Здоровяк Гурд, вылив на свою разбитую голову бурдюк холодной водицы, поднесённый женщиной-амархтонкой, нахлобучил треснутый шлем и с рёвом повёл латников в новую атаку.
– За Сильвиру! За Сильвиру! – повторял как околдованный архистратег Тибиус, удерживая центр.
Не ожидав такой живучести южной армии, Хадамарт бросил в бой резервные легионы, коих у него хватало. Но то ли состоящие из низших даймонов резервы не сумели ударить с должной силой, то ли ослабла его энергия, толкающая их в бой, только удар, который должен был сломить остатки сопротивления людей, не достиг цели. Завязался новый позиционный бой, когда каждая из сторон то теснит противника, то подаётся назад.
А у Меликертской гряды продолжалось победное ликование нерейцев, вводя в недоумение военачальников южан: почему Хадамарт до сих пор не бросил своих варваров в бой?
Объяснение стало неожиданным для обеих армий.
– Да возвысятся боги! Рыжей завоевательнице конец! Сильвира пала! Сильвира у ног Хадамарта! – раздались ликующие возгласы нерейцев. Неудержимое торжество охватило мужчин, потрясавших оружием, и женщин, наблюдавших издали.
Это торжество не сулило Хадамарту ничего хорошего. Никто, даже тысячелетний владыка, не сумел предвидеть, что его власть над этими людьми может рухнуть. Сильвира пала – уничтожен главный враг, с угрозой покончено. Нет больше смысла воевать, нет больше места ненависти и мести, которые некогда влекли в кровавое побоище тысячи простых нерейцев, одурманенных чарами вражды. Разве нужен им Амархтон? Нет, им нужна своя земля, на которой можно мирно трудиться, строить дома, насаждать поля, осваивать пастбища, жениться, растить детей…
Рухнула пелена ненависти, застилающая глаза. Сильвиры больше нет! Амархтонцы – снова добрые соседи, с которыми можно мирно торговать!
И бессмертному теоиту требовалось приложить колоссальные усилия, чтобы вновь направить эту орду на врага Но создать за считанные минуты новый зловещий образ врага было не под силу даже Хадамарту.
И тогда Падший вложил всю свою мощь в наступление резервных легионов. Шар его воспылал энергией, поднявшись пламенем на высоту Драконовых скал. Однако сломить упорство войск Сильвиры ему не удавалось. Элитные легионы – Панцирный и Медный – были начисто разбиты, а Легион Смерти оказался настолько потрёпанным в бою с рыцарским корпусом, что был неспособен возглавить атаку.
И всё же по численности резервные легионы в несколько раз превышали рати людей, и к тому же они выступили со свежими силами. В какой-то момент, направив мощнейший сгусток силы, Хадамарту удалось прорвать позиции когорт Тибиуса, устремив клин даймонов в разрыв, чтобы окружить главные силы южан. В ту же минуту из ворот города понеслась конница Дарвуса – пустяк, но за ней…
Яростный, неистовый вихрь, похожий на крик исполина, разнёсся от огненного шара! Пламя вспыхнуло ядовито-оранжевым взблеском.
Тучи над городом в кои-то веки угомонились, прекратив бурлить, посветлели, и вдруг сквозь их поредевший мрак проник луч солнца! Впервые за много-много лет тучи поредели, и через них прорезалась ярко-голубая гладь неба.
Город смолк. А через мгновение разразился многоголосым криком ликования. Ополченцы, следовавшие из ворот, не видели, что произошло, но этот глас стал для них таким ободрением, что все они, усомнившиеся было в своём порыве, расправили плечи и крепче сжали оружие.
А с неба в город проникали всё новые и новые лучи, пронизывая тающую толщу туч, как чудесные светлые копья.
***
Долгим был этот бой. До самого вечера. Непонятно, чего добивался Хадамарт, и что дала бы ему победа теперь, когда власть амархтонских туч рухнула.
Амархтон светлел и пробуждался как от долгого сна. Толпы людей теснились на городских стенах, а то и выходили из ворот и глядели на догорающую битву. Не так много нашлось тех, кто встал с оружием в руках под знамёна нового короля, но само присутствие тысяч неравнодушных жителей придавало сил измученной армии. И каждый боец чувствовал: позади не просто город, а тысячи судеб, сердец, надеющихся на своих защитников.
Никакая энергия власти уже не могла удержать тёмные полчища. Первыми побежали люди: наёмники и рабы из Подземных Копей, быстро воспользовавшись тем, что о них все забыли. Спешили убраться подальше от страшной схватки и нерейцы, утратившие весь боевой запал и думающие в эту минуту лишь об оставленных дома семьях. Следом дрогнули и резервные легионы даймонов, на которые рассчитывал Хадамарт. Сломленные под восторженным натиском южан низшие даймоны бежали толпами по несколько сотен, бросая оружие и срывая с себя доспехи. Крылатые горгульи перестали слушаться команд и всей стаей устремились к пикам Диких гор.
Но битва продолжалась, так как многие властители тьмы были настолько преисполнены презрения, что желали скорее пасть в бою, чем повернуться к людям спиной. Отступая к огненному шару Хадамарта, даймонские вожаки, изолиты, аласторы, ренгарки и последние драконоборцы с яростью отбивались от преследующих людей, сея вокруг смерть и стоны. И всё больше и больше амархтонских ополченцев вливались в бой, видя, как рушатся могучие архидаймоны, которых в иное время они сочли бы непобедимыми.
К вечеру левый фланг под командованием Гурда, правый – Этеокла и центр – Тибиуса слились в единый фронт, напирающий на полукруг врага. Огненный шар был целью, к которой стремились бившиеся без устали воители, и не только по причине желания схватиться с главным врагом. Уже все знали, что где-то там пала королева, и у многих теплилась надежда, что её ещё можно спасти.
Вскоре под натиском союзников вражеский полукруг распался, но даже тогда немногие архидаймоны обратились в бегство. Большинство властителей тьмы продолжали биться по одиночке. Но это уже не могло ничего изменить. Огонь, поднимающийся над шаром, начал угасать, угасать, пока не погас совсем. И тогда в поднявшейся волне тысячелетней тьмы, взметнулись огненно-чёрные исполинские крылья, и громадная тень, окутанная мраком, взмыла вверх и унеслась вдоль Драконовых скал.
Владыка Хадамарт покинул поле боя, бросив остатки своей разорённой армии.
– Вот теперь он действительно Падший! – произнёс тогда архистратег Тибиус.
Когда пал последний властитель тьмы и вознёсся трубный глас, ознаменовавший победу, у выжженного пятна, оставленного Хадамартом, воины Этеокла нашли южную владычицу. Взирающие в небо глаза Сильвиры были открыты, на губах застыла слабая улыбка. Смерть её наступила задолго до того, как первый солнечный луч проник в Амархтон, и она не могла видеть этого небывалого триумфа…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
