звериной сущности, боялась пострадать физически от его острых клыков. Да, сейчас Кристина смотрела в его голубые глаза без нотки ужаса. Она не боялась больше ощущать силу его проклятия, пронизывающую тело, но боль все же была. Сильная, моральная. Именно ее несли эти невинные, на первый взгляд, глаза, именно ее и ощутила Кристина.
Но это было в прошлом. Ровно в тот момент, когда его пальцы тепло и нежно скользнули по ее влажной щеке.
– Я уже давно это понял, дорогая, – он вновь улыбнулся. – Это оправдывает все наши безумные поступки.
– Как мило, аж блевать тянет.
Кристина даже не обернулась, услышав издевательский голос Нины за спиной. На мгновение сердце кольнул страх, но она быстро совладала с собой, бросив короткий взгляд назад.
От прекрасной девушки в бархатном синем платье не осталось и следа. Кожа лица покрылась грязью, подол изорвался, волосы выбились из прически, а глаза перестали сиять уверенностью. Теперь она больше походила на Агнию, застрявшую в этом кошмарном мире.
Как и все они.
– Ты еще здесь, Нина? Я думала, что ты с позором бежала отсюда, – небрежно бросила Кристина и тут же картинно спохватилась. – Ах да, как я могла забыть. Ты не способна действовать без чьей-либо помощи.
– О, я способна на многое, – невозмутимо проговорила Нина, не обращая внимания на сарказм. – Наводить забвение, плести интриги, показывать себя той, кем я не являюсь.
– И что тебе это дало? Устроила здесь черт знает что.
Нина устало покачала головой.
– Посмотри на меня, Кристина. Внешне мы кажемся ровесницами, но я застряла в этом теле, а годы берут свое. Мы все варимся в этом котле, я лишь хотела почувствовать себя кем-то более важным, чем жалкая пародия на человека.
– Неужели ради этого нужно пройти сквозь ложь и убийства?
– Это малая жертва, которую можно преподнести. Учитывая, сколько времени я к этому шла, я не позволю вам встать на моем пути. Дима покинет этот мир, а мы с тобой, Кристина, закончим начатое. Благо, это не так сложно. Вы настолько омерзительно милые, что играть на ваших чувствах проще простого.
Кристине было больно это слышать, но внутреннему напряжению она понимала, что и Дима находился на грани. Еще больше его угнетало разбитое состояние и неспособность помочь физически. Девушке оставалось самой удерживать оборону в этой словесной перепалке.
– Да что ты знаешь о чувствах? – с вызовов выступила она. – Ты пуста внутри. Ты хоть осознаешь, что такое настоящая дружба? Стремление помочь? Самопожертвование? Любовь? Ты не знаешь этого, ибо чувства уже давным-давно погасли вместе с твоим черным сердцем. Нет, вру, чувства есть. Это слепая месть и отчаяние. Неудивительно, что твое сознание бродит на грани безумия. Ты лишь пытаешься казаться важной, но, по сути, ты пшик!
Кристина говорила горячо, не слушай внутренний голос, неистово кричащий о том, что это навлечет беду на их головы. Но какой смысл, если ей больше нечего терять? Дима был согласен с ней, тихонько улыбаясь и периодически морщась от приступа боли. Девушка отдала бы все, лишь бы забрать эту боль у него, но она могла только говорить, пытаясь вызвать ее у Нины. Хотя бы моральную.
Нина отреагировала на ее жаркие слова громким заливистым смехом.
– Ты мне говоришь о чувствах, несчастная? – смеялась она, утирая слезы с глаз. – Дружба, любовь, самопожертвование – все это лишь слова, описывающие ваше общее состояние, но только мне доступна истина.
– Какая истина?
– Уверена, вы, глупцы, даже не догадывались о природе ваших связей друг с другом. Хотите знать правду? Вы оба такие же пустышки, которые, внезапно столкнувшись в толпе, пройдут мимо и даже не посмотрят друг на друга.
– Это не так, – отозвался Дима, пытаясь подняться на ноги. – Увидев Кристину впервые, я сразу почувствовал наше притяжение.
Нина, перестав смеяться, внезапно сделалась холодной и жесткой.
– Ты сразу почувствовал ее, неужели это не показалось тебе странным? А ты, Кристина? Откуда появились твои способности? Ответ очень прост, – Нина выдержала паузу, заставив воздух вокруг пропитаться напряжением. – Это я свела вас вместе.
– Что? – одновременно воскликнули молодые люди, не веря собственным ушам.
– Да, это так. Наверно, стоит запомнить этот момент. День, когда я впервые расскажу вам правду. Это сложно, ведь именно ложь спасла меня и сделала той, кем я являюсь сейчас.
– Нина, что ты несешь? Какая еще правда?
– В тот момент, когда на моем пороге появилась Света, беременная и испуганная, я сразу все поняла. Возможно, в ее роду были сильные и уверенные в себе воины, поэтому она была способна выносить этого ребенка. Я знала, кем он станет, когда подрастет. Она станет обладателем уникальной крови, которая даст мне столько власти, о какой я и мечтать не могла. Мне пришлось быть любезной с этой маленькой испуганной девочкой, охранять от ужаса и давать ей надежду, что со мной ей ничего не угрожает.
– Если это так, то почему она погибла от твоей руки? – сквозь зубы прошипел Дима.
– Это не моя ошибка. Света не понимала, что я от нее требую. Она не понимала, насколько важен этот ребенок в ее чреве, что ему будет лучше у меня. Она сбежала так же легко, как и пришла. Это задело мою гордость, а когда птичка шепнула о том, что Антон нашел свою возлюбленную и собирается забрать ее и сына обратно, мне ничего не оставалось, кроме как действовать слепо и безрассудно. Света боролась, как львица, но для моих зверей это было лишь коготками испуганного котенка, не больше. Я не хотела убивать ее, она нужна была мне для того, чтобы смягчать твоего внутреннего зверя, Дима. Света бы верила мне, а ты бы верил ей. Поэтому этот поступок был безрассуден. Ты действительно должен был расти подле меня, но путь оборвался. Мне пришлось уйти, взяв напоследок образец твоей крови. Этого было ничтожно мало, чтобы вывести из нее достаточное количество яда, но я сделала все, что в моих силах. Ты остался с ненавистным отцом, мать твоя мучилась недолго и скоро ушла, а я добыла только часть великого господства.
– Ладно, это понятно. Мы уже слышали эту историю в разных вариациях, но причем здесь связь?
Нина с жалостью поглядела на Кристину, словно поражаясь ее тупости.
– У меня была сила, но я не могла использовать ее на себе. Годы практики показали, что это невозможно. Уникальный яд мог пролиться на кого угодно, но тут я поняла. Нет ничего лучше воздействия над еще не рожденным человеком. Я применила силу на первую попавшуюся беременную женщину,
