Иеремия использует этот момент, чтобы обратиться к прошлому. Он долго и упорно проповедовал иудеям о суде, продолжая дело других пророков, предупреждавших о каре Божьей (4). Послание (обобщенное в ст. 4—6) призывало к покаянию, обещая возможность продолжить жизнь в завете и на родной земле (ср. храмовую проповедь Иеремии; 7:3—7). Здесь это послание упоминается только для того, чтобы показать, что к нему не прислушались (3,7; ср.: 7:25–26).
Слова о суде (8—11) также в некотором роде являются обобщением, перекликаясь со сказанным ранее (9в, ср.: 24:9; 10, ср.: 16:9). Однако возросшая опасность со стороны Вавилона придала им новое направление и зловещее звучание. Не только Иудея, но и другие народы также пострадают от руки Вавилона (9, 11). И дальше звучит новое, ужасающее дополнение: Иудея (и остальные народы) попадет в рабство к Вавилону на семьдесят лет (12). Поколение, которое будет захвачено в плен, уже никогда больше не увидит свою родину.
В мрачном предсказании единственным светлым лучиком было лишь тот, что в свое время настанет конец власти Вавилона, а вместе с тем и плену. Навуходоносор назван в пророчестве Божьим рабом (9) только в том смысле, что он послужит орудием Божьего суда, но сам он проявит себя как жестокий и эгоистичный человек. Следовательно, в свою очередь Вавилон тоже пострадает от Божьей кары (12, 14). Здесь Иеремия предстает как пророк вавилонского падения, и таким образом поистине становится «пророком для народов» (1:5).
Падение Вавилона под ударами Мидо–Персидской империи произошло в 539 г. до н. э. при императоре Кире (см.: 2 Пар. 36:20—23). Семьдесят лет можно отсчитывать или с 605 г. (когда первые пленные иудеи были угнаны в Вавилон) или со времени, когда после указа Кира вернулась на родину первая волна иудеев; можно считать также с года разрушения Храма (586 г. до н. э.) до года его реконструкции (516 г. до н. э.).
25:15—38 Чаша ярости Господней
Таким образом, приблизительно в середине Книги Пророка Иеремии содержится предупреждение о суде над всеми народами в целом. В других пророческих книгах также встречаются подобные предсказания, говорящие о власти Господа над всеми народами и предупреждающие об их ответственности перед Ним (напр., Ис. 13 — 20; Ам. 1:1 — 2:3). (Основной раздел пророчеств Иеремии о народах — гл. 46 — 51 — помещен именно в данном месте в соответствии с древнегреческим вариантом Ветхого Завета, возможно, для сохранения порядка оригинала.)
Видение о чаше с вином ярости было, вероятно, видением, или картиной, символического звучания. Шатание пьяных, означающее Божью кару, ср. с 13:12—14. О суде над этими народами более подробно говорится в гл. 46 — 51. Отметим важный момент, что Вавилон (названный тут прозвищем Сесах), из рук которого народы выпьют чашу ярости, выпьет ее сам в последнюю очередь (26). Также важно упоминание о том, что не только иудеи будут наказаны (29). Страдания города, нареченного именем Божьим (ср.: 7:12), из которых вовсе не следует делать вывод о слабости Бога, напротив, докажут владычество Его над всем миром. В последних двух предсказаниях о суде (30—31, 32—38) используются характерные для пророчеств Иеремии выражения, и адресованы они всем народам в общем. Лев, под которым прежде подразумевался вражеский народ (2:15), теперь обозначает Господа (38; ср.: Ам. 3:8).
26:1 — 29:32 Иеремия становится пророком спасения
26:1—24 Иеремия едва избегает смерти
Действие возвращается в Храм, к началу правления Иоакима. Проповедь, записанная в ст. 2—6, это сокращенный вариант храмовой пророведи в 7:1 — 15, посвященный той же теме, а именно тому, что Иудее необходимо прислушаться к словам Бога и перестать бездумно полагаться на свое обладание святыней. Здесь эта проповедь повторяется для того, чтобы на примере различных групп людей рассказать о реакции иудеев на слова Бога, переданные через пророка.
Иеремия был взят под стражу группой людей под предводительством священников и пророков (8), которые пришли в ярость оттого, что Иеремия раскритиковал религию и обычаи страны. Их поддержал весь народ. Его обвинили в том, что он лжепророк, а это преступление каралось смертной казнью (Втор. 18:20). Однако сложность заключалась в том, как отличить лжепророка от истинного пророка. Один из способов проверки истинности его слов (Втор. 18:21—22) мог не давать определенного результата в течение долгого времени. (Так обстояли дела и в случае с Иеремией.) Можно ли его осудить только исходя из смысла его пророчества? Такое обвинение могло быть основано на старых пророчествах, обещающих, что Иерусалим будет защищен от разрушения (Ис. 31:4–5; 37:33–35).
Последовал суд, на котором священники и пророки обвинили Иеремию перед князьями Иудеи (10—11). Вместе с князьями присутствовал весь народ, который желал убедиться в вине пророка. Эти колебания людей прекрасно отображают общую неуверенность и готовность толпы переменить мнение о пророке. Иеремия, защищая себя, подтвердил, что он на самом деле пророк Божий, и повторил свой призыв к покаянию, включая угрозу, нависшую над городом и Храмом (12–15).
Князья и весь народ решили дело в пользу Иеремии (16). Их решение было поддержано некоторыми старейшинами, которые припомнили похожую проповедь Михея о грехах Иерусалима (Мих. 3:8—12). Если Михей правильно предсказывал все это, тогда прав должен быть и Иеремия; а если народ не принесет покаяние, как некогда поступил царь Езекия, то катастрофа произойдет неминуемо.
Трагическая кончина пророка Урии (20—23) доказывает, что Иеремия не был первым, кто предрек гибель Иерусалима. Но Урии не посчастливилось приобрести покровительство влиятельных людей, в отличие от Иеремии (ср.: ст. 24), и он пал жертвой царя Иоакима и его верных приспешников. Наше повествование посвящено не просто истории жизни Иеремии, как это бывает в современных биографиях. Вернее будет считать, что здесь повествуется о реакции Иудеи на слова Бога. Иоаким подвергся проклятию как человек, который откровенно и жестоко сопротивлялся Божьей воле (см. также Иер. 36).
Как понять волю Божью — всегда было сложным вопросом. Одним из признаков была всецелая преданность учителя (Иеремия и Урия были готовы умереть за правду), но вряд ли стоит руководствоваться этим как правилом. Другим критерием может служить согласие учения с тем, что известно о Боге. Опыт и молитва увеличивают проницательность, и истинное учение невозможно подделать. Искушение последовать за толпой (даже в церкви), вместо того чтобы истово искать истину, может быть основным препятствием в поисках истины.
27:1—22 Служите Навуходоносору!
Действие опять возвращается к периоду правления Седекии в 594/3 г. до н. э. (ср.: 28:1). Седекия, по–видимому, занят обсуждением восстания против Вавилона с послами упомянутых стран (3), очевидно, в союзе с Египтом. Это как раз то, от чего Иеремия предупреждал Седекию (21:1—10,24). Ярмо (2) символизирует одновременно то служение, которое требуется от народов сейчас, и то, которое потребуется в случае их непокорности Господу.
Вновь Иеремия проявляется как пророк для народов. Призывая покориться воле Божьей, он напоминает им о величии и силе Господа (27:5; ср.: Втор. 4:34). Бог создал этот мир и потому вправе распоряжаться им по Своему усмотрению (4–7). Эта мысль в заключении будет подтверждена в отношении самого Вавилона (7; 25:12; Дан. 4:25).
Уже не только Иудея, но и все остальные народы должны покориться Вавилону, особенно же те, кто участвует в тайном сговоре. Меч, голод и моровая язва (8; ср.: 14:12) передают ужасы наказания, которое постигнет тех, кто откажется следовать слову Бога. У этих народов также найдутся свои лжепророки, которые станут поддерживать основы и устои своего государства и говорить, что все хорошо, хотя это не будет правдой (9–10). Не только Иудея обязана взыскать истину, не только ее касается сказанное Господом. И в наши дни все сказанное касается не только тех, кто называет себя христианами.
Послание Седекии (12–15) уже знакомо нам (ср.: 21:1 — 10). Но в данной ситуации его политику противостояния Вавилону поддерживают весьма влиятельные люди. Таким образом противостояние Иеремии становится еще более насущным.
Заключительный отрывок раскрывает сущность речей лжепророков. Историческая обстановка такова, что пленение в каком–то смысле началось. Царь Иоаким уже взят в плен Вавилоном, и некоторые из сокровищ Храма, богатое наследие царя Соломона, также увезены, символизируя кажущееся превосходство вавилонских богов. Теперь лжепророкам приходится утверждать, что эти святыни вскоре будут возвращены обратно. Их позиция все больше расходится с очевидными фактами. Тем не менее они продолжают упорствовать. Даже то, что еще осталось в Храме, скоро будет вывезено (19; ср.: 52:17; ср.: З Цар. 7:15–37).
Нельзя недооценивать значение всех этих сокровищ для народа Иудеи. Как раз на этих предметах зиждилась их самоуверенность. В самом деле, Храм и его атрибуты были дарованы им Богом. Но раз это стало основанием для их самоуверенности (ср.: 7:4), то они и лишатся своих сокровищ. Плен, что важно, означает утрату Храма, однако утрату, которая предоставляет возможность как следует увидеть Бога. Вот почему Господь избрал именно такой способ для обновления Своего народа. Иногда для Божьего народа бывает необходимо почувствовать, что он начал больше полагаться на внешнее, чем на Самого Бога.
