— Сестрица, наконец, ты все вспомнила. Не переживай я не умру просто так…. - говорил он очень тяжело, кровь сочилась.
— Эдриан!!!! — заорала, точно зная, что «Чтец», меня услышит. — Спаси Фрая, Эдриан! — черт возьми, он точно здесь…. — Фрай, не смей умирать! — я зажала рану руками, но в такой ситуации медиумы бессильны. Фрай не «пробужденный» медиум, а значит, рана такого класса может его убить. Регенерация еще не на том уровне.
Ночь мы провели в отделении де Гор «Интерпрайзис». Я, со спящим у меня на руках Рафаэлем. В пустынном холле огромного госпиталя никого не было. Четыре утра, солнце только всходило, поднимаясь из-за небоскребов. Рафаэль проснулся, он нежно улыбался. Он уже знал о моей памяти, наши мысли, сливались в одно русло. Он слез с меня и сел рядом на кресло. Сдерживая порыв чувств, я как обычно, опустилась рядом с ним на одно колено. Все также влюбленно и гордо он смотрел на меня, смущаясь…. Не остановил же…. Я сняла перчатку с его руки и губами едва коснулась ароматной кожи, он вздрогнул. Мое место здесь — рядом с ним.
— Как твое самочувствие?
— Зачем ты, в такой момент, волнуешься обо мне? — не меняясь в лице, он спрыгнул со стула и нырнул в мои объятия.
— Ты все знал, Рафаэль, так почему мне не сказал? — он так мило дрожит, когда волнуется!
— Печать отца. Отец наложил на твои воспоминания самую мощную печать. Если бы я попытался, то сработал бы механизм защиты отрицания. Поэтому Фрай предложил жестокий метод, но я не стал его останавливать. Мне это было выгодно, но еще я хотел, чтобы ты вспомнила, не важно каким методом.
— Это в духе Фрая…. - я прикоснулась к нему, гладя его по голове, он еще сильнее обнял меня.
— Не говори мне имя другого мужчины, даже если это Фрай. Ты поклялась быть со мной и нет ничего важнее этого…. - удивительно, как легко ему даются такие провокационные слова. Даже в моменты искреннего счастья, он не забывал о падении, которое ждало нас обоих. Рафаэль был удивителен.
— Конечно, я не оставлю тебя. Это не только потому, что я твоя сестра…. Я люблю тебя…. - я погладила кровавую, выжженную печать на его шее…. — Эта печать — лучшее доказательство, что я всегда рядом.
— Договор — его время наступило. Джульетт, нам пора вернуться в Архион. Ты отлично сыграла свою роль. Мы используем эту связь, чтобы вернуться в Архион.
Мы до конца обменялись планами и чувствами уже подсознательно, мало какие сюрпризы таит Фрай и его Орден….
Боль и ненависть…. Желания и любовь…. сплелись в клубок нитей нашего договора. Нет больше одиночества. Мы навсегда вместе. Теперь это — и правда месть…. Алексис Фантенблоу должен умереть….
Они рассказали нам все об «Ордене Аметист», о его целях и членах. Что-то я вспомнила сама, а пробелы восполнил Эдриан. Он стоял, облокотившись на спинку кровати Фрая, и внимательно следил за происходящим разговором. Теперь я знала — Эдриан не «пробужденный» медиум, который может читать мысли, посмотрев оппоненту в глаза. Фрай же усадив Рафаэля рядом с собой, говорил уже только с ним. Вероятно, они обсуждали стратегию, и тут мой Рафаэль проявил изрядную хитрость, чтобы склонить Фрая на свою сторону.
— Джульетт, теперь ты все знаешь об Ордене. Орден всеми силами пытается устроить государственный переворот. Вы втроем — законные наследники престола. Поделитесь, что вы намерены делать дальше? Наши силы нужно объединить — Эдриан, как всегда, весьма рассудителен, я старалась не соединять с ним взгляд из принципа. Не нужно, чтобы кто-то, даже мельком, читал мои мысли.
— Ваша цель — свержение государственного режима. Поэтому убийства одного Алексиса будет недостаточно. Алексис пастырь черных овец…. Чтобы получить власть в стране, для начала вы должны убить четырех его генералов — Имперскую Свиту, которая ни в чем не уступает ему по силе. Затем, вам необходимо нейтрализовать армейское подразделение, которое занимается охраной Архиона, после чего захватить власть над армией. Только после этого вы можете войти в Архион и уничтожить Имперский Совет.
— Именно в такой последовательности мы и будем действовать.
— Не смеши, Эдриан, узнай в Архионе, что вы задумали, вас даже к вратам Империаля не подпустят. Убийство Алексиса даже твоей компании Эдриан не под силу.
Тут вступил Рафаэль:
— Наша цель — убийство Маршала. Меня волнует только его смерть. Если подумать, то наши цели не противоречат друг другу. Взаимопомощь только выгодна. Без смерти Алексиса, вы не можете ничего начать делать. Мы с Джульетт обязуемся сделать это. От Ордена нам потребуется поддержка, вы же получите доступ ко всей верхушке дворянства и к Совету конечно. Фрай, нам с Джульетт нужно вернуться в Архион.
Фрай не хотел нас отпускать, в случае неудачи, он потеряет нас обоих. К тому же, мой дар мог бы быть Ордену весьма полезным. Рафаэль же хотел избавиться от этой ненужной опеки и начать действовать. Он не хотел стать политическим инструментом Фрая.
Фрай кашлянул, что свидетельствовало о его яром недовольстве:
— Рафаэль, ты предлагаешь мне отпустить вас обоих в Архион? Прямо к Алексису? Отец больше всего на свете хотел, чтобы Алексис не узнал, кто такая Джульетт. Алексис получит отличный козырь, в лице ее дара. Поэтому на ее память была наложена столь мощная печать. Поэтому я убил тех людей из ее приемной семьи, когда они захотели продать информацию о ней. А сейчас ты предлагаешь вам съездить в Архион, всего лишь на всего, чтобы убить Алексиса? Он мечтал убить нас с нашего рождения — Фрай видел решимость Рафаэля. Старший брат видел, что младший вырос, и ему хватает решимости сделать то, что сам Фрай не хотел. Таков уж был Фрай. Он реформатор и новатор, но не убийца и мятежник. В любом случае, он хотел выйти чистым из воды. Выставить себя в наиболее выгодном свете. Перед лицом народа, будущий Император должен быть чистым и непоколебимым. Тот, кто сомневается в своих решениях, не может изменить мир. Я, конечно, понимаю, что Фрай готовит себя к роли белого Императора, но…. Рафаэля интересует только смерть….
Я не могла не заметить напряжение между ними. Все-таки Фрай еще не мог простить ему заключение договора. Нам на руку то, что он верил, что мы еще можем быть вместе. Ведь он не знал в чем суть договора. Фрай понимал, что одними уговорами Рафаэля не отговорить, поэтому попытался надавить:
— Ты хочешь вернуться в Архион, после всего, что Маршал Фантенблоу сделал с тобой?
Рафаэль не был похож на Фрая по характеру. Он никогда не сомневался в своих решениях. От того был более похож на Эдгара, своего отца. Фрай же самонадеян и привержен одним идеалам, таковой была Элизабет — наша мать. Рафаэль более жесток и рассудителен, что не ассоциировалось с его внешностью. В случае Эдгара было то же самое, принц из сказки просто не может быть жесток.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
