Ковальский, гонимый брезгливостью, послушался и нерешительно спустился на один пролёт вниз. Мне почему-то резко полегчало. Хоть ещё и мутило, но я выпрямилась в полный рост и обильное слюноотделение прекратилось.
— Макс! — крикнула я. — Не беспокой уборщицу, я тут сама уберусь.
Одолжив в хозяйственном отделе ведро с тряпкой, я как можно скорей убрала следы своего позора. К счастью, пока мыла полы, не так уж и много людей прошло мимо. Работники предпочитали перемещаться между этажами с помощью лифта, но когда всё же кто-то спускался или наоборот поднимался, я стыдливо отворачивала от них лицо.
Нет, меня тошнило и до этого случая, но то было по болезни, вследствие сильного отравления и то я всегда успевала добежать до унитаза, а тут без каких либо видимых причин и на тебе…
Слава всему, в столе у меня имелись зубная паста и щётка, но, хорошенько почистив зубы и умывшись, мне всё равно казалось, что от меня пахнет. До конца рабочего дня я свела к минимуму близкое общение с коллегами и очень боялась, что Яматов вызовет к себе, как обещал. Но Дмитрий Тагирович так на связь и не вышел.
Домой я собиралась с работы последняя. Провозилась с предстоящим авансом дольше обычного и ведомость подготовила, когда все ушли. А всё этот крестик с цепочкой, которые мне не давали покоя. Вещи, как я решила для себя, – не мои, и их сохранность меня беспокоила. Сначала просто положила коробку с украшениями в сумку, но потом мне это место не показалось надёжным, и я перепрятала её в стол, в тот ящик, что закрывался на ключ. Сейчас мне предстоял выбор: оставить нежеланный подарок директора в офисе или взять его домой.
Глава 12
Потушив в кабинете свет, перекинула ремень сумки через плечо и толкнула дверь. Перед тем, как выйти, ещё раз зачем-то глянула на свой стол, в тумбочке которого оставила, по меркам моих доходов, целое состояние. Заперла на смешной ключ, больше походивший на булавку. И от предполагаемых похитителей, пока что ещё моё добро, отделял лишь хлипкий замок.
«Нет, взять с собой - надёжней», - подумала я и решительно направилась к рабочему месту. Из коридора падал свет. Хоть тускло, но он освещал кабинет, поэтому снова я свет не включила. Достала из сумочки малюсенький ключик от ящика, присела на корточки, чтобы открывать было удобней, и замерла.
Столешница со стороны, которая смотрит на пол, фонила сиреневым мерцаньем. Мотнула головой, но видение не испарилось, и стол светился по-прежнему. Тогда я боязливо нагнулась ниже и пришла в полнейшее недоумение, перемешанное с ужасом.
Кто-то изрисовал тыльную сторону моего стола узорами. Большими ромбами, внутри которых просматривались то ли человеческие черепа, то ли головы каких-то животных, также имелись и круги с прерывистой линией по окружности. Как мне показалось, всё это художество очень смахивало на языческие древние символы, но я могла ошибаться, и ещё они сильно светились. Подобное свечение я видела в фильме, где хозяин, чтобы пугать народ, мазал морду своей собаки фосфором. Эффект получался очень похожим, только под моим столом он был более ярко выражен.
Легонько подушечкой пальца провела по предполагаемому фосфору. Химия в школе не была моим любимым предметом, поэтому понятия не имею, ядовитый он или нет. Действую на свой страх и риск. То место, которое трогала на одном из рисунков, не изменилось. Потёрла палец другим, ничего не почувствовала, а понюхов, не учуяла запаха.
Прямо на кресло скинула шубу, туда же отправила шапку. Вооружившись тряпкой для пыли, смочила её водой из чайника и начала стирать эту дрянь со стола.
Тёрла долго и упорно, причём, при зажжённом свете, в потёмках жутковато одной в пустынном здании, но периодически его выключала, чтобы проверить результат, которой неизменно оставался нулевым.
Примерно через час я отчаялась, узоры словно въелись в поверхность. Психанула, что ничего поделать не могу, и запустила тряпку в дальний угол кабинета. Вдохнула полной грудью и шумно выдохнула, выравнивая сбившееся сердцебиение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ещё посмотрим, чья возьмёт, — показав фугу ни в чём неповинному столу, заявила я и пообещала: — За тобой я больше работать не стану.
У нас в бухгалтерии имелся уголок, скрытый от лишних глаз, мы его отгородили с помощью шкафа. Там находился небольшой холодильник с микроволновкой, тумбочка для печенья с конфетами, чайник и стол, который ничем не отличался от наших рабочих. Он-то, скрипя и карябая пол, поехал на место моего. Когда поменяла столы местами, подключила обратно бесконечные провода от компьютера и разложила бумаги, выдохлась знатно, но была собой жутко довольна и, прихватив коробочку с крестиком, со спокойной душой отправилась домой.
Как я ждала, когда переступлю порог родной квартиры, кто бы только знал! И вот, наконец, это случилось. Первым делом, как и планировала, после того, как разделась, я отправилась в ванную на долгий заплыв с пеной и свечками.
Релаксируя в тёплой приятной воде, подпевала мелодии, что звучала из телефона, и сдувала мыльную пену с ладоней. «Как же я долго мечтала об этом моменте», - крутилась мысль в голове, пока я не заметила, как на указательном пальце правой руки блеснуло что-то сиреневое.
Поймала мочалку, что плавала в районе бёдер, и потёрла об неё палец. Когда вновь взглянула на него, сиреневое пятно не только не отмылось, оно стало вдвое больше. Оно с каждым мгновением всё разрасталось и разрасталось и светилось так же ярко, как краска, которой измазали мой стол на работе.
Подскочив на ноги, я осматривалась по сторонам и судорожно соображала, чем бы стереть эту светящуюся штуку, пока она мне всё тело собой не покрыла. Не имею понятия почему, но в голову, кроме белизны, ничего не приходило. Но бутылку с белизной в классическом её виде я лицезрела даже не помню где лет так десять назад. Где её взять?
— Да какая разница, — вслух ответила я на свой же вопрос. — Какая белизна? О чём я думаю?! Тут в церковь надо бежать и святой водой отмываться.
Где я собиралась найти в такое время открытую церковь - оставалось великой тайной. Но я так торопилась, что когда суетливо выходила из чаши, зацепилась ногой о бортик и с визгом полетела на кафельный пол.
Это конец, я сейчас расшибусь насмерть.
Вопреки ожиданию, я не протаранила пол лицом и всем, чем только возможно, а прошла сквозь него, причём мягко. Плитка и бетон под ней превратились во что-то похожее по консистенции на желе и не причинили мне никакого вреда. Когда это случилось, думала, ничего более странного со мной не может в принципе произойти, но как же я ошибалась.
Логически, проскользнув сквозь пол, должна была оказаться в квартире соседей, что живут этажом ниже, но нет, меня ждал сюрприз из сюрпризов. Я, медленно опускаясь вниз, парила по бледно-розовому туннелю диаметром метра три или даже четыре.
Сиреневое пятно, что появилось сначала на кончике пальца, уже покрывало практически всё моё тело, как водолазный костюм, это меня не пугало и смотрелось красиво. Не смотря на дикость происходящего, я не орала во всё горло и не билась в истерике, наоборот, приняла ситуацию, как будто она в порядке вещей. Кувыркнувшись через голову, опробовала на вкус невесомость. Ничего, такие ощущения в какой-то степени даже приятные. Забеспокоилась я лишь тогда, когда увидела, что туннель заканчивается. Его дно походило на воду и одновременно с этим на зеркало.
Приземлившись на серебряную субстанцию, погрузилась в неё по колено. Она была тёплой и скользкой. Опустив в неё руку, пыталась нащупать, где же заканчивается это жидкое зеркало. Но дна не было, моя рука уходила всё глубже и глубже. Запрокинув голову, констатировала факт - мне ни за что не вскарабкаться обратно по абсолютно гладкой поверхности овальных стен. Оставалось только двигаться вниз. Зажала нос пальцами, как прищепку надела, и прыгнула солдатиком, кому скажи – не поверят, в зеркало!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Когда влажное неизвестное вещество закончилось, и кожа ощутила воздух, а тело из-за вновь появившегося веса стремительно набирало скорость, падая вниз, вот тут я запаниковала. Вопль сам вырвался из груди, а руки пытались за что-нибудь ухватиться.
