— Для оправдания того, что вы не смогли достойно ответить на мой вопрос, мисс Грейнджер, вы сказали достаточно, — хладнокровно сказал Снэйп, сделав нужную паузу, — а отношения между взрослым мужчиной и несовершеннолетней девушкой могут рассматриваться в некоторых странах даже как преступление. Вы не боитесь быть осужденной вашими же друзьями, мисс Грейнджер?
— Виктора знают во многих странах…
— Как ловца сборной Болгарии по Квиддитчу, да, — не дал ей договорить Снэйп, — но не как человека. И мне кажется, что вы выбрали Крама, а не Поттера, не будучи уверенной в том, что знаете Крама, как человека. Первое впечатление о человеке всегда обманчиво, мисс Грейнджер.
— Вы это о себе, сэр?
— Обо всех, мисс Грейнджер, — сказал Снэйп холодным шелком своего голоса, — обо мне вы тоже ничего не знаете. Ничего, чтобы судить обо мне с подобной точки зрения, мисс Грейнджер.
— Я знаю о вас достаточно, профессор Снэйп, — прервала его Гермиона, — а вам, как мужчине, должно быть стыдно стараться произвести на девушку впечатление подобным способом, сэр. Я уверена, что мисс Де` Лакруа не такая дура, чтобы купиться на вашу уловку, профессор. Вам не везет с женщинами, сэр, поэтому вы такой злой?
Гарри не смел остановить Гермиону, чтобы не подставить Снэйпа под удар своим вмешательством. После последней фразы Гермионы класс вжался в стулья еще больше, прекрасно поняв, что мисс всезнайка уже давно перегнула палку, так разговаривая со Снэйпом. Гарри бросил взгляд на Снэйпа, чье лицо не выражало абсолютно ничего, лишь его манера разговора выдавала гнев профессора Зелий.
— Вы прекрасно знаете, мисс Грейнджер, что не имели права говорить с профессором в подобном тоне, тем более, сказать мне такие слова. Я не собираюсь перед вами оправдываться, мисс Грейнджер. Я повторю для вас еще раз — моя личная жизнь принадлежит только мне. Вам это понятно, мисс Грейнджер? Я же не рвусь давать вам советы, в какой позе девушке лучше лишаться девственности, чтобы было не так больно?
Гермиона залилась краской, а в классе раздалось несколько смешков слизеринцев.
— Хотя, я мог бы дать Краму пару советов по этому поводу, — сказал Снэйп, — что же касается того, везет ли мне с женщинами или нет, мисс Грейнджер, то, думаю, вы не слепы, и вполне могли заметить, что меня не интересуют сопливые девчонки без всякого жизненного и сексуального опыта.
Глаза Гермионы источали гнев, хотя в них уже появились слезы.
— Если Виктор Крам вас не удовлетворит, мисс Грейнджер, как женщину, — добил Гермиону Снэйп, — в конце семестра я дам вам адрес своего замка, куда вы сможете приехать после того, как вам исполнится семнадцать лет. Тогда вы удостоверитесь в том, что отсутствием женского внимания я не страдаю. Вы не думали о том, что учить таких бездарей, коими является большинство студентов Хогвартса, очень тяжкий труд, мисс Грейнджер. Если я буду фамильярничать с учениками, как сейчас с вами — работать станет совсем невозможно.
— И поэтому надо быть таким подонком, доводя людей до истерики? — воскликнула Гермиона.
— Все, вы мне надоели, — произнес Снэйп, садясь за свой стол, — вон из класса!
— Вы мне, сэр? — спросила Гермиона.
— Нет, Святому Мунго, — съязвил Снэйп, — забирайте свои вещи, мисс Грейнджер, и постарайтесь объяснить директору, как и почему вы разговаривали со мной подобным тоном. Я уверен, что профессор Дамблдор будет рад выслушать обо мне именно ваше мнение, мисс Грейнджер. Вон!
Гермиона покидала вещи в сумку и вылетела из кабинета, не сказав ни слова. Снэйп сел за свой стол и, как ни в чем не бывало, продолжил урок.
— Мистер Поттер, вы еще желаете ответить на поставленный мною вопрос?
— Да, сэр, — ответил Гарри, — зелье Infantum Inis Saluber разработано восемь лет назад. От старого варианта его отличает то, что хотя ингредиенты более дороги и требуют тщательной очистки до приготовления зелья, срок лечения сократился с полутора лет до четырех месяцев.
— Если ответите за счет какого компонента ученые смогли добиться такого результата, мистер Поттер, — протянул Снэйп, — награжу вас призовыми баллами.
— Да, сэр, — кивнул Гарри, — в новом зелье алхимик заменил в составе корень китайской пихты на экстракт австралийского чайного дерева.
— Что ж, — медленно протянул Снэйп, но Гарри его перебил.
— Да, забыл сказать, — вставил Гарри, — что к этому выводу ученый пришел, проследив действие зелья на одном из его знакомых. Если мне не изменяет память, за открытие нового состава этого зелья вы получили орден за вклад в медицину, так ведь, профессор Снэйп?
Класс охнул, услышав, что именно Снэйп разработал это зелье, подарив многим бесплодным семьям надежду родить детей.
— Не стоило упоминать о том, что я нашел более эффективный состав зелья Infantum Inis Saluber, мистер Поттер, — тихо сказал Снэйп, — я следую школьной программе, а не стараюсь произвести на девушек впечатление, как сказала Грейнджер. В следующий раз поделитесь скромностью со мной предварительно, мистер Поттер. Все же, я обещал вам призовые баллы, Поттер, так что факультет Гриффиндор получит двадцать баллов за ваш верный ответ. Так как экстракт австралийского чайного дерева очень дорог и трудно доставаем, вы попробуете сварить старый вариант зелья Infantum Inis Saluber. Инструкции — на доске, необходимые компоненты — в шкафу.
Снэйп взялся за проверку рефератов, пока класс пытался сварить зелье от бесплодия. За пятнадцать минут до конца третьего урока Снэйп вышел из-за стола и стал привычно подходить к студентам, заглядывая в их котлы, чтобы оценить качество зелья.
— Сомневаюсь, что кому-либо из вас удастся стать целителем, если вы не можете сварить довольно простое медицинское зелье, коим является Infantum Inis Saluber, — сказал Снэйп, обойдя половину класса, — так, мне все понятно. Те, кто получит неудовлетворительную оценку за сегодняшнее зелье, получит контрольную на следующем уроке в среду.
Класс взвыл.
— А как вы хотели? — перекрыл гул голосов Снэйп. — Скажите мне, остолопы, как вы собираетесь сдавать выпускные экзамены, если не в состоянии сварить ни одного зелья? Похоже, что на экзаменах СОВ большинство из вас просто с испуга получили хорошие баллы. Из двадцати трех человек, находящихся в классе, правильно зелье сварил только один Поттер, внезапно полюбивший зелья.
— Похоже, что Уизли был когда-то прав, обвинив Снэйпа в том, что тот рассказывает Поттеру темы уроков заранее, — прошептал Эрни Макмиллан Лаванде Браун. — Смотри, каждый раз Поттер оказывается единственным, кто правильно варит эти противные зелья.
— Мистер Макмиллан, — появился у Эрни за спиной Снэйп, — думаю, что прежде чем заранее осуждать меня в предвзятости в отношении к Поттеру, вам стоило бы вспомнить мое отношение к нему, сложившееся за последние шесть лет учебы. А вот вашего мнения я не спрашивал, мистер Макмиллан. Похоже, что всезнайка Грейнджер вселила в класс уверенность, что каждый даун, не способный достойно выглядеть на моих уроках, имеет право валить всю вину на меня.
— Я…, я не это имел в виду, сэр, — заикался Эрни.
— Я прекрасно все слышал, мистер Макмиллан, — сказал Снэйп, — если вы не согласитесь с тем, что ваши слова можно расценивать как хамство по отношению к профессору, вы можете оспорить мое решение у директора. А решение мое будет таким: ваши слова я счел оскорбительными, поэтому снимаю с факультета Хаффлпафф двадцать баллов.
Снэйп вернулся за свой стол, пока студенты убирались на рабочих столах.
— И еще, — сказал Снэйп, — тем, кто думает, что я подстраиваю уроки специально для Поттера, советую спросить у самого Поттера, так ли это на самом деле. Если я еще раз услышу от студента подобные выражения, какими меня удостоили Грейнджер и Макмиллан, обещаю вам, что разбираться и выслушивать ваши речи, подхлестываемые избытком нерастраченных гормонов, я не намерен. Посему, следующий оратор вылетит из Хогвартса, даже не успев извиниться передо мной. Поттер, вы взяли книги, которые просили?
— О, да! — спохватился Гарри, подлетев к столу Снэйпа. — Спасибо, Мастер Снэйп!
— Вернешь, когда сможешь, — не глядя на юношу, сказал Снэйп.
— Сэр, — почти шепотом сказал Гарри, — я прошу у вас прощения за поведения Гермионы. Я ее не оправдываю…
— А с чего ты решил, что я нуждаюсь в твоей поддержке, Поттер? — так же тихо ответил Снэйп. — Или ты хочешь еще раз меня унизить, напомнив о словах твоей бывшей возлюбленной?
— Она — не бывшая, — сказал Гарри, — она сделала свой выбор, может, и к лучшему.
— Поверь, Поттер, — произнес Снэйп, — если твои чувства к ней сильней, чем ревность, которую вызвал ее уход к Краму, советую тебе вернуть ее.
— Почему, сэр? — спросил Гарри.
— Потому что, — тихо ответил Снэйп, видя, что Вивьен пытается подслушать их разговор, — если бы я отверг Эмму из-за того, что она не была волшебницей, я не прожил бы с ней четыре счастливейших года моей жизни.
