Жанна глухо зарычала, ударила кулаком по приборной доске, так, что Ольга невольно вздрогнула.
— С братом, двое сопливых детей, мы прошли через всю Чечню, ушли в Дагестан, к дальним родственникам. Они нас пожалели, пустили к себе жить. Но Шамиль считал себя уже настоящим мужчиной, он хотел мести и потому через полгода ушел обратно, в Чечню, попал в отряд Хусейна Шарипова, где его и других мальчишек арабские инструкторы-наемники учили воевать. И он воевал против русских, лишь изредка появляясь дома, чтобы оставить родне доллары, которые ему и его братьям платили за каждый заложенный фугас, за каждого убитого русского солдата. Их было много, долларов. Все были довольны. Но война есть война, и Шамиль погиб. Он умер на моих глазах. Теперь я осталась одна!
— Это же была война. Каждый тогда думал, что именно он прав, — несмело промолвила Ольга.
— Если бы я не прикончила насильника, ты говорила бы иначе, — усмехнулась Жанна Биноева. — Тогда я для тебя оставалась бы врагом, кровожадной убийцей! А я и есть убийца, своими руками я отправила на тот свет два десятка ваших солдат, может быть, среди них был и твой жених.
— Моему жениху проломили голову в пьяной драке. Не чеченцы — такие же русские парни, только из соседнего района. Он пролежал в реанимации два дня и умер, как ни старались врачи вытащить его. На следующий день я подала документы в медицинский.
— Глупцы! Нам не нужно было с вами воевать — стоило только не мешать вам истреблять самих себя!
— Теперь у нас снова общий враг, — вдруг решительно произнесла Ольга Кузнецова, перестав на мгновение быть испуганной, зареванной девчонкой. — Американцы зря пришли в Россию, и тем более зря привели сюда вас! Мы одинаково будем ненавидеть и тех, и других! Я знаю, чего стоят те люди, за которыми вы охотились в моем селе! Они не остановятся, пока не прикончат последнего из вас! Твоим братьям лучше убираться обратно в горы, там вы никому не будете нужны! А американцы живыми уже не уйдут из этой страны! Поверь, я знаю! Партизан не много пока, но с каждым днем их будет все больше, все новые и новые люди, русские люди, поймут, что Россия — под пятой врага! Война только начинается!
— Ты веришь в этих ваших партизан? Что ж, возможно, они и впрямь такие, какими кажутся тебе. Тогда тебе и, правда, лучше оказаться у них, там ты будешь под защитой. Но мне к партизанам дороги нет — мы с ними враги, слишком много крови их братьев по оружию на моих руках. Тебя я отвезу в безопасное место, сама же отправлюсь еще куда-нибудь.
— Куда? Ты же одна совсем! У тебя никого нет! Ни дома, ни семьи, ни близких!
Жанне вдруг стало не по себе от жалости, проявленной этой русской, которая по идее должна была ненавидеть ее, чеченку, врага, убивавшую таких же русских. И пусть тогда каждый думал, что прав, пусть они, ичкерийцы, верили, что защищают свою родину, а сами русские искренне считали, что спасают Россию, сражаясь за ее единство, это ничего не меняло. Десятки раз русские солдаты, матерые мужики и восемнадцатилетние мальчишки, оказывались в перекрестье прицела Биноевой — и тогда они умирали. А теперь русская медсестра из глухого села жалела ее, безжалостную убийцу.
— Там будет видно, — хмуро процедила сквозь зубы Жанна. — На все воля Всевышнего! Сперва простой уедем подальше, чтобы Турпалу и его людям не так то просто оказалось отыскать наши следы. А думать о будущем станем потом.
Тяжелый внедорожник прыгал на ухабах, мчась по разбитому проселку и унося подальше от опасности двух женщин. Под колеса «Хаммера» убегала пустая дорога, и обеим, русской медсестре, видевшей свое призвание в том, чтобы спасать жизни, и привыкшей без колебаний обрывать жизни чеченской снайперше, казалось, что все опасности теперь остались где-то далеко позади.
Глава 4. Закон гор
Архангельская область, Россия 12 октябряТурпал Исмаилов опустил ладонь на безжизненные глаза своего брата. Голова Доку лежала на коленях у полевого командира, не обращавшего внимания, что весь камуфляж его уже пропитался кровью, сочившейся из страшной раны, оставленной боевым ножом. А вокруг них, живого и мертвого, собрался почти весь отряд. Два с лишним десятка бородатых мужиков, увешанных оружием, молча смотрели на амира, по щекам которого катились бусинки слез.
— Кто? — Исмаилов перевел мрачный взгляд налитых кровью глаз на своих людей. — Кто это сделал? Узнать! Найти!!!
— Биноева, — произнес кто-то негромко. — Это она, амир! Она сошла с ума, клянусь Аллахом! Она сбежала вместе с русской девкой, той, у которой в доме прятались неверные! Биноева убила Беслана, а Мухаммад ранен в ногу, истекает кровью!
— Тварь! — Прорычал, поднимаясь с колен, главарь чеченцев. Указав на одного из боевиков, собравшихся вокруг братьев — живого и мертвого — Исмаилов произнес:
— Мовсар, возьми людей, машину, езжай за Биноевой! Разыщи ее след!
— Слушаюсь, амир!
— Догнать ее! Найти! Достань мне из-под земли эту тварь!
Несколько человек отделились от основной массы, и пару минут спустя с места сорвался, взревев мощным двигателем, тяжеловесный «Хаммер». Внедорожник, набитый боевиками, умчался по единственной улице русской деревни туда, куда совсем незадолго до этого умчался такой же «Хаммер», унося с собой двух искавших спасения женщин.
Толпа неожиданно заволновалась, раздалась в стороны, пропуская к телу Доку Исмаилова, над которым склонился не пытавшийся сдерживать слезы брат его, двух американцев. Мейсон сразу шагнул к командиру чеченцев, а Стаут, на плече которого висел могучий «Марк-43», остался на месте, наблюдая за боевиками, вновь сомкнувшими кольцо за их спинами.
— Что здесь происходит?
Малкольм Мейсон держался уверенно, так, как держится чувствующий силу за собой человек. И эта уверенность на миг охладила гнев, сжигавший Исмаилова.
— Одна из моих людей убила моего брата, — произнес чеченец. — И сбежала вместе с той русской, у которой скрывались те, кого мы ищем. Они угнали «Хаммер» и убили еще одного из моих людей, пытавшегося им помешать.
— Та снайперша? — догадался Мейсон, поскольку женщин в отряде он больше не видел, а Исмаилов говорил о предателе в женском роде. — Что за глупости?!
— Она провела несколько месяцев в русской тюрьме. Наверное, там ее завербовали русские, и теперь она помогает им. Хорошо, что мы поняли это так быстро, иначе было бы хуже. Русская девчонка что-то знает о партизанах, вот эта вероломная тварь и вытащила ее из наших рук!
— Бред!
Мейсон помотал головой, отгоняя прочь идиотские мысли чеченского командира. Но Исмаилов был непоколебим:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
