- Да, - вздохнул юноша.
- Ты прав, - помолчав, сказал Валид. - Наверное, я и правда не всегда похож на человека. Я просто не понимаю, что страшного в смерти. Неизвестность? Ты не хуже меня понимаешь, где окажешься. Суд Манат? Не глупи, Амин, там судят справедливо. Не так, как у вас, людей. А Вадд, конечно, тот ещё угрюмый тип, но его вполне можно терпеть. С ним легче, чем с тем же… как того бурдюка звали?
Амин смотрел на разглагольствующего мальчишку, не отводя глаз.
- Ты… ты говоришь так, будто ты там был. Ты общался с Ваддом? С богом?
- Как с тобой, - улыбнулся мальчик. - Во-о-от, и это я тоже не понимаю. Благоговение перед богами. Чего ради строить храмы, поклоняться? Вы, правда, думаете, что без вашей веры солнце не взойдёт и слепая Манат перестанет прясти?
Амин против воли улыбнулся.
- Мы просим их о милости.., - начал он.
- Наивно веря, что они до вас снизойдут, - ехидно закончил мальчишка. И тут же зло добавил: - Плевать им на вас. И на всех, кроме разве что самих себя. А вы выдумываете такие красивые легенды - ах, Аннат, ах великая матерь, ах… кстати, вот ещё, никогда не понимал, ну а в матерях-то вы что нашли? Смотришь, бывало, и поражаешься: валиде-султан, мать правителя, так сыном и вертит, так и вертит. А тот, покоритель других земель, слова поперёк сказать ей не способен. У вас это даже добродетелью зовётся. Любовь сыновья, - выплюнул мальчик. - Вот ты, - он повернулся к Амину, - тоже наверняка возразить своей не можешь? Почтительный сын, ты же у нас весь такой правильный…
- Я не знаю своей матери, - тихо произнёс Амин.
Мальчик замолк, удивлённо глядя на юношу.
Амин тоже посмотрел на него и отвёл взгляд.
- Она тебя бросила? - поинтересовался, наконец, Валид.
Амин хотел промолчать. Но почему-то ответил:
- Не знаю. Может быть. Она была одной из наложниц, одной из гарема. Детей у таких забирали, - Амин помолчал и, вдруг сев, повернулся к мальчику. - А оттуда, откуда ты смотришь на людей, ты никогда не видел, как у матерей забирают детей? Нет? Как они плачут, как сходят с ума? Для тебя такая любовь, может, и ничто, но.., - Амин запнулся, с удивлением понимая, что не может найти слов. В груди что-то противно сжалось, когда знакомая картинка пронзила память.
- Отчего же, - откликнулся мальчик. - Видел. И не раз. Потом они зовут меня. Идут ко мне, сбивают ноги в кровь. Лишь бы… лишь бы поймать… лишь бы… себялюбивые дуры. Им плохо - пусть и мне станет хуже, да?
- Ты не умеешь любить, - заключил Амин, снова укладываясь и отворачиваясь от мальчика.
- Нет, - тихо откликнулся Валид. - Не умею, - и принялся насвистывать какую-то тихую мелодию.
Амин слушал её, пока не уснул.
Вадд-месяц, пропутешествовав по небу, исчез под землёй, не заметив двух спящих путников в пустыне. И правда, зачем - всё равно оба скоро окажутся в его царстве…
Амин проснулся от хриплого визга. Кричал Валид, на груди у которого спокойно ползал здоровенный скорпион.
- Убери его! У-у-убери! - выл мальчишка.
Амин только улыбнулся - мальчишка, ночью рассуждавший о богах, надрывается, видя обыкновенного скорпиона.
- Я-а-а тут н-не буду б-больше.., - дрожащим голосом непонятно бормотал Валид. - Н-н-не… Пойдём!
Амин, с трудом встав, позволил себя увести.
Солнце быстро поднималось на небе, и так же быстро начиналась жара. Пот заливал глаза, щипал. Амин, пошатываясь, вяз в песке и даже не сразу заметил, как бредущий чуть впереди мальчик неожиданно упал.
- Валид? - прохрипел юноша, наклоняясь над ним и одновременно пытаясь нашарить флягу.
Мальчишка дрожал, задыхаясь на руках у юноши. Потрескавшиеся губы казались чёрными. Амин смочил их остатками воды, принялся ощупывать мальчишку. И быстро нашёл небольшую вспухшую ранку на груди - скорпионий укус.
Прижигание не помогло. Высасывать яд, похоже, было уже поздно, хоть Амин и честно попытался. Валида лихорадило, в себя он не приходил, и очень скоро начал бредить.
Амин нёс его на руках, сам не понимая, зачем. Куда он идёт - вокруг далеко-далеко одна лишь пустыня. Вечером, стоило солнцу зайти, юноша без сил рухнул на песок, мечтая о глотке воды. Её не было - на мечущегося в бреду мальчика ушли последние капли.
Ночь поднялась - беззвучная, как и всегда. Невозмутимо выехал на чёрную звёздную дорогу Вадд-месяц. Под его мёртвым светом бьющийся в судорогах мальчик сам казался видением из подземного мира. Кусая губы, Амин держал худые руки ребёнка, не давая тому поранить себя.
Месяц-Вадд равнодушно взирал на них с высоты и подгонял серебряных быков.
К рассвету Валид затих, но ещё дышал. Амин с трудом встал. Земля и небо кружились перед глазами.
Юноша медленно наклонился поднять мальчика… и упал рядом.
- Оставь… меня, - хрипло выдохнул Валид, глядя на него сквозь полуопущенные веки. - Иди… к вечеру… доберёшься… до воды.
- Откуда ты знаешь? - с трудом ворочая распухшим языком, пробормотал Амин, закрываясь от солнца. - Ты же… не… предсказатель.
- Я… соврал, - шепнул мальчик. - Иди.
Амин молча поднялся. Сделал два шага. Налетевший ветер кинул песок в лицо. Поползли барханы, и, когда юноша зачем-то оглянулся, от мальчишки на поверхности виднелась только голова - ужасно напоминая труп ребёнка из каравана.
Амин до крови закусил губу, и, слизывая солёные капли, взвалил дрожащего мальчика на плечо.
- Дурак, - шепнул Валид, закрыв глаза. - Ты… не… дойдёшь.
В полдень Амин рухнул в песок. Уложил рядом затихшего мальчишку. Голова нещадно кружилась, глаза слипались. Песок драл горло.
“Ещё чуть-чуть, - подумал Амин, закрывая глаза. - Я посплю совсем чуть-чуть… немного. А потом… пойду… дальше”, - в глубине души прекрасно понимая, что больше не встанет. Но ему было уже всё равно. Сил не осталось.
Ветер гнал барханы, те наползали друг на друга, и Амину казалось, что он ныряет глубже и глубже в воду… целые реки… нет, моря воды… Вкусной, сладкой… он пьёт, захлёбывается, но всё равно пьёт, а прохладные струйки текут по подбородку на грудь, журчат, звенят так красиво, так…
- Тише, тише, - шепнул на ухо незнакомый голос. - Аккуратнее.
Громадным волевым усилием, Амин оторвался от благодатного источника и открыл глаза. Перед самым носом ожившей мечтой серебрилась вода. Амин наклонил голову, желая коснуться, понять, что она реальна, но его аккуратно остановили и помогли повернуться.
- Тише, не утопись, - произнёс тот же голос.
Амин моргнул, пытаясь разобрать, что за тень нависла над ним.
- Я уже умер? - вырвалось против воли.
- Ещё нет, приятель, - усмехнулась тень. - Но был весьма близок.
Амин с трудом сел. В лунном свете тень приобретала очертания юноши-бедуина - открытое лицо, тёмные, живые, сверкающие глаза, короткие курчавые волосы под платком-куфией… Амин, морщась, повернул голову. Верблюд обнаружился рядом - “корабль пустыни” степенно возлежал неподалёку, величественно жуя и явно от души этим занятием наслаждаясь.
