Деятельность в феноменальном вообще имеет своей целью и двигателем образование и беспрерывно возрастающую эволюцию конкретно-эмпирической личности. Но при таком одностороннем пути в антэротических сопряжениях и единичных проявлениях низшей воли объективируются и утверждаются или единичные дифференциальные элементы актуального сознания, или их частные иерархии, построенные по периферическому закону. При этом не только индивидуальность, но и целостная эмпирическая личность оказывается лишенной возможности получить актуальное утверждение, ибо периферические иерархии соответствуют только отдельным ее составляющим. Эти составляющие только случайно могут совпадать с органическими членениями целого, вероятность чего чрезвычайно мала, а потому почти всегда представляют собой искривленные сечения, не модусы органического целого, но объективированные внешними условиями и усилиями несгармонированньге в себе аспекты. Если в сопряжении с низшей мистикой феноменология низшей воли влечет к распаду целостного сознания на хаотическое множество элементов, то здесь происходит также распад сознания частью на разрозненные элементы, частью же на обособленные более или менее сложные аспекты. В каждом единичном случае проявляется лишь часть актуального сознания в ее полной уединенности и оторванности как от всего целого, так и от всех других частей и по отдельности, и во всех их сочетаниях. Не целое проявляется в части, соответствующим образом ограничиваясь и повышая смысл и достоинство части, но часть действует как целое, неправомерно приписывая себе и угверждая не принадлежащее ей иерархическое достоинство. Соответственно этому и целостное самосознание, и синтетический центр волений, созданные предшествующими усилиями, никогда не проявляясь в органическом единстве и даже лишенные принципиально возможности так проявляться, в хаотических столкновениях элементов и разрозненных аспективных членений неминуемо мало-помалу окончательно распадутся. Взаимно обессиливая и парализуя друг друга, эти аспекты и порознь, и в суммарное™ подпадают под исключительную власть феноменальных условий, а потому человек утрачивает всякую самостоятельность и самоутверждение в себе же самом, что служит основными предикатами личности. Поскольку деятельность нашего разума состоит в дифференциации, эмпирическое сознание человека здесь распадается на множество разрозненных и не могущих быть сгармонированными между собой элементов; поскольку же эта деятельность заключается в организации, среди множества этих элементов возникают частные периферические иерархии, объективирующие отдельные аспекты целостной личности. В первом случае личность так же стремится к распаду и хаотизированию, как и в односторонней деятельности низшей мистики, а во втором — один или несколько оформленных аспектов личности начинают насильственно подавлять все другие и вместе с тем, будучи неспособны к органической эволюции, начинают костенеть в раз возникшей форме. Итак — действования низшей воли в сопряженности с односторонней феноменологией низшего разума необходимо влекут к распылению и утешению в актуальном эмпирическом сознании индивидуальности, равно как и к его собственному вырождению, к разрушению эмпирической личности частью через распад на элементы, а частью через окостенение ее аспектившлх сечений, т. е. к полному обезличению человека.
III. Низшая воля, кроме сопряженной деятельности с низшей мистикой и низшим разумом, проявляется еще и в самостоятельной феноменологии как кинетический агент, непосредственно сопряженный с высшей волей. В данном случае низшая воля стремится свершить возможно большее число единичных проявлений своей активности, равно как и вызывать все новые и новые виды антэротических воздействий на феноменальное, как в дифференцированных аспектах, так и в возрастающих прагматически организованных их множествах. С одной стороны, низшая воля здесь проникнута бинерностью природы становления волевого начала: его стремлением к дифференциации, т. е. множественностью его естества, что и определяет становление как раскрытие в генетическом единстве множественности ас-пективных потенций, и его стремлением к прагматической организации, т. е. единством его естества, что, в свою очередь, определяет становление как утверждение синтетического единства раскрывающегося начала через эво-лютивно-иерархический возврат от объективированной множественности к первоначальному единству.
Аналогично этому, низшая воля здесь тяготеет к бинерности эво-лютивной феноменологии субстрата имманентного: к его дифференциации в единичных центрах активности в конкретно-эмпирической среде и в их энер-гетивных проявлениях, т. е. к внесению в генерическое единство энергии субстрата множественности и к его прагматической организации в феноменальных иерархиях, т. е. к использованию внесенных в него трансцендентным воздействием разностей потенциалов как субстрата творческой активности духа через пожертвование закону стремления общемировой энтропии к максимуму. Здесь низшая воля актуально утверждает сопряженность единства со множественностью как в субъекте, так и в объекте, причем в аспекте дифференциации она центрируется на множественности, а в аспекте прагматической организации — на единстве. С другой стороны, низшая воля здесь проникнута бинерностью конкретно-эмпирической феноменологии становящегося волевого начала; она вызывается к бытию многообразием антэротических воздействий на феноменальную среду, обнаруживающим дифферецирующую множественность этого начала, и в то же время она устрояет их прагматическую согюдчиненность в феноменальных иерархиях, раскрывающую его организующее единство. Аналогично этому, низшая воля здесь осуществляет многообразие конкретно-эмпирической являемости энергетивной активности субстрата имманентного, т. е. множественный аспект его генерической энергии, и вместе с тем она раскрывает и его самотождество во многообразии явлений, то есть аспект единства этой генерической энергии. Итак, в разрезе конкретно-эмпирической феноменологии низшая воля также актуально утверждает сопряженность единства со множественностью, как в субъекте, так и в объекте, причем в аспекте дифференциации центрируется на множественности, а в аспекте прагматической организации — на единстве. Таким образом, в процессе своей конкретно-эмпирической феноменологии низшая воля, раскрывая свою стихию как сопряжение единства со множественностью, одновременно утверждает свою центрированность и на единстве, и на множественности как в становлении волевого начала и эмпирической деятельности его имманентного субстрата, так и в разрезе собственно эмпирической феноменологии. Но если такова собственная статическая конституция природы низшей воли, утверждающаяся в продлении динамического процесса действования, то сам этот процесс, как таковой, в своей динамической природе раскрывает в периферической нисходящей феноменологии низшей воли протяженность последовательности одновременно и сопряженно от единства ко множественности и от множественности к единству. В самом деле, антэротические взаимодействия с феноменальной средой в низшей воле, с одной стороны, стремятся выявить беспредельно возрастающие по множеству и многообразию творческие содружества между данным относительным конкретным центром волений и феноменальным окружающим, а с другой — прагматически организуют это многообразие в систему феноменальных иерархий, Согласно этому, пафос низшей воли и определяется здесь тяготением внести в свое единство множественность, утвердить в себе многообразие относительных единичных центров волений и, обратно, соподчинить их в некоторой вытекающей из конкретного эмпирического же прагматической организации. Обусловленность этой организации местными условиями и обстоятельствами феноменального, а потому и ее относительность и субъективная обособленность, и определяют существеннейшее отличие низшей воли от высшей, ибо организация последней центральна, а не периферична, т. е. преопределяется сущностью и законом ноуменального как источника всякой творческой активности и конечной энтелехийной цели всех процессов космоса в целом, а не сочетаемостью частных относительных императивов и целей феноменального.
При осуществлении каждого творческого действования в стихии Антэ-роса, одинаково — является ли оно единичным дифференциальным или же прагматически обобщает в себе некоторую частную относительную иерархию таковых, — способность индивида к волению проявляется лишь частично — только в аспекте непосредственно соответствующем участвующему в этом воздействии модусу индивидуальной волевой активности. Эта часть волевой способности действует так, как если бы она была только одна, нисколько не считаясь с другими составляющими. Двойственность модификаций волевого начала обусловливает антиномический закон творческого отношения человека к каждому новому антэротическому воздействию. Поскольку эмпирическое сознание располагает способностями только низшей конкретной воли, оно связано в своих возможностях предшествующим опытом в категории воли. Совокупность уже реализованых ранее в антэротических воздействиях дифференциальных волений, соответствующих определенным аспектам состава актуального эмпирического сознания, периферически организуясь, создает волевой эгрегор этого сознания, раскрывающий волевую категорию эмпирической личности и соответствующую относительную иерархию волевых центров. В каждом новом антэротическом воздействии сознание может проявить только такую часть своей волевой способности, которая уже была реализована в предшествующем опыте, т. е. только в пределах содержания волевого эгрегора. В продлении этого воздействия происходит актуализация новых дифференциальных элементов во-ления, и соответственно этому и только в этих пределах возрастает волевая способность.
