— Зачем?
— Так это… если пожелаете завтрак, госпожа… или выполнять бытовые функции…
— А, поняла, — кивнула я. — Завтрак — это хорошо. Даже если это обед. Присылай. И поспеши к Шеду!
Ванная вызвала с первого взгляда восхищение и… почему-то слабый ужас. Просторная комната, отделанная прекрасным малахитово-зелёным камнем с прожилками, включая пол и потолок, только подчеркивала белизну роскошной круглой ванны-джакузи. Душевой отсек занимал приличный кусок угла, где можно было свободно прогуливаться, словно под дождем, который обеспечивал там обширный водолейный потолок.
Предвкушающе вздохнув, я быстро скинула комбинезон на малахитовый пол и забралась в душевую. На Земле о таком и не смела мечтать!
Удовлетворённо щурясь под приятно горячим ливнем, я быстро намылилась «Золотой розой» — баснословно дорогим моющим средством, обнаруженным тут же на полочке среди множества флакончиков. Обеспеченные девочки из ксенобиологического коммерческого потока, параллельного бюджетному, где я училась, хвастались, что «Золотую розу» делают с добавлением вытяжки из живинки — редкого растения, произрастающего только в условиях планеты Диниту и обладающего свойствами бесконечного самоомоложения. Кто бы мог предположить, что мне удастся попользоваться хоть разок таким эксклюзивом?.. А вот, пожалуйста, обмыливаюсь с ног до головы, причем абсолютно бесплатно.
Тонкий аромат элитного мыла ласково кружил голову и растворял пульсирующую в висках боль, делая ее фоново-терпимой. Какое облегчение!
Из душевой я вышла с блаженной улыбкой на губах, рассеянно огляделась в поисках полотенца…
И вздрогнула, застигнутая врасплох.
— Г-го… го… г-го… — донеслось тихо-неразборчивое бормотание из угла за утилитазом, установленным — подумать только! — на высокой площадке со ступеньками, наподобие трона.
Ну и самомнение у вас, госпожа Задаки…
За площадкой подстерегала новая неожиданность. Неестественно-бледная и хрупкая до полупрозрачности девушка, по виду едва перешагнувшая черту совершеннолетия по земным меркам. Впалые щеки намекали о недоедании, а руки и ноги пестрели синяками. Короткая серая тряпка, которой она прикрывалась за неимением одежды, совершенно не скрывала их.
Девушка сидела на цепи, как животное, и пыталась что-то сказать, чудовищно заикаясь:
— Г-го…гос… госпо…жа…
Так вот кто нагонял в мои чувства при входе в ванную отголоски смутного ужаса!
— Ясной сингу… э-э… привет, — мягко кивнула я, стараясь не показать свое недовольство от неприятной неожиданности. Девушка и так перепугана, как пойманный в капкан и многократно битый заяц, и нуждалась хоть в какой-то информации для успокоения. — Не бойся. Я Гайя, ваша новая хозяйка. Остров госпожи Задаки со всем его содержимым был передан мне после конфискации. А как твое имя?
— Му… Му… Муирне… госпожа… — тоненько ответила прикованная девушка, справившись с заиканием.
Она явно была какой-то иной расы, не из космозонгов. Потому как растрёпанные длинные волосы, змеившиеся по плечам, при ближайшем рассмотрении оказались не коричневого, а серо-зеленого цвета. А глаза чересчур светлые, как у альбиноса.
— Муирне, расскажи, почему тебя держат в ванной?
— Д-д… д-для услады глаз, госпожа.
Внимательно оглядев девушку, я не заметила в ней ничего такого, что могло бы подарить «усладу глаз». Полуголая, в драной тряпке и на цепи… где тут эстетика?
Видя, что я непонимающе продолжаю таращиться на нее, Муирне пояснила дрожащим голосом:
— Г-го… госпожа Задаки любит во время гигиенических процедур смотреть, как меня используют по назначению… она называет это эстетикой совокупления…
— Кто использует?
— Другие рабы по разрешению госпожи. Моя обязанность — помочь им сбросить сексуальное напряжение… Я тут недавно и пока плохо справляюсь. Рабов очень много… Поэтому госпожа Задаки решила заниматься моим обучением постоянно.
Услышанное меня поразило.
— Ты сексуально обслуживаешь рабов всего поместья?.. Всех? Одна?!
— Д-да, госпожа. В порядке очереди на месяц. А те, кто нуждается чаще и не брезгует, обращаются к задникам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— К задникам?..
— Мужчинам, которые согласны подставлять свое тело взамен на какие-нибудь услуги. Но большинство предпочитает хотя бы раз в несколько месяцев, но с женщиной…
— А раньше как эта ваша Задаки справлялась без тебя? — возмущённо спросила я.
— Были другие… Но больше полугода никто не выдерживал, и тогда от них избавлялись, — Муирне оценила, что ее внимательно слушают, чуть приободрилась и решила добавить: — А ещё раньше, давно… госпожа Задаки всех рабов непостельного профиля кастрировала. Но потом увидела, что после процедуры рабы становятся вялыми и нерасторопными, и отменила правило.
Вот это размах варварства…
На секунду я прикрыла глаза, пытаясь собрать воедино уже раздувшийся мысленный список дел на сегодня. И пересмотр сексуальной формы рабства для Муирне занял один из первых пунктов.
Странно, что с ней так обращаются на этой планете. Она ведь тоже женщина.
— Муирне, как ты оказалась в рабстве? — задумчиво спросила я. — Ведь у вас на планете женщины неприкосновенны!
Девушка-рабыня обхватила себя руками за плечи и съежилась. Но концентрированным страхом она фонить перестала, это была скорее реакция на болезненный для нее вопрос.
— Я… не такая, как все, госпожа. Временная женщина.
— Не понимаю. Ты имеешь в виду, что у тебя здесь временные обязанности?
— Я ведь из народа Плывчи… госпожа, — ответила Муирне так, словно это все могло разом прояснить, и удивлённо покосилась на меня: мол, как это вы не в курсе?
— И в чем разница между тобой и женщинами космозонгов? Или землян? Или других разумных?
— Вы — вечная женщина, госпожа, — последовал раздражающе туманный ответ. — А я временная. Мое тело подчиняется законам приливов и отливов, а ваше — надежно, как сама земля…
И она указала на мое обнаженное тело. За разговором я умудрилась забыть и о наготе, и о том, что хотела поискать полотенце. Нахлынуло чувство неловкости. Пусть Муирне и одного со мной пола, но стоять перед незнакомкой в чем мать родила всё равно дискомфортно.
В противоположном углу напротив душевого отсека высился прозрачный схрон-стеллаж, в котором виднелись ровные стопочки махровой ткани. Я молча направилась к нему и, поизучав дверцу, почему-то запертую электронным замком, поднесла руку с браслетом для синхронизации.
Замок щёлкнул.
Быстро выхватив лежащий сверху первым пухлый пласт лимонно-желтой махровой ткани, я обернула им свое тело и уже неторопливо принялась выбирать полотенце помельче — для волос.
— Зачем тут запирают полотенца, Муирне?..
— В этом доме всё запирается, госпожа. Шкафы, окна, двери… Открывать может только хозяйка или доверенные домашние рабы.
— А твоя цепь?
— Госпожа Задаки не открывала ее при мне. Только надела… месяц назад.
— Давай-ка попробуем открыть.
Тонкая цепь, к которой крепился ошейник рабыни, имела на месте стыка электронный замок, аналогичный тому, что запирал схрон-стеллаж с полотенцами. Но простая синхронизация с идентификационным браслетом владельца на нем не сработала. Надеюсь, это всего лишь двойная защита, а не многослойная.
Муирне взволнованно следила за моими действиями, приоткрыв рот и затаив дыхание. Ещё бы тут не разволноваться, после месячного заточения в ванной!
Продолжая держать браслет возле замка, я немного поразмыслила и четко произнесла:
— Идентификация голоса. Владелец Гайя Фай. Деактивировать замок.
Браслет пискнул и мигнул красным в знак отказа. Я недоуменно моргнула, нахмурилась, а затем в озарении хлопнула себя по лбу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А, ну да! Ещё раз. Идентификация голоса. Владелец Гайя Чудо-Юдо… Деактивировать замок!
Цепь щелчком отсоединилась от ошейника Муирне и с лязгом грохнулась на малахитовый пол.
— Идем со мной, Муирне.
В личной гостиной уже был накрыт стол с «завтраком» — настоящий праздник быстрых углеводов. Состав и размер порции скорее всего подбирали, руководствуясь пищевыми привычками прежней хозяйки — жуткой сладкоежки, судя по всему.
