. Вокруг него бушевали страшные шторма, прибрежные воды скрывали в себе сотни рифов, берега были неприступны – сплошные скалы. Но и этого мало, если какой‑нибудь сорвиголова все же пробирался через рифовый пояс, его вдруг охватывал беспричинный ужас, и бедняга уносился прочь от Тардавага на всех парусах, рассказывая потом в портовых тавернах всякие небылицы. Давно уже никто не делал попыток высадиться на огромном острове, несмотря на все его возможные богатства. Ходили слухи, что там живут какие‑то страшные чудовища.
Существовал еще один подобный остров – остров Демонов, Кхардаваг, над которым моряки иногда видели призрачную черную фигуру ростом до неба, и замирали от ужаса, надеясь, что выходец из ада не тронет их. Если не пытались приблизиться к берегу, то и не трогал. А вот если пытались... Выжившие потом рассказывали многое, только мало кто им верил – всем известна страсть моряков к глупым байкам. Но что‑то непонятное на этих двух островах все‑таки было, что‑то, не желающее, чтобы его беспокоили. Здравомыслящие люди и не беспокоили, а дураков не жаль.
– Потому никто и не может на Тардаваге высадиться, что там императорский дворец, – пояснил Санти удивленным друзьям. – Остров защищен такими заклятиями, что ни один маг не разберется. Сам Элиан Завоеватель накладывал. Ты, Лек, на одном из тайных островов – Острове Демонов – уже бывал, между прочим. Даже долго жил там.
– Так Замок Воинов на Кхардаваге расположен? – изумился горец. – Никогда бы не подумал...
– На нем, где же еще, – подтвердил император. – Но нам туда не надо. Все нужное в Замке Призраков есть, там и проведу вашу инициацию. В нем еще много чего имеется, даже Маран не знал всего.
– А тебе откуда известно, что знал, а чего не знал Маран? – насторожился Энет.
– Во время передачи власти новый император получает память всех прежних. Кроме Элиана Завоевателя. Позже расскажу подробно, надо спешить, пока я на ногах стою. Скоро свалюсь – передача памяти без последствий не проходит, в башке такой сумбур, что еще немного – и я вообще соображать перестану.
– Ну, ни дорхота себе! – потрясенно приоткрыл рот граф. – Ты...
– Потом, все потом! – оборвал его император.
Его шатало, самочувствие с каждым мгновением ухудшалось, голова нестерпимо болела. Из последних сил Санти открыл портал, тихо удивляясь про себя, что способен на это. Показал на него рукой и замер, пошатываясь. Взглянув на покрытое потом лицо своего бывшего ученика, Лек понял, что тот на грани потери сознания, и принялся командовать. Храт с Энетом подхватили тело Марана и ушли в туманную дымку. За ними последовал Тинувиэль. Горец, поддерживая скомороха, вошел в портал последним.
Как только портал схлопнулся, Санти обвис на руках Лека без памяти. Тот растерянно выругался, с недоумением оглядываясь вокруг. Друзья стояли в каком‑то огромном пустом зале серого цвета. Как только они оказались здесь, непонятно откуда прозвучал гонг.
