которые получат в нем большинство мест как князья-выборщики, выдвинет в качестве официального губернатора слабоумного и недееспособного кронпринца Криштиану-Фредерико фон Унспех-Деливанто. К этому моменту по количеству земельных владений Суверенные Анклавы будут превосходить оставшиеся аристократические домены в пять раз. Стирия станет во всем кроме названия миром Омниссии. Некогда прекрасные и полные памятников архитектуры города Стирии превратятся в серые индустриальные комплексы. Так, например, Пражь, она же Старый Град, древнейший из населенных пунктов на всей планете, в котором началась и закончилась Великая Смута, будет в ходе масштабной реконструкции разрушен и построен заново — как Макромануфактурный Комплекс Бета-Дельта-29-Тета.
Генерал-фабрикатор Тервакс подаст официальное прошение к пресветлому двору лорда сектора о переходе мира под власть Адептус Механикус в 988.М41.
Вице-лорд сектора Гай Август Магнеций XVI, наследник лорда-диктатора Кладвия и один из его наиболее последовательных сторонников, пока не нашёл достаточно времени для рассмотрения этого дела. Тем не менее, по неофициальным каналам Синоду Самниума, главного мира-кузницы в секторе, было передано, что пока они соблюдают все необходимые формальности перед Адептус Терра и строго выполняют все обязательства перед Департаменто Муниторум, то имеют полный карт-бланш на распространение влияния по Стирии и закреплению её в качестве суверенного владения марсианской империи.
Дитрит. Планетарно-цифровое факсимиле (Автор — kaligvla)
Доподлинно неизвестно, когда в системе Отарио впервые появились анклавы Адептус Механикус, однако считается, что это были выходцы из мира-кузницы Жао-Аркад, которые избрали для поселения слаборазвитый цивилизованный мир Дитрит. Жители этого мира многое получили от союза с культом Бога-Машины, их некогда незначительная планета постепенно индустриализировалась и превратилась в промышленного гиганта всего субсектора Канад. В последние десятилетия 41-го тысячелетия она была в шаге от получения звания полноценного мира-кузницы.
Увы, мечтам правящего совета магосов не суждено было свершиться, ведь опустошительное вторжение орков перечеркнуло все их стремления. Несмотря на то, что для орков, в конечном счете, Дитрит оказался слишком крепким орешком, и они решили попытать счастья на соседнем райском мире Нагара, промышленному потенциалу планеты нанесли огромный урон. Целые фабричные города были разрушены до основания, а потенциал Дитрита, как индустриального гиганта, орки отбросили на целые века. Несмотря на масштабные разрушения на поверхности, примечательно, что сеть орбитальных станций и пустотных бастионов осталась по большей части целой и неповрежденной.
После отступления орков магосы Дитрита решили, что враг больше никогда не ступит на поверхность их мира и бросили все силы на создание небольшого, но мощного флота, а также на укрепление орбитальной защиты.
И вправду, ныне подступы планеты усеяны минами, защищены звёздами смерти с батареями макропушек и излучателей. Из космоса эта орбитальная сеть напоминает стальную клетку, в которую помимо оборонительных сооружений входят так же исследовательские станции-полигоны, верфи и доки, на которых строятся новые корабли и плавучие батареи.
Доктрина войны легионов скитариев также претерпела значительные изменения, ведь ради развития орбитальной защиты и космического флота, истерзанной войной промышленности Дитрита пришлось отказаться от производства тяжелой наземной техники. Скитариев ныне готовят как пустотных абордажников, способных действовать в "зонах морталис" или даже безвоздушном пространстве открытого космоса.
Глава 1 — "И снова здравствуйте!"
Первые годы нового тысячелетия выдались на редкость холодными.
Лучи тусклой звезды едва пробивались через прорехи серого полотна облаков. Ветер свистел сквозь трещины старых покосившихся лачуг. Позёмка подхватывала и кружила снежные вуали, перенося ничуть не согревающий покров с одного белоснежного бархана на другой. Мороз сковывал, мороз проникал под одежду, мороз безжалостно кусал. Несколько дней пути в компании настолько ненасытной твари, что не успеешь оглянуться, и сам превратишься в хищника, который жадно вгрызается во всё тёплое и насыщающее.
Но то — юные неиспорченные души, а по тракту Энсхед-17 в канун Сангвиналии двигалась группа людей и нелюдей, которых в разных мирах называли по-разному.
Солдаты и бандиты, офицеры и проходимцы, торговцы и пираты, рыцари и ублюдки, святые и грешники, герои и злодеи.
Какой-то мороз не сможет ожесточить и без того жестоких людей, особенно если они ещё жадные и свободолюбивые, если они видят только цель и сметают всё на пути к ней.
И пусть их немного, но достичь они желали очень многого.
Впереди процессии — несколько всадников. Кто-то держался в седле уверенно и даже гордо, других сковывал не только холод, но и неловкость. Далеко не все с детства обучались верховой езде, некоторые члены отряда не видели лошадей, пока не оказались на Стирии. Была ещё и третья подгруппа — те, кто по какой-либо причине вообще не смогли на лошадь взобраться. Для них в хвосте колонны буксовала в сугробах повозка, гружённая скарбом, и старенькая карета, уже и не поймёшь толком, неважно покрашенная или же это грязь с осени не отмыли.
Дверца кареты приоткрылась, и наружу вместе с клубами курительной смеси вылетел беззлобный крик:
— Милая Мурцатто! Не гони так! Всё равно не успеем. Завтра в город поедем! Давай стоянку разобьём, Сангвиналия как-никак!
Да, оказывается, колонну вела именно женщина, хотя из-за многослойной одежды всадников, из-за утеплённых балаклав, капюшонов, шапок-ушанок, горнолыжных очков или даже масок не поймёшь, кто перед тобой.
Впрочем, женщина хоть и вела колонну, но прислушалась к просьбе господина в карете. Она подняла руку вверх, а потом указала направо, в сторону поселения-призрака.
Город — сила.
С тех пор как Стирия перешла под власть культа Бога-Машины, для планеты началась новая промышленная революция, которую не совершить без дополнительных рабочих рук.
Город — сила.
А вот мелкие деревушки растеряли всю силу, а потом и вовсе повымирали. Остались лишь обветшалые памятники фермерскому образу жизни, некоторые даже более-менее приличные, чтобы приютить всякий непонятный сброд.
Госпожа Мурцатто избрала для стоянки двор заброшенной таверны. Когда-то здесь пиво лилось рекой, а на углях готовили мясо. Когда-то здесь гремела музыка, играли свадьбы, поминали ушедших. Когда-то здесь смеялись и плакали, стонали и кричали, спорили и ругались, ревели, как буря, или шептали-шипели, словно змеи. Словом — кипела жизнь.
Пришло время растопить лёд, подбросить дровишек, вернуть хотя бы тень былых времён в это унылое место.
Госпожа Мурцатто помогла возничим выпрячь лошадей, а потом с остальными всадниками отправилась в конюшню. Хороший кавалерист всегда сначала заботится о лошади, а уже потом о себе.
Дверца кареты снова распахнулась, и наружу на этот раз вместо крика вывалилась веревочная лестница. Спустя мгновение из кареты чуть не вывалился важный господин — ниже среднего роста, плотный, даже полный. Он
