В этот момент кто-то оглушительно чихнул. "Чтоб ты сдох", вздрогнув от неожиданности, искренне подумал судья и сказал:
– Сейчас я намерен заслушать показания каждого, кого упомянул господин Эркхарт. Потому прошу их оставаться на месте. Вас, капитан, как старшего представителя местной власти, я также прошу присутствовать. Остальные по желанию. И можно принести мне воды.
Мастон Лург снова сел. Он изменил свое первоначальное решение вести основное слушание под укрытием шатра. Он хотел видеть реакцию всех собравшихся, надеясь что это позволит ему глубже понять внутренние течения караванного мирка.
Эркхарт подошел к переднему краю толпы и некоторое время с кем-то переговаривался. После чего рядом с ним возник стул и он сел на него. Вскоре юная златокудрая девица принесла на подносе стакан и кувшин. Поставив все это на стол, она дрожащими руками наполнила стакан. На судью она старалась ни в коем случае не смотреть.
Из тех, кто первоначально окружил площадку перед шатром, практически никто не ушел. Более того, многие в переднем ряду, в том числе и лейтенант Шайто, также обзавелись тем на чем можно было сидеть, готовясь, судя по всему, наблюдать всё действо до самого конца.
Насколько Мастон понимал, здесь сейчас собралась, можно сказать, вся элита каравана, особенно в первых двух рядах. Там разместились люди, разодетые довольно красочно и импозантно, украшенные перстнями, цепями и внушительными брошами. Купцы, офицеры, помощники Эркхарта. Все они спокойно и с интересом разглядывали судью и ожидали продолжения спектакля. Слуги, конюхи, кучера, рядовые охранники, родственники купцов и все другие, кто мог позволить себе терять здесь свое время, толпились за спинами караванной элиты и тоже глядели на судью, но не столь бесцеремонно. Наверняка большинству процедура "королевского правосудия" была в новинку и естественное человеческое любопытство требовало удовлетворения.
Мастону Лургу пришло в голову, что если бы ни Элен и желание как можно скорее оказаться в Акануране, он наверно даже получал бы удовольствие от происходящего, ибо весь этот сброд казался ему вполне забавным, чтобы уделить ему некоторое время. В конце концов он ничем не рисковал и по большому счету его мало волновало, чье недовольство может вызвать его приговор. Не волновало, конечно, в рамках этого каравана.
Вспомнив об Элен, он подумал о том где она сейчас и чем занимается. Вообще, он был почти уверен, что она появится здесь, ибо ей, конечно, будет очень любопытно поглазеть на это разбирательство, как и большинству караванщиков. Но сколько он не оглядывал собравшихся, ни черноволосой синеглазой девочки в странной одежде, ни своего слуги в широкополой шляпе он не находил. Не то чтобы это всерьез волновало или расстраивало его, но все-таки немного озадачивало. В конце концов он, как и ранее, решил что это к лучшему. А то опять не сдержится и устроит цирк как в Туиле. Хотя, с мрачной усмешкой подумал судья, она девочка умная и наверно теперь на всю жизнь запомнила как опасно демонстрировать свои необычные способности.
61.
Некоторое время Элен просто бродила по тракту, пиная попадавшиеся камешки или разглядывая отпечаток своего ботинка в дорожной пыли. Небо было абсолютно ясным и девочка подумала о том, что она, кажется, еще ни разу не видела на Каунаме ни одного облака. Но так или иначе, лениво размышляла Элен, какие-то осадки здесь, наверно, бывают, ведь круговорот воды как-то должен происходить. Местная звезда на данной широте светила очень мягко и потому, несмотря на чистое небо, ни жары, ни зноя не наблюдалось. Днем стояла очень комфортная температура, большую часть времени веял ласковый слабый ветерок и девочка считала что здесь просто райские условия. Ночью, правда, становилось прохладно, а то и даже неприятно холодно, но её всепогодная куртка легко справлялась с этим.
Сутки на Каунаме длились почти 28 альфа-часов и хотя судья отобрал у неё универсальный хронометр, который можно было легко настроить на сутки любой планеты, Элен, по положению Яны, прикинула что сейчас где-то около 16 часов, то есть 2 с лишним часа пополудни.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Элен вошла в тень от скалы и, задрав голову, уставилась на каменную стену перед собой. Потом подошла ближе и какое-то время сосредоточенно изучала место на скале, которое выглядело словно покрытое позолотой. Поскребла ногтем, но соскрести ничего не удалось. Девочка была уверена, что это, конечно, не золото, но выглядело привлекательно.
В первые минуты своей прогулки ей весьма досаждало присутствие Галкута, но вскоре она практически забыла о нем. Мужчина держался на почтительном расстоянии, не произносил ни слова и даже, кажется, не смотрел на нее. Несколько раз она осторожно косилась на него и каждый раз видела, что он рассеяно смотрит не на нее, а куда-то в сторону и словно бы погружен в свои мысли. И Элен перестала думать о нем. Ей было тепло и покойно и не хотелось тревожиться не о чем.
Но все же ей было любопытно поглядеть на караван изнутри и, побродив еще немного в относительном одиночестве по тракту, она направилась к лагерю из повозок, палаток и шатров.
Подойдя ближе, она остановилась и поглядела на собравшуюся вдалеке, около серебряного высокого шатра, над которым торчал шпиль с бело-синим знаменем, толпу. На миг у нее возникло желание пробраться туда и еще раз стать свидетелем того как судья ведет дело об убийстве, кроме того ей очень хотелось узнать кого убили и при каких обстоятельствах. Но, во-первых, сейчас у нее не было настроения находиться в сутолоке толпы, а во-вторых она подумала о том, что ей следует стыдиться подобного праздного кровожадного любопытства. Да и потом можно будет судью расспросить, решила она и не пошла.
Она направилась к ближайшим пасущимся лошадям. Ей всегда нравилось находиться среди животных. Их ауры были гораздо проще и безмятежнее человеческих. В них была какая-то благообразность и как будто бы завершенность. Конечно и тут присутствовали фигуры, всплески, переливы, эмоции, но все это выглядело не столь запутано, хаотично и пугающе. И Элен казалось, что она понимает животных и от этого почти никогда не испытывала настоящего страха перед ними. Лошадей тоже ничуть не тревожила близость девочки и она, радостно улыбаясь, гладила их большие, опущенные к земле головы. Тут Элен увидела жеребца удивительно притягательного окраса. Конь и сам по себе был на загляденье. Маленькая точеная голова с прямым профилем, длинная и красивая шея, ровная спина, мускулистый круп. Он весь был наполнен чистой, первобытной энергией жизни, он завораживал словно чудесное воплощение дикой прекрасной стихии вольных просторов. Элен не знала как правильно называется эта масть, но не могла оторвать глаз от нее. Это был нежный бледно-золотистый кремовый оттенок, чуть напоминающий топленое молоко. Девочка была настолько поражена этой красотою, что быстро подошла к жеребцу, активировала на своей куртке режим "схватить цвет" и прислонила рукав к теплой шкуре животного. Удивительный оттенок окрасил место соприкосновения на рукаве и начал медленно распространяться по всей куртке. Расплывшись в улыбке удовольствия, Элен наблюдала как сказочный цвет захватывает поверхность высокотехнологичной многослойной мембранной ткани. И только став обладательницей курточки такого чудесного оттенка, она вдруг опомнилась и оглянулась. Галкут неотрывно глядел на девочку и на его, обычно невозмутимом, лице явно читалось изумление. Элен сначала испугалась, а затем чуть не прыснула со смеху. Маленькие глаза Галкута, обычно глядевшие на мир холодно и словно с легким прищуром, теперь казались глупыми и ошарашенными. И в один миг она почти забыла что этот человек жуткий убийца детей, гнусный садист и презренный прислужник похитителя людей. Ей захотелось подразнить его, направить на него руки, словно она пытается заколдовать его, скорчить напряженную гримасу и начать читать таблицу умножения на латыни. Ей представилось как он закричит "Не-е-ет" и бросится скачками прочь, придерживая свою ковбойскую шляпу. Это конечно было маловероятно, но Элен едва удержалась от смеха, представив это. Но только она собралась начать свое чародейство, как чей-то зычный окрик прервал её.
