Она произнесла надменно:
– Иди ройся в мешках, мышка-норушка.
Он пожал плечами, но повиновался, а когда вернулся, Мелизенда старательно переворачивала тушку. Аромат хорошо прожаренного мяса завис в неподвижном воздухе.
Ноздри его носа дернулись, расширились, жадно поглощая приятные запахи.
– Все-таки ты могла бы стать женой артанина, – сказал он одобрительно. – Если бы, конечно…
Она ответила надменно:
– Спасибо за непомерную для принцессы великого Вантита честь. А что за «если бы»?
Он пожал плечами.
– Если бы какой-то артанин тебя решился взять… Все же мелкая и худая.
Она стиснула зубы и зашипела, как мелкий рассерженный зверек:
– Да что ты о себе возомнил?.. Это я мелкая?
Он снял зайца с вертела, нежное мясо под острием ножа красиво распадается на жарко пахнущие дольки на тонких косточках внутри, одну сунул принцессе в одеяле.
– Мелкая, – подтвердил он. – Но ничего, если подкормить… хотя, конечно, не вырастешь в рослую и крепкую артанку, но некоторые и таких берут.
Она произнесла мстительно:
– Только подкормить?
– Да.
Она демонстративно отшвырнула кость с остатками мяса. Хорт поймал на лету, жутко захрустело, а он тут же снова лег, положив морду на лапы, и следил за нею молча и с надеждой.
Ютланд сдвинул плечами.
– Уже наелась? Хорошо.
– Что, – спросила она ядовито, – уже гожусь в артанки? Раз ем мало? Вы же все бедные…
– Прямо нищие, – подтвердил он. – Возьми бочок с ребрышками. Это вкуснее, чем лапы.
Она молча взяла, напомнив себе, что хватит задираться, артане – гордый народ, ее высокородные шуточки не понимают, может и стукнуть, а потом самому ж будет жалко.
Ютланд ел быстро и с удовольствием, она понаблюдала за ним и тоже начала есть уже без дворцовых штучек.
– Вкусно, – сказала она наконец. – Может быть, на самом деле взять тебя поваренком? Если в лесу так готовишь, то в королевской кухне чему только не научишься!
– Я подумаю, – пообещал он. – Может быть, и пойду. Если, конечно, каждый вечер будешь мыть пол. И приносить башмаки. В зубах.
Она фыркнула:
– Мыть пол?.. А башмаки… гм…
Она задумалась, представив вдруг, что он возвращается усталый с охоты, а дома его ждет роскошный ужин, а она подает ему мягкие теплые комнатные башмаки…
Ютланд посмотрел с подозрением, что-то слишком умолкла, какую-то пакость затевает, надо быть настороже.
За ними наблюдала, перелетая с дерева на дерево и прячась в ветвях, большая птица с зелеными перьями и красным хохолком. Благодаря оперению она оставалась невидимой и подобралась достаточно близко, так что слышала каждое слово.
Ютланд пару раз чувствовал ее присутствие, один раз даже увидел, но Мелизенде остатков зайца вроде бы хватит, и не стал тянуться к луку.
– Если ты враг, – произнес он негромко, – то удирай, ибо мои стрелы догонят и в полете. Если друг, то вон хлеб, можешь поклевать, тебе немного надо…
Птаха подлетела ближе, поворачивала голову то так, то эдак, рассматривая его то правым глазом, то левым.
Мелизенда тихонько пробормотала:
– Ты чего?
– Она понимает, – сообщил он.
– Ты что, – прошептала она, – птичий язык знаешь?
– Вряд ли, – сказал он с сомнением. – Не пробовал. Но разве это птица?
– А кто?
– Не знаю. Но если птица, то слишком уж какая-то…
– Какая?
– Не такая, – сообщил он внятно.
Птица, прыгая с ветки на ветку, соскочила наконец на землю. Все это время поглядывала как на Ютланда, так и на его хорта, но тот лежит неподвижно, только косит на нее настороженным глазом.
Мелизенда замерла, а птица в два подскока оказалась возле краюхи и долбанула клювом в самую середку. Ютланду даже показалось, что вот сейчас ухватит и унесет, злорадно каркая, однако птица лишь вырвала клок, быстро прожевала и уставилась на него жутковато осмысленным взором.
– Мяса хочешь? – спросил Ютланд. – На вот…
Он протянул кость с большим клоком мяса. Птица приблизилась осторожно, боком, в любой момент готовая отпрыгнуть и взмахнуть крыльями.
Ютланд не двигался, она наконец клюнула, Мелизенда с холодком по телу увидела острые зубы в ее клюве, очень странная птица. Ютланд терпеливо держал кость на вытянутой руке, птица еще несколько раз клюнула, Мелизенда видела всякий раз, как по ее горлу прокатывается комок, наконец птица клевать перестала и отступила на шажок.
Ютланд опустил руку и смотрел на птицу, Мелизенда вообще не двигалась, ничего не понимая. Птица присела к земле, с силой оттолкнулась и, резко взмахнув крыльями, взвилась в небо.
Мелизенда проводила ее озадаченным взглядом.
– И… все?
Ютланд поинтересовался насмешливо:
– А ты чего ждала?
– Не знаю, – ответила она. – Наверное, хоть чего-то. А лучше – необыкновенного.
– Птица непростая, – согласился он.
– А почему она прилетела к нам?
Он сдвинул плечами.
– Почему к нам? Может быть, она всех так рассматривает. Кто кидает в нее камнями – превращает тех в лягушек, кто не обращает внимания – на того и она не обращает…
Она сразу завозилась в одеяле, глаза заблестели.
– А мы покормили! Значит, она нам что-то подарит?
Он посмотрел на нее снисходительно.
– Привыкла, что дарят куклы?..
Она ощутила, как к щекам прилила горячая кровь, выпрямилась надменно.
– Принцессы рано перестают играть в куклы! Принцессы учатся управлять государством! А насчет подарков ты сам сказал!
– Я? – спросил он в изумлении.
– Ты!.. Да, ты, ты! И не делай такие невинные глазки. Они у тебя все равно бесстыжие, как и у всех…
Алац с той стороны дерева предостерегающе фыркнул и легонько топнул копытом.
Хорт поднял голову и посмотрел на Ютланда. Ютланд посерьезнел, Мелизенда видела, как он удержал готовый сорваться ответ, его рука цапнула, не глядя, дубинку.
– Пойду взгляну, – сказал он быстро. – Оставайтесь здесь. Все трое!
Он подхватил еще и лук, Мелизенда не успела и рот открыть для протеста, как он моментально исчез на той стороне поляны. Кустарник даже не дрогнул ветвями, приняв его, словно он не степняк, а какой-то лесняк.
Глава 7
Издали донеслось карканье, но Ютланд ощутил моментально, что эти вороны должны быть размером с баранов, да и не вороны точно, хотя голоса почти вороньи…
Ноги понесли быстрым шагом, почти бегом. Карканье раздается уже близко, с самых вершин деревьев. Он выскочил на небольшую поляну и в просвет между ветками увидел, что в сотне шагов впереди кружат в небе красные с багровым твари. Крылья, как у летучих мышей, на солнце сверкают когти, а когда одна распахнула для пронзительного вопля пасть, он успел увидеть длинные острые зубы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
