улице. Генриете Фридриховне и Вильгельму будет легче, а у детей будет новая одежда, игрушки и книжки.
Маркиз не мешал мне проводить время в детском доме, помогать, но и дополнительные деньги не выделял. Его устраивало, что я там практически живу, но при этом никаких статей в газетах и интервью. В принципе, там даже сплетен не было. В детском доме меня знали как месси Анастасию. Как я выгляжу — знали немногие. Не потому, что это тайна, а потому что во всех светских мероприятиях светились Венделеры. Моих фотографий не было в еженедельной толстой газете, да и в дешевых ежедневных листках — тоже. Если бы кто-то захотел — он смог бы легко узнать, как я выгляжу. Но пока никто не хотел. Или мне просто везло.
По той информации, что у меня была (спасибо тайным ходам и вечерним прогулкам), я понимала, что маркиз Венделер к управлению не вернётся. До моего вступления в наследство оставалось полгода, поэтому я надеялась убедить императора не назначать никого сюда в герцогство, а ограничится управляющим. Ну или проверяющим. Но временным.
Не факт, что получится, но определенные серьезные аргументы у меня были. В том числе и выкладки по экономике герцогства, которые я готовила последние три месяца. Просто не знала, как вручить лично… Не каждого допустят на встречу с императором, а людей, кому я могу доверять, у меня не много. И ни у кого из них нет доступа во дворец.
Хорошо хоть маркиз нагло не воровал. Точнее, не воровал в больших объемах. Да и систему, построенную моими родителями ломать не стал. Я слышала, что часто каждый новый человек, получающий власть, начинает перестраивать все под себя, под то, как он привык, под свои «хотелки» забывая о всем остальном. И только в одном случае из десяти это помогает. Во всех остальных случаях — это только ухудшило ситуацию: пекарня в конце улицы, мастерская по ремонту машин, транспортная компания со своим складом.
Маркиз — не дурак. Ему хватило ума не развалить все. Но он знал, что рано или поздно ему придётся передать управление герцогством мне или моему мужу, поэтому — подстраховался. Создал себе подушку безопасности. Когда я начала разбираться, поняла, что подушка могла быть и больше, но маркиз — очень осторожен. Всегда был. Именно поэтому идеи жены ему не понравились.
Я догадывалась, что произошло и почему началась инициация. Да еще и в двух направления. Мгла — от папы, а воздух — от бабушки Селестии. Хотя логично было бы унаследовать магию растений от мамы… Потомственная дриада, как никак. Но боги рассудили по-другому.
Так вот, я догадывалась о том, что со мной произошло. Догадывалась, но не помнила. Один раз в вечер перед отъездом, накрыло темнотой и нахлынуло ощущению слюнявых поцелуев и полной беззащитности. Противно до рвоты.
Когда я пришла в себя, оказалось, что большой стол, стоящий в гостиной превратился в кучку праха. А меня затрясло от мысли, что потеря контроля могла меня застичь, когда в комнате были люди, и они могли пострадать.
Поэтому я решила не вспоминать. И от отсутствия этих воспоминаний я не страдала. Подозреваю, что они не очень приятные, поэтому я решила, что спокойно обойдусь без них.
В поездку мы тронулись на машине. Мои сопровождающие, они же охрана, они же те, кто бережет мою жизнь и честь, забрали машину у маркиза Венделера. Как оказалось, он купил для сына последнюю модель. Ни маркиза, ни маркизу, ни Поля, я до отъезда не видела. Сделала пару попыток встретится с ними, но каждый раз обаятельный и вежливый Ассен вырастал на моем пути, чтобы потом сопроводить меня в прогулке по саду или, как минимум, проводить до дверей моей комнаты. При этом он лучезарно улыбался всем встреченным девушкам от 14 до 80 лет. От его улыбки девушки краснели, смущались, а я, вспоминая шишки и вазу с фруктами, жалела, что сейчас не могу позволить себе опять обстрелять этого котяру шишками или надеть вазу ему на голову.
Красиво бы смотрелся… Но нельзя. Целая герцогиня, как никак. Да и он похоже не настолько прост, как хочет показаться…
Совсем нельзя терять контроль. Ну вот ни минуты нельзя. Как можно быть одновременно таким обходительным и таким… Таким… Как в библиотеке?!
Со всеми остальными я встречалась за завтраком и обедом. Ужинать продолжала в комнате с мадам Этикет, Верой и Фредо.
Кот не отходил от меня ни на шаг. Утром в день отъезда — пропал. Я даже переживала, что не смогу с ним попрощаться.
Попрощаться — не смогла, а вот встретиться… Кошачьи вопли появились, как только мы выехали из города и въехали в лес оборотней. И как бы определил точку невозврата …
Дикий вопль в первый раз заставил подпрыгнуть не только меня, но и мужчин. Пришлось остановить машину и открыть багажник, где среди моих вещей сидел возмущенный Фредо.
***
Из машины я выскочила одной из первых, несмотря на предупреждающий взгляд Олвидо и фразу: «Останьтесь в машине». Одной из, но не первой. Ответственный за мою безопасность успел раньше. Укоряющий взгляд пробудил мою совесть. Ненадолго, но ему это удалось. Хотя с такими длинными ресницами и красивыми темными глазами взгляд Олвидо можно квалифицировать как оружие массового девичьего поражения.
Но на меня это не подействовало. Мое сердце было безнадежно занято. Покорителя моего сердца звали Фредо и взгляд из багажника у него сейчас был не менее укоряющим, чем у Олвидо.
Обычно я очень послушна в всем, что касается моей безопасности, но тут… Знакомый голос кота не оставлял мне ни шанса отсидеться в машине.
Фредо, конечно, очень добрый и ласковый кот, но при этом очень злопамятный. Служанки маркизы Венделер каждый день на протяжении года находили в шкафу маркизы дохлых мышей. Иногда — не первой свежести. Пару раз была сырая рыба. Тоже не первой свежести. Попытки перенести шкаф, поставить ловушку или просто выследить вредителя — успехом не увенчались.
А вот не надо было презрительно морщить нос при виде Фредо и высказываться о том, что кошки должны жить на улице, а не в доме!
Прижав к себе кота, который смотрел на меня теперь умильными глазками, чтобы его не отправили обратно, я переводила взгляд с одного мужчины на другого. Ассен и Олвидо были «счастливы» обнаружить неучтенного пассажира, на возврат которого теперь надо было потратить время и силы.
— Мил, ты же оборотень! Почему не учуял?
— Шутишь? Этим котом и так
