— Ладно, — скользнув взглядом по обоим братьям, кивнул бродяга, после чего зашагал в указанном направлении.
Аль, вздохнув, двинулся было за ним следом, но наследник поймал его за плечо, удерживая подле себя.
— Поклянись, что дождешься.
— Да что ты… в самом деле… — пробормотал тот, пытаясь освободиться из цепких пальцев.
— Клянись. Не то привяжу к себе и потащишься, как раб, следом.
— Ладно, клянусь! — через силу выдавил из себя юноша. — Теперь доволен? — он глядел на брата зло, по-волчьи, с нескрываемым вызовом.
— Нет, — тот вложил в руку брата нож, сжал его ладонь своей, после чего решительно рванул клинок.
— Ты что?! — тот выхватил порезанную руку, с ужасом глядя на кровоточащую царапину. — Сумасшедший!
— Через слово ты переступишь, — потеряв к брату всякий интерес, Альнар обтер клинок платком, который затем убрал за пазуху, — через свою кровь — нет. Потому что веришь в сказки и легенды, и боишься того, чем грозят они нарушителю такой клятвы больше всех иных наказаний, — и повернувшись к так и застывшему на месте с открытым ртом Алиору спиной, он зашагал прочь.
— Да-а, — проводив его долгим взглядом, протянул Лот. — Действительно сумасшедший. Кто же в наше время верит клятве на крови?
— Я, — проворчал Аль, отвернувшись, чтобы скрыть досаду.
Услышав это, бродяга посмотрел на него, сомневаясь, что правильно все расслышал, однако, убедившись, что никакой ошибки нет, с трудом сдержался, чтобы не назвать приятеля умалишенным. Впрочем, если слово поймать ему удалось, то остановить руку, потянувшуюся ко лбу в не менее красноречивом жесте, не успел. Единственное, что успокаивало его, это отрешенный вид глядевшего вдаль юноши, который если и видел что-то, хотя это вряд ли, точно не обратил внимание.
— Слушай, — спустя какое-то время, когда молчание стало в тягость, спросил Лот, — а ты что, не собирался ждать брата?
Аль быстро повернулся к нему, пронзил острым взглядом, вырвавшимся из сощуренных в тонкие щели глаз, и ничего не сказал в ответ.
— Ясно… — вздохнул бродяга. — Ты думал отправиться на поиски бога дня прямо сейчас, — на сей раз это был не вопрос, а утверждение: Лот понимал, что ответа ему все равно не дождаться. Оставалось только предполагать. — Несмотря на совет ведьмы…
— Совет ведьмы! — скривившись, презрительно хмыкнул Аль-ми. — Да от таких, как она, нужно держаться чем дальше, тем лучше. Ее советы — зло!
— Но ты сам хотел получить…
— Я хотел вернуть ей камень, только и всего. Остальное же было…
— Даром слепца.
— Что? — непонимающе воззрился на него юноша.
— Ведьма это так назвала. Дар слепца. Когда человек делает правильный шаг, лишь не видя, куда идет. Значит, Аль-си она обманула…
На этот раз царевич задумался.
— Может, и нет, — спустя какое-то время, с долей не охоты признал он.
— Тогда я не понимаю, почему ты…
— В любом случае, это — его путь, не мой.
— Но если так мы сможем спасти Альмиру…
— А при чем тут ее спасение?
— Как ты можешь говорить такое! — искренне возмутился Лот. — То, что я бродяга, у которого не осталось в живых ни одного родного или хотя бы знакомого человека совсем не означает, что я не желаю спасения своей родине и избавления ее народу!
— Не сходи с ума.
— А ты не обвиняй меня в бессердечии! То, что я…
— Да при чем тут ты! Я говорю о совете, который дала ведьма Аль-си — искать царя.
— Он не поможет?
— Понятия не имею! Только старуха не сказала, что это — на нашей судьбе, только его. Шаг на пути к исполнению его мечты.
— Но разве он мечтает не о…
— О венце Объединителя он мечтает, вот о чем! Что и сказала ведьма!
— Ты не прав, — решительно качнул головой Лот. — У меня нет никакой причины защищать твоего брата. Этот высокомерный надутый пузырь сделал немало для того, чтобы я возненавидел его. Однако, при этом, я не могу отрицать его искренности…
— Как ты заговорил! — хмыкнул Аль. — Не бродяга, а просто вельможа какой-то!
— С кем поведешься, от того и наберешься! — огрызнулся Лот, недовольный, что собеседник пропустил мимо ушей содержание, обратив внимание лишь на форму. Это было глупо. Не повторять же все вновь для особо способных! И какими словами, прикажете объяснять, если те, что были в его прежней жизни, он как-то незаметно растерял за время пути, новые же, казавшиеся вполне разумными, собеседник не готов был принять, считая их неискренними?
— Да ладно, — почувствовав его затруднение, махнул рукой Аль. — Не бери в голову. Я и сам знаю, каким заразным это может быть: пообщаешься с кем-то день, да так впечатлишься, что потом будешь всю жизнь говорить на чужом языке. Что же до брата… Думаю, он искренне хочет снять проклятие с Альмиры. Все-таки, это его царство. Да только мечтает он не лишь об этом. Чем и воспользовалась ведьма, спеша затуманить ему глаза.
— Я не понимаю.
— Поймешь, когда без толку прождешь его неделю в этом треклятом трактире. Потеряв столь важное сейчас время! — сказав это, он в сердцах стукнул себя кулаком по ладони и тотчас скривился от боли — разрез хоть и не был глубоким, но знать о себе давал.
— Почему ты думаешь…
— Я не думаю, я знаю, — отрезал юноша, вновь устремляя взгляд вдаль. Не мог же он объяснить спутнику, что все напрасно, что он уже простился с отцом и единственное, что им остается, это месть. Не мог, потому что для этого он должен был сначала то же самое объяснить себе, а он не хотел в это верить, ни за что на свете! — Ладно, пошли.
— Куда?
— В трактир.
— Но ты же говоришь, что мы лишь напрасно потеряем время.
— Я дал слово.
— Это просто безумие какое-то! — от волнения он принялся взъерошивать волосы, словно стремясь запутаться в них, выбираясь из другой, более жуткой ловушки. — Да при чем здесь твое слово, когда речь идет о спасении или гибели множества людей!
— В пути важен каждый шаг. Сделаешь хотя бы один не в ту сторону, и никогда не дойдешь до цели.
— Что за чушь!
Аль-ми обвел его взглядом, несколько мгновений задумчиво помолчал, а потом, ничего не говоря, зашагал в сторону трактира.
Лот не сразу двинулся следом. Какое-то время он стоял, непонимающе глядя в спину уходившему от него прочь царевичу. Его рот приоткрылся, словно он собирался что-то сказать, закончить ли прерванный на половине вопрос или начать новый, но потом, когда он, наконец, решил, чего же хочет, оказалось, что его некому слушать.
— Подожди меня! — крикнул бродяга, бросившись следом. Догнав его, он тяжело вздохнул: — Уф, — переводя дыхание, после чего недовольно заворчал: — И что это у вас с братом за манера такая: кидать спутников позади, словно бесполезный хлам! Конечно, для вас такие, как мы, и не люди вовсе…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
