Я стала прислушиваться к тяжелым вдохам и выдохам Дэниэла, пытаясь оценить его настроение. Не трудно было догадаться, что он чем-то озадачен. И это, естественно, разогрело во мне нешуточный интерес.
— Ты выглядишь усталой, — задумчиво произнес он.
Я лениво подняла голову и посмотрела на него.
— Так и есть, — отозвалась я. — Я устала. Правда.
— Почти за четыреста лет своего существования я никогда не видел, чтобы вампир мог уставать, — слабая улыбка возникла на его прекрасном лице, и я изумилась, когда заметила, что она искренняя, без притворства и равнодушия.
— Ну, я ведь не совсем вампир.
— Это точно, — в подтверждение кивнул Дэниэл. — И это в который раз подтверждает твою особенность.
Я подозрительно сузила глаза.
― Что с тобой? ― вырвалось у меня.
― О чем ты? ― не понимал Дэниэл.
― Ты… ведешь себя так странно, ― забормотала я.
― Я просто стараюсь поддержать разговор, ― Дэниэл ослепительно улыбнулся, и я тут же забыла обо всем на свете. Его белоснежные, ровные зубы сверкнули в тусклом освещении комнаты.
― О, ― все, что я смогла сказать в ответ.
Дэниэл нерешительно смотрел меня.
― Знаешь, мне кажется, победа должна быть на нашей стороне, ― заявил он тихо.
― Хотелось бы, ― вяло кивнула я. ― Но нас недостаточно, чтобы выстоять против Бессмертных, и очень мало сил, так что…
― Мы справимся, ― уверено сказал Дэниэл, заглянув мне прямо в глаза. ― Можешь не сомневаться в этом, ― он криво улыбнулся. Мне, правда, очень хотелось поверить в его слова, но суровая действительность не позволяла сделать это. ― И… у нас есть ты.
Я фыркнула и закатила глаза.
― От меня нет никакой пользы, Дэниэл, ― во мне все встрепенулось, когда я произнесла его имя вслух.
Казалось, Дэниэл тоже вздрогнул.
― Не правда, ― мягко поправил он. ― Ты сильная, Мия, и способна на многое. И, благодаря тебе, у нас есть шансы на победу.
Я закусила щеку изнутри и в замешательстве уставилась на Дэниэла. Сейчас он казался таким непохожим на себя, таким… прежним, каким был в те времена, когда я была человеком. Милым, добрым, обаятельным и ласковым.
Сейчас мне кажется, будто это было целую вечность назад…
― Ты и в правду кажешься усталой, ― пробормотал в полголоса Дэниэл.
― Ну, для этого есть много поводов, ― пробурчала я в ответ.
― Например?
― Встреча с Бессмертными. Этого вполне предостаточно, чтобы сойти с ума.
Дэниэл сладко рассмеялся. Я, как слабоумная, смотрела на него, дико сожалея о том, что теперь Дэниэл не принадлежит мне.
― А кроме этого, ― кристально чистый и звонкий смех Дэниэла исчез, и голос приобрел серьезные оттенки. ― Что беспокоит тебя? — мягко поинтересовался он, и его голос сладко ласкал мой слух, но вдруг в сердце, проникнув сквозь все барьеры, вошла безграничная печаль.
Конечно, я могла все объяснить ему, обрушив нескончаемый поток проблем и бесконечных переживаний. Но… было ли это правильным, ведь теперь он мне чужой человек?
Чужой…
Я вздрогнула, представив, насколько болезненно это звучит.
Дэниэл странно покосился на меня. Он ждал, когда я заговорю.
Хотя, есть ли теперь какой-либо смысл все скрывать от него? Ведь может, завтра будет конец, а я так и погибну с тяжелой ношей в душе. Может, именно сегодня и именно сейчас у меня есть единственный шанс, который может больше никогда не повториться, объясниться с Дэниэлом? И будет глупо, если я упущу его только лишь из-за того, что боюсь открыться перед ним.
Завтра будет, но послезавтра может не наступить никогда.
Я сделала глубокий вдох и начала говорить:
― За последний год моя жизнь резко изменилась, и я каждый день заставляю себя свыкнуться с этой мыслью. Но иногда так хочется все вернуть назад. Приди уставшей со школы домой, увидеть маму, готовящую на кухне, и расслабленного отца, сидящего в гостиной на диване. Хочется подняться в свою комнату, закрыться и лечь в кровать. А перед сном мне бы позвонила Мелисса, — на моем лице появилась горькая улыбка, — и мы бы проболтали с ней около часа. А потом… а потом бы я просто уснула, довольная тем, что прошел еще один день моей жизни. И так бы продолжалось всегда. Моя жизнь не была бы такой, как сейчас, — в моих глазах плескалось отчаяние, а Дэниэл смотрел так, будто прекрасно понимал, что я чувствую. — Это всегда будет беспокоить меня — то, что моя жизнь никогда не будет прежней.
— Если бы я не появился… — прошептал Дэниэл, и взгляд его стал стеклянным. — Именно из-за меня ты сейчас страдаешь.
Мои глаза расширились.
— Нет! — тут же вскрикнула я. — Ты самое лучшее в моей жизни, Дэниэл, и это правда, — я постаралась вложить в свой голос как можно больше уверенности, чтобы он не стал сомневаться в искренности моих слов. — Я никогда не пожалею о том, что встретила тебя, — я слабо улыбнулась.
— Но тебе стоило бы, — его лицо исказила горькая гримаса. — У тебя была бы совершенно другая жизнь, не будь меня. Ты бы успешно закончила школу, поступила в хороший колледж и окончила его. Твои родители были бы горды тобой, — Дэниэл печально усмехнулся. — А потом ты бы встретила достойного парня и вышла за него замуж, — прозрачно-голубые глаза, казалось, смотрели мне прямо в душу. — Твоя жизнь была бы идеальна.
— Возможно, — не стала спорить я, — и, честно сказать, я бы сама этого очень хотела. Но эта жизнь, какой бы жестокой и ужасной она не была, и все, что в ней есть, — очень дорого мне, и я уже не могу представить своего существования без всего этого…
— Но ты несчастна, — пробормотал он.
— Знаешь, что сейчас делает мою жизнь по-настоящему дерьмовой? ― не вытерпела я.
Дэниэл растеряно смотрел на меня, ожидая ответа.
— Тебя нет со мной, — а разве мог быть иной ответ? — Ты рядом, но…
— Я понимаю, — тихо произнес он, опустив голову, не дав мне закончить. — И мне, правда, очень жаль, что я заставляю тебя терпеть все это… Но главная проблема в том, что я ничего не могу с этим поделать. Как бы сильно я не желал вернуться к тебе, ничто не сможет сделать меня прежним Дэниэлом, которого ты знала и любила. И я никогда не устану повторять, что теперь я другой…
— Тогда, что тебя здесь держит? — не понимала я и задала вопрос, который мучил меня долгое время. — Если это не твоя семья, и не я, то что?
Дэниэл призадумался на секунду, печально улыбнувшись, а затем стал говорить:
— Сожаление, чувство вины. Я причинил тебе много боли, и это всегда будет преследовать меня. И чтобы как-то загладить свою вину, я…
— Не надо продолжать, — остановила я его, и вместе с этим остановился бешеный поток эмоций в моей душе. — И чтобы ты знал — не стоит заставлять себя оставаться здесь только лишь из-за того, что ты чувствуешь себя виноватым передо мной. Это… так жалко, — я невольно поморщилась. — Если тебе не хочется здесь быть — так не будь, Дэниэл. Это только твой выбор, твое право. Это твоя жизнь, и я уже не вправе просить тебя остаться со мной, — я прикусила нижнюю губу и опустила глаза.
— Ты меня отпускаешь? — как будто удивившись, спросил Дэниэл.
Я сделала глубокий судорожный вдох.
— Да, — напряженно кивнула я.
Дэниэл замер в нерешительности. В его прозрачно-голубых глазах проносилось столько эмоций, что мне с трудом удавалось улавливать их ход. Непонимание, обида, сожаление, печаль, боль… Я была удивлена, видя Дэниэла таким растерянным.
― Надо же, ― в конце концов, он усмехнулся.
― Что? ― нахмурилась я.
― Столько времени я добивался того, чтобы ты забыла меня, а сейчас…
― Что сейчас? ― вырвалось у меня, и я тут же заставила себя замолчать.
Дэниэл поднял на меня свои очаровательные, кристально чистые глаза, в которых открыто виднелось все, что он испытывал. Его идеальные, красивые глаза ― зеркало его души.
― Но сейчас я понимаю, что не хочу этого, ― зашептал он, пристально глядя на меня.
Я немного сузила глаза, не до конца понимая, что он имел в виду.
― Я не хочу, чтобы ты забыла меня, ― пояснил он медленно, внятно, пытаясь донести до меня полный смысл сказанного. ― Я не хочу потерять тебя еще раз.
Я судорожно выдохнула, в полном недоумении уставившись на Дэниэла.
Я была готова поверить во что угодно, только не в то, что это было реальностью. Моим настоящим, а не очередной галлюцинацией, видением того, чего я желала увидеть больше всего на свете. Я была готова поверить в то, что это очередной обман, жестокая игра моего сознания с чувствами, которые сейчас разрывали мое сердце на части. Только теперь я не чувствовала никакой боли от этого. Было лишь непонимание, шок от услышанного.
― Боже… ― пролепетала я.
Глаза защипало ― это значит, что сейчас я заплачу.
Да, это было как раз кстати.
Вот, я почувствовала, как на глаза выступают горячие, соленые слезы, и они вот-вот беспощадно хлынут по щекам.
