Я был здесь впервые, поэтому озирался по сторонам. Хоть никогда в таких местах мне бывать не приходилось – все мне было знакомо. А как иначе, столько фильмов пересмотрел в свое время про колонизаторов и скаутов.
В квартале военных все домики были одноэтажными, причем у каждого был общий участок, впрочем там можно было найти парочку зданий в два – три этажа, с обычными миниатюрными квартирками. Подобная архитектура объяснялась просто – многие гарнизонные, подписываясь на проект колонизации новой планеты планируют в будущем на ней и остаться. Если все пройдет нормально – они переквалифицируются в полицейских, или даже охотников, будут жить в растущем городе, прямо в самом его центре и наслаждаться всеми прелестями нового, строящегося мира. Те же из них, кто не планирует остепеняться и готов лететь по приказу корпорации на другую планету – ютятся в квартирках. Насколько я знал, за такие квартирки специалисты и вояки ничего не платили. Из серии «жилье предоставлено работодателем».
Так вот, квартал специалистов состоял как раз из таких «квартирных домов общажного типа». Специалисты крайне редко оставались на планете. Чаще всего они были выходцами с Земли, заключившими разовый контракт с корпорацией. Поэтому по его окончанию возвращались назад. Или же спецы были работниками корпорации и их дом вообще находился на каком – нибудь из Золотых миров. Так что для них квартал строился именно из таких зданий.
Когда мы дошли к дому Анны, уже стояла глубокая ночь. Причем было настолько темно, что даже лампы (которых, по идее, должно быть более чем достаточно для освещения улицы) не справлялись со своей задачей.
– Где твои окна? – спросил Строгов.
– Вон, третий этаж, самые левые, – отозвалась Анна.
Ее дом представлял собой небольшое, всего в три этажа, здание, ничем не отличающееся от стоящих рядом… Нечто похожее мне доводилось видеть в фильмах, поэтому я более‑менее представлял планировку и подъезда, и квартир. Квартир здесь должно быть по 4 на этаж. Одно и двухкомнатные.
Так как мое знание таких зданий и их внутренней планировки черпалось исключительно из фильмов‑вестернов о колонистах, скаутах и прочих, я предположил, что здесь, как и в фильмах, здание должно иметь несколько уровней безопасности. А если так – попасть в такой дом не так уж и легко. Дня начала трудность составляет замок, который разблокирует дверь, только считав идентификатор чипа. Посторонний зайти в подъезд не может. К тому же (и опять же из фильмов), на первом этаже должен быть пост охраны, как в здании геологов. Поэтому я справедливо решил, что проникнуть сюда постороннему будет ой как сложно. Обо всем этом я и поспешил поведать своим спутникам.
– Охрана жилья ‒ это сказки, – усмехнулся Строгов, выслушав меня.
– А вот замок действительно открывается только по идентификатору, – сказала Анна, – только в нашем подъезде замок никакой – если сильно дернуть дверь, то она откроется.
– Технологии меняются, а методы взлома остаются прежние, – развеселился Строгов. – Дерни посильнее и откроется. И чего дверь не сделать? Стукнули бы Матери.
– Да кому это надо? – отмахнулась Анна. – Мне некогда, остальным жильцам глубоко плевать – это ж не в квартиру дверь, а в подъезд.
– В квартиру такие же замки? – уточнил Строгов.
– Да.
– Тогда залезть к тебе в квартиру не так‑то и легко, – заметил я.
И Строгов, и Анна уставились на меня. Строгов с улыбкой, Анна с недоумением.
– Ты серьезно, что ли? – спросила она с удивлением. – Эти замки обходят на раз‑два!
– Как это? – удивился теперь я.
– А вот так, – ответила она, – это тебе не кино. Мы на дерьмовой планете с дерьмовым оборудованием. И специалисты, которые живут в здании, в основном геологи, биологи и прочие. Они никому не упали. Вот комендант и пожадничал – поставили самое старое и самое отвратное, что только нашли на складе. Ты бы видел, что у меня на кухне…
– А что?
– Газовая печь на баллоне! – ответила Анна. – Электрическая сломалась на той неделе, так эти уроды из ремонтной службы приперли мне это…это…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она явно не могла подобрать слово, которое в полное мере охарактеризовало ее мнение и отношение к «замене».
– Так, ну хватит трепаться, – перебил ее Строгов, не дав закончить предложение, – с чего ты все‑таки решила, что к тебе в квартиру пробрались посторонние?
– Еще когда светло было, разглядела, что на окне штора висит криво.
– И что?
– Она не может так висеть. Ее задели и не заметили. Или же кто‑то выглядывал в окно.
– Уверена?
– На сто процентов.
– Ладно, будем отталкиваться от худшего…
Открыть дверь в подъезд оказалось действительно проще некуда – Строгов попытался ее потянуть на себя, а затем просто дернул, и дверь распахнулась. Я успел заметить погнутый язычок замка – видимо, дверь дергали не раз и не два. Причем, скорее всего, это делали сами же жильцы дома. Впрочем, я помню входной замок в нашем доме, на Земле. Прислоняешь карточку и ждешь, пока устройство считает данные, пока подумает…
Это бесит. Похоже, здесь замок тоже не шибко быстро соображал и жильцов это раздражало. Зато теперь не раздражает – никаких ключей, чипов и карт не надо – сильнее дерни дверь на себя, и все дела.
Мы вошли в коридор, держа оружие наготове.
– Тут всегда такая темень? – спросил Строгов у Анны шепотом.
– Нет, обычно свет есть, – ответила она.
Мы медленно двинулись вверх по ступеням. Строгов успел научить меня правильно контролировать пространство, показал, как в закрытом помещении действуют несколько бойцов. Наверняка у меня получалось не очень, но что поделать – опыта‑то нет. Все же я старался контролировать те зоны, которые не контролировал Строгов, и не лезть на его территорию. Пока и так хорошо. А дальше… дальше все придет с опытом. Хотя я очень сомневался, что опыт зачистки помещений мне на Хрусте пригодится.
Мы поднялись на третий этаж, и Строгов проверил, что все другие двери (кроме ведущей в квартиру Анны) закрыты. Будет очень неприятно, если окажется, что наши противники устроили засаду не только в квартире Анны, но и в соседней (воспользовавшись отсутствием хозяев или же схватив их (я сильно в этом сомневался – ведь Мать тут же увидит, что с горожанином произошла беда), но Строгов в этом вопросе был непреклонен). Закончив, Строгов замер возле двери, показав мне жестами, чтобы я готовился.
Этот момент мы тоже обговорили предварительно, чтобы не шептаться сейчас, не привлекать к себе внимание. Идея состояла в том, что первым заходил в потенциально опасное помещение я. Мне это не особо нравилось, но такой план был наиболее логичным – у меня дробовик, и на данной дистанции (в пределах комнаты) мне будет сложно промахнуться по противнику. Строгов же будет прикрываться мной, как щитом, и в случае, если я дам маху (и, соответственно, получу пулю от противника), у него будет небольшое преимущество.
Мои шансы на выживание гарантировали выданные Строговым старенький бронежилет и каска (шлем, если уж говорить правильно) с прозрачным забралом. Строгов замер слева от двери, я стал напротив нее, а Анна взялась за ручку.
Строгов начал отсчет, показывая пальцами: три…два…раз…
Начали!
Анна разблокирует замок, Строгов распахивает дверь, и я двигаюсь вперед, держа оружие наготове, готовый выстрелить во что угодно, если оно пошевелится.
Как учили, контролирую наиболее опасные участки, поворачиваюсь боком к двери (скорее всего, ведущей в ванную), не спускаю с нее глаз и направляю туда ружье. Жду, пока это направление не начнет контролировать Строгов. Есть! Двигаюсь дальше – гребанная квартира‑студия: вроде и состоит из одной комнаты, однако она Г‑образной формы, поэтому что или кто за углом мне еще не видно. Боком выхожу из‑за угла, сквозь прицел обшариваю комнату взглядом. Никого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
У‑у‑у‑х…Сердце выскакивает из груди, руки слегка дрожат. Я заметил, именно такая реакция у моего организма, если я знаю, что предстоит перестрелка. Но, что интересно, именно перед перестрелкой я не замечаю всего этого, лишь после. А впрочем, может перед боем у меня просто мандраж, как у любого нормального человека? И я попросту не замечаю всего этого, так как сосредоточен на другом? Вполне может быть.
