физической силой, любил борьбу и кулачный бой, в которых мало кто мог с ним сравниться.
Густые и прямые, светло-русые волосы и такая же борода обрамляли его скуластое, как и у всех велимировичей, лицо с тонкими чертами и прямым носом. Из-под тесно сдвинутых русых бровей блестел острый внимательный взгляд, глубоко посаженых серо-голубых глаз, от которого, казалось ничто не может ускользнуть. Князь мало говорил и редко улыбался. Все это придавало его облику несколько суровый вид. От него веяло силой и уверенностью настоящего правителя, знающего что он делает.
- Говори, Булгак, мы слушаем.
Могучий воевода, получивший такое прозвище за взбалмошность своего характера, медленно поднялся с лавки во весь свой немалый рост. В нем богатырская стать причудливым образом сочеталась с почти детской прямотой и наивностью. Преданный воин, он сопровождал князя во всех его походах и отличался не только воинской отвагой, но и простой житейской смекалкой, хоть и в манерах был простоват. Ему князь всецело доверял и потому попросил высказаться первым.
- Мыслю так, княже, - пробасил он, - Что наперёд нам следует обернуться к своей выгоде. И об том крепко помыслить. Братья твои ведь не просто так просят у тебя помощи. Они-то спорят за верховный престол и каждый свой интерес блюдёт. А нам на кой ляд в этот спор встревать? Мы завсегда в их распрях в стороне стояли. Какая нам с того тепереча выгода будет? Мыслю, что коли в чужую драку встревать, так надо не иначе, как за выгоду какую-то.
При этих словах Антоний беспокойно заёрзал на своём месте, укоризненно поглядывая на огромного воеводу. Разговор пошёл не по его сценарию.
- Надёжные люди из Святограда сообщают мне, что ежели Севолод сядет в стольном граде, то навяжет нам западную веру, - проговорил он, - Сие не допустимо. Не для того сам Велимир ролланский обряд Светлого Духа принял. Выходит так, что нельзя Севолода поддерживать. А ты, Булгак, к чему нас склоняешь? Как ты можешь глаголить о какой-то выгоде в то самое время, когда истинная вера в опасности? Сие грех безмерный.
- Да будет тебе, владыка, сгущать краски, - подал голос пожилой и уважаемый боярин Вавула, по прозвищу Бык, - Что нам эти дохлые схимники! У них руки коротки до нас достать, мы тут сами по себе. Да и Севолоду, как я понимаю, токмо столичная власть и портебна. Ничего более. Великим Каганом мечтает объявиться, гордыню свою усладить. Ну и пусть сидит себе в Святограде, - пренебрежительно махнул рукой Вавула, - А до нашей Тартарии ему, как и его отцу, дело десятое будет.
- Ну, а князь Яррила? – спросил кто-то.
- Вот Яррила – это иной расклад, - продолжал Вавула, - Тот широко шагает. Всю Склавинию под свою руку получить тщится. Этот на Святограде не остановится и про нас не позабудет. Нельзя ему воли давать. Окрепнет, сядет на престол – всех сожрёт! Все будем его данниками и холопами.
- Ну это мы ещё поглядим! – угрожающе пробасил Булгак.
- Да что там глядеть, воевода, - усмехнулся Вавула, - Ежели Яррила все земли возьмёт под себя, да на нас двинет, то нам не устоять супротив всех разом.
- Ну да! Эка ты хватил, боярин! Надобно ещё сперва взять все эти земли под свою руку. Сия задачка не их лёгких будет, - не сдавался Булгак.
- Дык со Святограда всё и начнётся. Аль позабыл, как родитель его начинал? Тоже ведь из Стар-града в столицу пересел. И вельми преуспел ведь, не так ли? Все завсегда в Святограде и зачинается. А нет Святограда – нет ничего. Нельзя его до стольного града допустить, тогда не опасен он будет. Пусть сидит себе в Стар-граде. А Севолода страшиться нет причин. Он в другую сторону смотрит. Ему всякие западные земли интереснее. Не до нас ему. Малой данью обойдёмся и будем жить, как жили.
- Ладно у тебя выходит, боярин. Будто Севолод агнец невинный, али отшельник кроткий. Думаешь ему не захочется большей власти, когда в столице укрепится?
- Оно может и так, не стану спорить. Но Севолод про нас в последнюю очередь вспомнит, тогда как Яррила – в первую. Это уж точно.
- Да ты, Вавула, будто заранее ведаешь про те очереди. Будто княжичи отчёт тебе наперёд давать станут. Кто их устанавливал – очереди эти? Не ты ли сам, в своей быкоголовой башке выдумал?
