наплечники, поножи, а также налокотники с наколенниками, что и отличало их от прочих воинов. Столько же прибыло хускарлов Свена, во главе с одним из их командиров. Невысокие воины были затянуты в кольчуги и бахтерцы, на головах – шлемы с резными личинами. Каждый был при прямоугольном щите и топоре, либо были воины с двуручными молотами – одна сторона была широкая, а обух венчался узким шилом – такими любые доспехи могли пробиваться на раз.
Вполне вероятно, что ожидались и катапульты, но подоспевшие с такой свитой два командира приняли решение, что штурмовать надо незамедлительно – бойцы и так уже засиделись, что было видно по тому, что на перекладине болталось уже несколько провинившихся. Ровно в полдень медленно, но неотвратимо, недруги начали приближаться к крепости.
Штурмующие подходили к крепости медленно, прикрываясь осадными щитами. Некоторые гномы приготовили арбалеты, а воины Теодорика – луки. Насколько можно судить – лучших своих воинов осаждающие посылать в бой не спешили.
Рейдеры некоторое время поогрызались из-за осадных щитов стрелами, но за стрельбой у защитников было преимущество. В этом генерал Теодорика, ведущий штурм, окончательно убедился, когда две баллисты с башен одновременно разбили два осадных щита, покалечив воинов, их держащих. Тут же в образовавшуюся брешь полетели стрелы защитников, которые косой прошлись по людям и гномам, что за ними укрывались. Стена осадных щитов сдвинулась, место павших заняли другие воины. Как только баллисты были перезаряжены, маневр повторился – опять два разбитых щита, несколько покалеченных щепками, и еще несколько десятков погибших и раненных штурмущих. Еще большей суматохи прибавлял мангонель, посылающий небольшие, но смертельно опасные снаряды, которые летели совершенно непредсказуемо, из-за чего не давали даже поднять головы.
С небольшого помоста за обстрелом наблюдали Аллан, командир людей, и Фер, главный над гномами. Доверенный человек Теодорика - с рубцом через все лицо и слепой на один глаз, выглядел недовольно:
- Пристрелялись, сукины дети… - Отдавайте приказ о штурме! труби штурм! – Толкнул он герольда, заставляя его выполнять свою работу.
- Может, отойти и подождать камнеметы? – Ухмыльнулся командир гномов в бороду.
- Если разом навалимся – справимся и без них. Нам приказано здесь не задерживаться. Теодорик сообщал, что нам необходимо взять предгорья по ту сторону к холодам! Так что согласно плану - отправляй своих воинов к той башне, уверен, они если не возьмут ее, то точно разрушат, а мои рейдеры навалятся разом на стену.
Герольд оторвал сигнальный рог от губ, и несколько отрядов рейдеров из лагеря двинулось к крепости – им одобрительно кричали воины, сидевшие за осадными щитами. Наконец, стена мантелетов выровнялась, и они двинулись к крепости. Аллан, передав свои полномочия кому-то из своих офицеров, остался на помосте. На штурмах и герои частенько гибнут, а с него, пожалуй, хватило того случая на всю жизнь – он задумчиво потер ослепший глаз.
Налетчики, оставляя щиты у подножия плато, хватали лестницы и бежали на штурм. Хелдор убрал арбалет за спину, и опять приготовился крушить алебардой все, что под нее попадет. Воины Ахмеда опять не подвели: сдвоенный залп из пищалей, и храбрецов снесло огнем и черным смерчем. Вопли раненых и искалеченных заставили рейдеров остановиться – они боялись вылезти из-за щитов. Однако, кажется, своих командиров они боялись больше, а потому вновь бросились в бой. Несмотря на падающие камни и воинов с алебардами, копьями и двуручными мечами, лестницы были не только приставлены к стенам, иначе их бы попросту отбросили назад, но еще и прибиты железными крючьями. Защитники, расправившись с воинами, что стояли под стенами, предпринимали попытки уничтожить принесенные ими лестницы – но дело шло неважно. Крючья плохо расшатывались, а первые несколько ступенек были обиты железом, для большей надежности.
В толпе у подножия плато раздались крики командиров, и воины бросились на штурм. Еще один дружный залп пищалей, но атакующих уже было не остановить. Воистину – быстро человек ко всему привыкает.
Хелдор сначала бил недругов алебардой, рубя головы и круша щиты, потом, все же, пришлось схватиться за меч. Противники были менее свирепы горцев, но более умелы – если так подумать, многие из них уже успели привыкнуть к дракам «все против всех», потому в хаосе битвы чувствовали себя, в общем-то, неплохо. Подвело их, однако, неумение работать сообща – равно как и дрянная броня, само собой. Даже слабый удар мог вывести такого противника из боя.
В схватке погибло немало дружинников, одолевали иной раз даже бойцов в тяжелой броне, но штурмующие так и не смогли закрепиться на стене.
В какой-то момент к рейдерам перестали прибывать подкрепления, был скомандован отход. Поскольку большинство десятников и сержантов было перебито, то он, скорее, походил на бегство – никто не прихватил ни лестниц, ни мантилетов для повторного штурма. Карви приказал приготовиться к стрельбе – не очень конечно по-рыцарски стрелять по спинам, но напуганные воины вернуться в лагерь, отойдут от пережитого ужаса, для острастки высекут человек десять из них розгами и все, завтра они снова в строю. Нельзя этого было допустить, а потому как можно меньше из них должно добежать до лагеря. Поэтому «Целься!» и «Стреляй!» К тому же, никого среди них людей с рыцарской цепью не было...
Пищальники Ахмеда вопросами гуманизма не мучились. Едва последние из штурмующих отошли от стен на десяток шагов, как стрелки вернулись на стену, дав дружный и мощный залп, угостив улепетывающих «Сartoccio».
Защитники тут же начали избавляться от намертво прибитых лестниц.
- Ахмед! К Ахмеду в башню ворвались! – закричал Карви, тыча пальцем на лавину гномов. Бойцы, на выручку!
Хелдор, перехватив покрепче алебарду, побежал к тропе, ведущей прямо к башне – бой предстоял по-прежнему нешуточный, поэтому он посчитал, что нужнее там, нежели в госпитале. На ходу он проклинал въедливых гномов, что умудрились так быстро прорваться через замурованную башню.
Карви во главе с двадцатью воинами (а больше на башне и не поместится) пошел на выручку своему союзнику. К этому моменту на верхней площадке башни осталась едва ли половина от ее защитников. Сейчас двое воинов держали люк наверх, время от времени открывая его по команде Ахмеда. Едва он открывался,
