Писк сигнала вызова прерывает мои размышления. Вызывает Лена.
— Привет, где пропадаешь?
— На озере.
— Я так и думала. Рыбу ловишь или философствуешь на тему смысла бытия и тщетности попыток познать многообразие окружающего мира?
— Угадала. Второе.
— Ну, я думаю, вряд ли ты найдешь ответ на интересующие тебя вопросы в обозримом будущем. Поэтому отрываю тебя от твоих занятий без всяких угрызений совести. Нам пора получать благословение Магистра.
— Через десять минут буду у него.
— Да, постарайся уложиться. Он ищет нас уже минут двадцать.
Когда я вхожу к Магистру, Лена уже сидит у него. На ней светло-голубой, с перламутровым отливом, обтягивающий тело комбинезон и белые открытые туфли на высокой шпильке. Декольте на груди, чуть выше пределов пристойности.
Лена сидит за столиком, уплетает чебуреки, запивает пивом и болтает о чем-то с Магистром, который также отдает должное чебурекам и пиву. Андрей сидит в стороне, в разговоре участия не принимает, а сосредоточенно изучает какую-то таблицу. На столике перед ним стоит тарелка с чебуреками, а в руке он держит стакан с пивом. Катрин не видно.
— Присоединяйся, — увидев меня, приглашает Магистр.
Я не заставляю себя упрашивать, тем более что давно уже чувствую настоятельную потребность подкрепиться. Поглощаю горячие чебуреки, запиваю их превосходным темным пивом и слушаю рассуждения Магистра.
— Так вот, Андрэ. Я изучил все расчеты Кэт, выслушал ее замечания и сомнения и разделяю их. Я выслушал также ваши предложения, которые мне изложил Андрэ, и также разделяю их. Я полностью поддерживаю вашу концепцию подхода к выполнению задания. Задание должно быть выполнено так, чтобы потом не пришлось вносить коррективы. Но и Кэт права. Осторожность, осторожность и еще раз осторожность! Риск очень велик, велик настолько, что это граничит с подвигом. Ты понимаешь это, Андрэ?
— Нет, не понимаю. Один из старых летчиков-испытателей, Григорий Седов, как-то сказал: “Если летчик, отправляясь в полет, считает, что идет на подвиг, значит, он к полету не готов!”
Магистр с интересом смотрит на меня, затем допивает стакан пива и закуривает сигарету.
— Отлично сказано, клянусь Временем! Элен, я предлагаю сделать эти слова девизом нашего сектора. Они как нельзя лучше отражают специфику нашей работы. Но вернемся к нашим текущим делам. Хорошо, Андрэ, пусть не подвиг, но мобилизация всех своих способностей — с этим ты согласен?
— В принципе, да. Но не надо слишком все это драматизировать. Мне просто в полете надо будет выбрать оптимальный режим, чтобы избежать как соприкосновения с землей, так и разрушения самолета от недопустимых перегрузок.
— Ничего себе просто! Да еще на пять «М»! Это похлеще, чем под мостом пролететь. Все равно что, сидя на качелях, стрелять из пистолета по прыгающей мишени и попадать всякий раз в яблочко!
— Похоже. Но ведь опытные стрелки такие вещи проделывают. А в моем случае, кроме опыта и сноровки, точный расчет…
— Знаю я ваш точный расчет! Будешь тянуть машину вверх, пока лонжероны не затрещат, а там чуть отпустишь. Верно? Что молчишь? Ладно, хватит об этом. Вы все-таки летчики, до этого допустить не должны. Хотя, конечно, чувство машины, летная интуиция и прочее — это такие, мягко говоря, неточные инструменты, что исход может быть всякий. Но пойми главное, Андрэ. Мне бы очень не хотелось что-то еще подчищать в этой фазе. Ты должен сделать все, чтобы попасть в это игольное ушко.
— Я постараюсь.
— Хороший ответ. Уж ты постарайся. Теперь вот о чем. Я разговаривал с Катрин о возможностях проявления в этой фазе Черного Вектора Противодействия. Кстати, очень удачное название она подобрала. По ее мнению, она довольно высока. Будь предельно собран. Старайся фиксировать все, с твоей точки зрения, необычное, экстравагантное, и, в случае чего, никакой самодеятельности. Действуй строго в рамках утвержденного задания. Ты понял?
— Понял. Я постараюсь.
Магистр откидывается на спинку кресла и закуривает очередную сигарету.
— Он постарается! Что мне с ним делать, Элен? Может, перевести из хроноагентов в Хозсектор пожизненно? Жалко. Ну, Время с тобой, старайся. Но не лезь, пожалуйста, на рожон, Андрэ. Ты понял?
— Понял. Постараюсь не лезть.
Магистр только рукой махнул и потянулся за чебуреком.
— Налей-ка мне пивка, Элен. Спасибо. Итак, внедрение через семь часов. Это за пять минут до того, как Адо Тукан проснется в своей комнате отдыха перед полетом. Возвращение оттуда же, когда он вновь заснет. Это будет примерно через четырнадцать часов после внедрения.
— Семь часов, — замечает Лена, — мы успеем прикончить этот ужин, и время еще останется.
Мы следуем ее благому совету и минут через двадцать приканчиваем пиво и чебуреки.
Когда мы прощаемся, Андрей отводит меня в сторону и говорит:
— Будь постоянно на взводе, как пружина. Кэт встревожена не на шутку, и мне кажется, что она что-то недоговаривает.
— Недоговаривает? Почему?
— Видишь ли, она никогда ничего не утверждает, если у нее нет стопроцентной уверенности. А в этом случае ее программа “Черный Вектор” однозначного результата не дала.
— Я понял, Андрей. Передай Кэт, пусть не беспокоится. Если Черный Вектор себя как-то проявит, я буду к этому готов.
— Но ты понимаешь, что еще никто не сталкивался с его проявлениями напрямую. Это все только предположения, построенные на следствиях, вероятности и на статистике катастроф в труднодоступных фазах.
— Я все понимаю. Главное, знать, что противник может в любой момент напасть, и быть готовым к этому. А уж как он это будет делать… посмотрим. Главное, что мы к этому готовы.
— Ну, тогда ни пуха ни пера!
— В “схлопку”!
Мы с Леной проходим к ней домой, точнее, в рабочий кабинет. Лена тут же притягивает меня за плечи и припадает лицом к моей груди.
— Андрей, — шепчет она, — я очень прошу тебя: будь осторожен и, пожалуйста, вернись. Если ты не вернешься, я не знаю, что со мной будет! Ты вернул меня к жизни, больше этого сделать будет некому.
— Лена, да что с тобой? — удивляюсь я.
— На людях я скрывала свою тревогу, но сейчас, когда нас никто не видит… Одним словом, Андрей, я боюсь.
— Чего?
— Мне страшно, Андрей. Кэт, всегда такая сдержанная, во всем, кроме любви… Ее тревога и нервозность — это неспроста. Она не стала бы так нагнетать атмосферу, если бы у нее не было веских оснований. Что ты будешь делать, если в самом деле столкнешься с этим «Черным Вектором»?
— Лена, мы с Андреем только что говорили на эту тему. Понимаешь, никто еще толком не знает, как проявляет себя на деле этот Черный Вектор. Мы пока знаем только имя противника, да и то сами его дали. А как он действует, каков он на самом деле: нападает он внезапно или его нападению что-то предшествует? Никто этого не знает. Возможно, я буду первым, а может быть, все пройдет благополучно. Самое главное, что я, спасибо Кэт, знаю, что этот Черный Вектор может проявить себя, и готов к этому. Да, я не знаю, как это будет происходить и как себя при этом вести. Но не забывай, что мы с Андреем — хроноагенты экстракласса, и прими во внимание ту подготовку, которую мы получили.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
