– Обоих?
– Да.
– И куда же направлялись они?
– Полагаю, сейчас они находятся у моей жены, если только все пошло так, как они рассчитывали.
Талиессин подпрыгнул. От его сурового спокойствия не осталось и следа. Уронив ложку в миску, он уставился на своего собеседника.
– Что вы сказали? – пробормотал регент.
Не было больше таинственного эльфа, потомка Эльсион Лакар и первых королей. Просто отец, встревоженный за судьбу своих детей. «Можно даже сказать – папаша», – со странным злорадством подумал Элизахар. Впрочем, он тотчас устыдился недостойных чувств. Вероятно, все дело в том, что рядом с Эльсион Лакар становится неловко за свою приземленность, и, когда те же качества проявляет Талиессин, это как будто оправдывает чрезмерную материальность Элизахара.
– Я сказал, что по пути в эту долину повстречал обоих ваших детей, – повторил герцог Ларра. – Ее величество королеву Эскиву и Гайфье. Ошибиться невозможно, я разговаривал с ними.
– Они были одни, без спутников?
– Нет, с ними были еще двое, – продолжал Элизахар. – Возможно, вы их знаете. Ренье, брат придворного композитора…
– А, – буркнул Талиессин. – Вроде бы мой сын водит с ним дружбу. А когда-то, очень давно, этот самый Ренье набивался в приятели ко мне. Впрочем, человек он хороший. Кажется.
Талиессин наклонился, чтобы взять кувшин с водой, и неожиданно совсем близко от себя Элизахар увидел ярко горящие раскосые зеленые глаза – глаза нечеловеческого существа. Затем регент выпрямился, опустил веки, и видение исчезло.
– А кто второй? – спокойно спросил он, отхлебывая из кувшина. – Вы сказали, их было двое.
– Некто рыжий, – сообщил Элизахар. – Держался настороженно и чуть в сторонке, как будто был слугой. Знаете, из тех слуг, которым известны все господские тайны. По-моему, ваши дети его недолюбливали, а Ренье – тот и вовсе глядел на него волком. Странно, что он вообще находился с ними.
– Некто рыжий, – повторил Талиессин задумчиво. Он помолчал немного, а потом невесело засмеялся: – Когда-то я видел собственную смерть. Ее так и определяли: «Некто рыжий». Именно в таких выражениях. «Некто рыжий». Странно, что эти слова вернулись ко мне спустя столько лет…
– Ни один солдат, государь, никогда не видит свою смерть, – сказал Элизахар. – Чужую – сколько угодно, но только не свою. Своя – невидимка.
– Возможно, стоит припомнить, что я – не солдат, – фыркнул Талиессин. – И говорю вам, я ее видел. Более того, я разговаривал с ней, и она так мне и сказала: «Я – твоя смерть». Понятно вам? Почти месяц она ходила за мной по пятам, по всем улицам, по всем кабакам столицы, и у нее были грязные рыжие волосы…
– В таком случае надеюсь, что с вашими детьми находилась вовсе не она, – сказал Элизахар вполне серьезно. – Кроме всего прочего, тот человек, похожий на слугу, все-таки был мужчиной.
– Моя смерть тоже была мужчиной, – отозвался Талиессин. – Впрочем, тот человек вполне мог быть самым обыкновенным слугой, недовольным тем, что его заставляют тащиться вторы…
– Я так не думаю, – пробормотал Элизахар. – Но в любом случае на Ренье вполне можно положиться. Я сам учил его фехтованию. В те годы он был отличным малым, и у меня нет оснований считать, что он переменился к худшему.
– Для чистокровного человека вы слишком хорошего мнения о людях, – сказал Талиессин. – Интересно, как вам понравились мои дети? У меня – полный набор: и девочка, и мальчик – и эльфийка, и человек.
Он знал, что Элизахар скажет ему правду, и заранее усмехался.
– Мне они понравились, – просто сказал Элизахар. – Их сходство показалось мне весьма трогательным. Они держались с очень большим достоинством. Особенно девочка.
– Для чего они направлялись к вашей жене? – спросил Талиессин почти грубо. В это мгновение он готов был отдать что угодно за возможность прикоснуться к волосам Эскивы, к руке Гайфье, увидеть, как они бегут к нему навстречу. Не теперешние – давнишние, лет шести-восьми.
Голос Элизахара вторгся в эту мимолетную мечту.
– Вам, наверное, известно, что госпожа Фейнне умеет открывать дорогу в миры Эльсион Лакар… – сказал герцог Ларра. – Очень давно, еще в Академии, она случайно обнаружила это свойство.
Талиессин поморщился:
– До меня какие-то доходили разговоры…
– А сами вы что считаете? – с любопытством спросил Элизахар.
Талиессин ответил – кажется, немного ревниво, ибо речь шла о его народе, не о народе Элизахара:
– Я всегда считал, что о герцогине Ларра болтают всякую чушь из-за вашего уединенного образа жизни. Вы ведь никогда не бываете при дворе.
– Это мое упущение, и я уже обещал ее величеству исправиться, – церемонно ответил Элизахар. Ему не хотелось раздражать Талиессина. Кроме всего прочего, выяснение отношений могло бы затянуть разговор, а Элизахар ничего так не желал, как заснуть.
– Правда? – Талиессин прищурился.
– Да, – тяжелой головой кивнул Элизахар. – Королева лично пригласила нас в столицу на очередной праздник возобновления союза эльфийской крови.
– И вы приедете?
– Всей семьей, – заверил герцог. – И даже ключницу прихватим.
– Похвально, – вздохнул Талиессин. – Ну так что, выходит, что слухи о вашей супруге правдивы?
– Фейнне в состоянии открыть дверь в другой мир, – повторил Элизахар. – Для нее это большое потрясение, потому что она всегда остается на пороге. Если она войдет туда вслед за остальными, ворота закроются, и неизвестно, какими путями придется выбираться назад. Возможно, по старой дороге, которую проложил король Гион, по лабиринту и туманам Междумирья, где полным-полно чудовищ и призраков. Видите ли, ваша милость, там, в мире Эльсион Лакар, у Фейнне появляется зрение. Огромное искушение остаться там навсегда.
– Вы боитесь, что когда-нибудь она так и поступит? – безжалостно спросил Талиессин.
Элизахар покачал головой:
– Нет, потому что мы связаны эльфийским браком. Мы живем душа в душу, наслаждаемся жизнью, убиваем без сожалений и когда-нибудь умрем вместе. Такое благословение дал нам король Гион, а его слова сбываются буквально.
– Понятно, – буркнул Талиессин.
Он до сих пор не соединился с Уидой подобной клятвой и вдруг почувствовал себя обделенным. Как будто этому человеку, Элизахару, дозволено владеть сокровищем, а ему, Талиессину, – нет. Ощущение собственной ущербности преследовало его с детства. Знакомое, отвратительное. Внезапно он принял решение: на следующем же празднике он попросит правящую королеву благословить союз ее родителей.
Эта мысль принесла ему покой, и он даже улыбнулся.
– Мои дети были здоровы?
– Да, только сильно встревожены. Полагаю, сейчас они уже добрались до замка Ларра и находятся в полной безопасности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
