На полочку мне было откровенно плевать, висела больше месяца на соплях, так и дальше бы висела себе на здоровье. Но Роман не забыл о данном мне обещании её починить, уже приходил, а сегодня и вовсе встал ни свет ни заря. Неудобно разворачивать человека, и я пригласила Романа войти.
Пока ранний гость шумел в ванной, я в благодарность за его хлопоты суетилась на кухне над завтраком. Через двадцать минут, когда мужчина закончил, у меня уже был готов омлет с ветчиной и сыром, а ещё я успела сварить кофе и даже разлить его по кружкам.
— Ух ты! Какая красота, а о запахе и вовсе молчу, — восхитился Роман и по наличию двух тарелок на столе, без слов догадался, что его пригласили позавтракать.
Пока я ковыряла вилкой, Рома поглощал омлет жадно и с аппетитом, при этом не забывал меня нахваливать как хозяйку.
Приятно.
— Маша, ты ничего плохого, пожалуйста, обо мне не подумай, но можно я задам тебе личный вопрос? — нервно поглаживая затылок, спросил Рома, когда его тарелка, да и кружка, опустели.
— Задавай, — кладя из сковороды добавку соседу, пожала я плечами.
— У тебя есть в данный момент молодой человек?
— Нет, у меня никого нет, но… — я резко запнулась, но не из-за того, что стушевалась или не нашла, что сказать. В животе что-то неприятно булькнуло, а к горлу опять подступала тошнота.
— Да-да, я понимаю. Ты не обязана мне изливать душу, но я не просто так спрашиваю. Тут дело вот в чём, — пока сосед подбирал слова, я держалась за грудь и пыталась понять - мне уже сломя голову нестись к унитазу или всё же отпустит, — нравишься ты мне. Очень. Я парень холостой, квартира у меня своя, зарабатываю пусть не так много, как хотелось бы, зато стабильно и плюс мама у меня добрая и хорошая, а твоя кандидатура заранее одобрена, — выложив все карты на стол, Роман, наконец, соизволил посмотреть на меня и сразу встал со стула. — Что с тобой, тебе нехорошо?
— Мягко сказано - нехорошо, — из полусогнутого состояния не совсем вежливо отозвалась я.
— Что болит? — парень коснулся ладонью моей спины, и я драпанула в туалет.
Нависая над белым другом, я слышала, как сосед из коридора крикнул мне, что ему понравилась моя стряпня, и что он зайдёт в более удобный момент, когда мне полегчает, через недельки две, когда вернётся из рейса.
Если бы мне сегодня не предстояло перечислять аванс, я бы позвонила на работу и отпросилась. Повод у меня был. Вечером смотрела глюки, ночью мучилась бессонницей, а утром желудок выворачивало наизнанку. Но заработная плата – это святое, и если люди её не получат, как привыкли, пятнадцатого числа меня живьём съедят вместе с костями.
В офис заходила, покачиваясь, но не из-за тошноты, а наоборот, из-за голода. Как ни странно, стоило за Романом захлопнуться двери, мне резко сделалось хорошо, но заново поесть времени не хватило. Зато я точно знала, что в столе у меня запрятана вкусная шоколадка.
Сладкую радость пришлось вновь убрать в тумбочку, позвонила Анастасия – секретарь Яматова, и сообщила, что главный босс ждёт мою персону на аудиенцию прямо сейчас.
По дороге к кабинету Дмитрия Тагировича встретила Макса. Но бывшего как ветром сдуло, стоило моим глазам заслезиться, а лицу покраснеть в новом приступе тошноты. Но, отбежав на безопасное от брызг расстояние, Ковальский прорычал довольно интересную вещь. Он меня упрекнул, что рвоту я сама вызываю, чтобы от него отделаться. Говорил, что есть курсы специальные, где женщин учат таким образом маньяков отпугивать.
Никакие курсы я, конечно, не посещала, но призадумалась. Была логика в словах Макса. Каждый раз, когда мне становилось нехорошо, поблизости обязательно находился мужчина, которого я интересовала, как девушка.
Надеюсь, Дмитрий Тагирович не проявит ко мне подобный интерес, а то плакал его дорогущий костюм.
Когда появилась в приёмной, секретарь Яматова счастливо засияла, словно я не рядовой бухгалтер, а министр финансов, явившийся к ним в контору с проверкой. Что это с девушкой? У нас всегда с ней были приятельские отношения, но раньше она вокруг меня бабочкой не порхала и в голосе не использовала лилейные нотки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Не к добру это всё!
Анастасия лично проводила меня в кабинет начальника, огляделась, хозяином и не пахло. Сам пригласил, сам куда-то ушёл.
— Нет-нет, Мария Николаевна, не сюда, — подлетела ко мне Настя, когда я устроила свою пятую точку напротив рабочего места Яматова. — Дмитрий Тагирович велел для вас завтрак накрыть, прошу вас, пройдёмте, — девушка кивнула вглубь кабинета, в то место, где стояли два дивана, а между ними - низенький стол.
Ух ты! Подойдя к столику, я облизнулась, и в животе от голода заурчало. Какой же это завтрак – это праздник чревоугодия. На тарелке лежали блинчики с предположительно вишнёвым вареньем. На другой - бутерброды с икрой, на третьей - нарезка из сыра и ветчины, на четвёртой - пышки, посыпанные сахарной пудрой, а на пятой - пончики с проглядывавшим из них джемом. Ну и, конечно же, дымились две кружки кофе с изящными сердечками из пенки на поверхности.
Анастасия, оставив меня в одиночестве, вернулась на рабочее место. Сижу, юбку на колени натягиваю и слюнки пускаю. Есть остерегаюсь. Одно дело Макса запачкать завтраком, и совсем другое - Яматова.
— Мария Николаевна, вы перед тем, как что-нибудь съесть, всегда так тщательно еду разглядываете? — рядом с ухом послышался насмешливый голос директора. Я вздрогнула, но совсем не удивилась, что он вновь появился неизвестно откуда.
— Нет, я просто сытая, — пискляво соврала я и отсаживаюсь на самый край диванчика, и всё потому, что Яматов не сел напротив, а предпочёл устроиться рядом со мной.
Дмитрий Тагирович, выгнув бровь, усмехнулся.
— Тогда непонятно, почему ваш живот так славно поёт.
Вот же блин, а я и забыла насколько Яматов ушастый, всё слышит, всё видит…
— Просто, как ни странно, но на вашем столе собраны практически все продукты, которые я обожаю, — попыталась я объяснить реакцию своего живота.
— Знаю, — протянул Яматов, а после из кармана пиджака достал плитку белого шоколада с кусочками персиков и положил её на стол. — А теперь не практически, а абсолютно всё. Верно, Мария?
Кивнула в знак согласия и сижу, обтекаю.
Откуда он знает, вплоть до плитки белого шоколада, что я люблю? Даже родители никогда бы не ответили на данный вопрос.
Яматов сцапал со стола бутерброд и одним укусом уничтожил добрую его половину, отпил кофе из чашки и повернулся ко мне.
— Мария Николаевна, даже если вы не голодны, в чём лично я сомневаюсь, хотя бы из вежливости что-нибудь съешьте.
Яматов внимательно оглядел стол и отломил кусочек пончика, который уже через мгновение поднёс к моим губам.
—Не переживайте, руки я мыл, — улыбнулся Дмитрий Тагирович.
— Мне в последнее время несколько раз становилось нехорошо, так что с вашего позволения я всё-таки воздержусь, — сказала я и отпрянула чуть назад.
— Если быть точным, аж три раза, — шокировал директор и проглотил пончик, которым собирался меня накормить.
— Что? — переспросила я, хотя отчётливо слышала всё, что Яматов сказал.
— Говорю, вам было плохо три раза, — спокойно повторил мужчина, а потом нахмурился. — Не находите, для двух дней – многовато?
— Чего многовато? — вымученно уточнила я.
— Ухажёров у вас многовато, Мария.
Глава 16
Сглотнула. Выходит, что Яматов в курсе не только моих вкусовых предпочтений, он ещё за мной и следит.
— Не знала, что у нас в фирме повсюду навешаны камеры. Как-то нехорошо за работниками наблюдать без их на то согласия или хотя бы уведомления, что съёмка ведётся, — раздражённо бросила я, но сразу осеклась. Один из трёх раз меня полоскало у себя в туалете. Резко подскочила на ноги и выдала криком:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вы что же, ко мне в квартиру вломились?! Это уже не просто свинство, а ещё и уголовщина!
— Нет, в вашем доме я пока не имел удовольствия находиться, — сказал Яматов таким спокойным тоном, что взбесил ещё больше.
