их поведать о его кончине со всеми подробностями. Ему оставалось бы только объявиться где-нибудь за тысячи миль под другим именем.
— Мне это предположение кажется абсолютно фантастическим, — сказал Дэвид.
— В самом деле? — Улыбнувшись, Арден наклонился вперед и похлопал Дэвида по колену. — А что, если это правда?
— В таком случае я бы потребовал четких доказательств.
— Вот как? Ну, неопровержимых доказательств, возможно, нет. Как бы вы отнеслись к тому, если бы сам Андерхей появился здесь — в Уормсли-Вейл? Для вас этого было бы достаточно?
— По крайней мере, это было бы убедительно, — сухо отозвался Дэвид.
— Да, убедительно, но несколько неловко — для миссис Гордон Клоуд. Потому что тогда она перестанет быть таковой. Вы должны признать, что возникнет неловкая ситуация.
— Моя сестра вышла замуж без всяких дурных намерений.
— Конечно, приятель. Я ни минуты в этом не сомневаюсь. Любой судья скажет, что ее не в чем упрекнуть.
— Судья? — резко переспросил Дэвид.
— Я имел в виду двоемужие, — виноватым тоном объяснил Арден.
— Куда вы клоните? — свирепо осведомился Дэвид.
— Не стоит так возбуждаться, старина. Нам с вами нужно только поразмыслить и найти лучший выход — лучший для вашей сестры. Никому не нравится ворошить грязное белье на людях. Как я говорил, у Андерхея всегда была рыцарская натура. — Он сделал паузу. — Была и есть.
— Есть?
— Вы не ослышались.
— Вы заявляете, что Роберт Андерхей жив. Где же он теперь?
Арден доверительно понизил голос:
— Вы в самом деле хотите это знать, Хантер? Может быть, лучше пребывать в неведении? Насколько известно вам и Розалин, Андерхей умер в Африке. Если он жив, то понятия не имеет, что его жена снова вышла замуж. В противном случае он сразу бы объявился… Видите ли, Розалин унаследовала от второго мужа солидную сумму, а если ее первый муж жив, она не имеет никакого права на эти деньги… У Андерхея было хорошо развито чувство чести — ему бы не понравилось, что она получила наследство на ложных основаниях. — Арден немного помолчал. — Но вполне возможно, что Андерхей ничего не знает о ее втором браке. Бедняга в очень скверном состоянии.
— В каком смысле?
Арден печально покачал головой:
— У него плохо со здоровьем. Он нуждается в медицинском уходе и специальном курсе лечения — к несчастью, очень дорогом.
Последнее слово было произнесено без всякого подчеркивания, но именно его Дэвид Хантер подсознательно ожидал.
— Дорогом? — переспросил он.
— Увы, все стоит денег. Бедный Андерхей практически без гроша. У него ничего нет, кроме того, что на нем надето…
Глаза Дэвида быстро скользнули по комнате. Он заметил висящий на стуле рюкзак, но не увидел никаких чемоданов.
— Интересно, — мрачно промолвил Дэвид, — действительно ли Роберт Андерхей такой рыцарь, каким вы его воображаете?
— Он был таким, — заверил его Арден. — Но жизнь часто превращает людей в циников. — И, помолчав, вкрадчиво добавил: — Гордон Клоуд был очень состоятельным человеком. Зрелище чрезмерного богатства пробуждает низменные инстинкты.
Дэвид поднялся:
— Вот вам мой ответ. Убирайтесь к дьяволу!
Арден благожелательно улыбнулся:
— Так и думал, что вы это скажете.
— Вы грязный шантажист! Можете ваше вранье хоть в газетах публиковать!
— Похвальное чувство. Но от публикации не будет толку ни вам, ни мне. Если вы не купите мой товар, я найду других покупателей.
— Каких?
— Клоудов. Предположим, я скажу им: «Не будет ли вам интересно узнать, что покойный Роберт Андерхей и не думал умирать?» Они сразу же на это клюнут.
— Вам ничего из них не вытянуть, — с презрением проговорил Дэвид. — Они все разорены.
— Да, но существует такая вещь, как предварительное соглашение. Они платят такую-то сумму наличными в тот день, когда будет доказано, что Андерхей жив, что миссис Гордон Клоуд все еще миссис Роберт Андерхей и что, следовательно, завещание Гордона Клоуда, составленное до брака, по-прежнему действительно.
Пару минут Дэвид молчал, потом спросил напрямик:
— Сколько?
Ответ был таким же откровенным:
— Двадцать тысяч.
— И речи быть не может! Моя сестра не имеет права прикасаться к капиталу — она распоряжается только процентами.
— Тогда десять тысяч. Такую сумму она легко сможет раздобыть. Ведь у нее имеются драгоценности, не так ли?
Дэвид снова погрузился в молчание.
— Хорошо, — неожиданно согласился он.
Какой-то момент Арден казался растерянным, словно его удивила легкая победа, затем предупредил:
— Никаких чеков. Только наличными.
— Вы должны дать нам время достать деньги.
— Я дам вам двое суток.
— Лучше до следующего вторника.
— Ладно. Деньги принесете сюда. — И прежде чем Дэвид успел ответить, сказал: — Я не стану встречаться с вами в уединенной роще или на пустынном речном берегу. Вы принесете деньги в «Олень» в следующий вторник в девять вечера.
— Боитесь за свою шкуру?
— Просто я осторожен. И знаю таких, как вы.
Дэвид вышел из комнаты и спустился по ступенькам. Его лицо почернело от гнева.
Вскоре после этого из комнаты под номером 4 вышла Беатрис Липпинкотт. Между двумя соседними номерами существовала дверь, которую трудно было заметить находящимся в 5-м номере, так как ее прикрывал гардероб.
Щеки мисс Липпинкотт порозовели, глаза возбужденно блестели. Она пригладила волосы дрожащей от приятного волнения рукой.
Глава 10
«Шепердс-Корт» в Мэйфере был большим зданием с роскошными квартирами. Не пострадавшие от вражеской авиации, они тем не менее не могли содержаться на довоенном уровне. Обслуживание значительно ухудшилось. Там, где раньше стояли два швейцара в ливреях, теперь остался лишь один. Ресторан все еще функционировал, но в апартаменты посылали только завтраки.
Квартира, арендуемая миссис Гордон Клоуд, находилась на четвертом этаже. Она состояла из гостиной с встроенным коктейль-баром, двух спален со стенными шкафами и великолепно оборудованной ванной, сверкающей кафелем и хромом.
Дэвид Хантер мерил шагами гостиную, а Розалин наблюдала за ним, сидя на большом диване. Она выглядела бледной и испуганной.
— Шантаж! — бормотал Дэвид. — Господи, неужели такой человек, как я, позволит себя шантажировать?
Розалин недоуменно покачала головой.
— Если бы я знал, — твердил Дэвид. — Если бы я только знал!
С дивана послышалось жалобное всхлипывание.
— Вот что значит работать в темноте — с завязанными глазами… — Дэвид круто повернулся: — Ты отнесла эти изумруды на Бонд-стрит к старому Грейторексу?
— Да.
— Сколько он за них дал?
— Целых четыре тысячи фунтов, — ответила потрясенная Розалин. — Он сказал, что, если бы я не продала камни, их пришлось бы снова застраховать.
— Да, цена на драгоценные камни удвоилась. Конечно, мы сможем достать деньги. Но если мы заплатим, из нас будут пить кровь до самой смерти!
— Давай уедем из Англии, — предложила Розалин. — Разве мы не можем отправиться в Ирландию,
