— Этому тебя тоже отец Леонид научил? — с лёгкой улыбкой спросил Серёга.
— Ну да! Батюшка Леонид! Я в детской Библии прочитала, которую он мне дал!
— Тогда читай свою молитву и давай есть, пока не остыло всё!
— «Очи всех на Тя, Господи, уповают, — начала Даша, перекрестившись и глядя на «Неопалимую Купину», — и Ты даёшь им пищу во благовремении, отверзаеши Ты щедрую руку Твою и исполняеши всякое животно благоволения!» Господи! Благослови нам пищу и питие! — девушка с серьёзным видом перекрестила стоящую на столе еду.
Сергей, посмотрев на девушку, тоже несколько неуклюже перекрестился.
— Как всё вкусно! — Даша по-детски радовалась простому удовольствию, получаемому от еды. — Где ты научился так вкусно готовить, Серёжа?
— Да это так, на скорую руку, — отозвался, подкладывая девушке добавки, Сергей, — у меня мама хорошо готовила, а отец ещё лучше! Он очень любил готовить в свободное время, хобби у него было такое! А я любил помогать ему, когда он что-нибудь делал: готовил или мастерил что-то по дому — он меня многому научил!
— А кто у тебя папа, — спросила Даша, аккуратно собирая вилкой рассыпающиеся скользкие от соуса макаронины, — он жив сейчас?
— Умер несколько лет назад, через пару месяцев после смерти мамы, — Сергей перестал есть и посмотрел в окно на желтеющие листья осенних деревьев. — Мама у меня молодая умерла, в сорок семь лет, от рака. Отец её очень любил, ухаживал за ней, как самая лучшая сиделка, до последнего её вздоха. А когда она умерла, он загрустил, ушёл в себя, часто ходил гулять на Патриаршие Пруды, сидел на лавочке, где они с мамой познакомились в молодости. Там его и обнаружили, на той лавочке, думали, что заснул — стали будить, а у него сердце остановилось; врачи написали «сердечная недостаточность», хотя он никогда сердцем не болел. Он у меня военным был, в космических войсках инженером-электронщиком, их там регулярно врачи обследовали. Отец хотел, чтобы и я пошёл в военные электронщики по его стопам, но я выбрал спецназ, разведку. Мне «зелёнку» топтать показалось интересней, чем за пультом штаны просиживать. Вот и топтал почти десять лет, пока не ранило в позвоночник…
— У тебя и сейчас рана болит? — озабоченно спросила девушка. — Может, тебе надо чем-нибудь помочь, лекарством намазать или ещё как-нибудь полечить?
— Да нет! Спасибо! — засмеялся Сергей. — Это уже не полечишь, хирург сказал, что медицина бессильна, только Бог может что-либо сделать!
— Ну вот! — обрадовалась Даша. — Это хорошо! Я и буду тогда о твоём здравии теперь молиться! Я верю, что Господь, по милости Своей, тебя обязательно вылечит!
— Ну, молись! — улыбнулся Сергей. — У тебя это, кажется, неплохо получается, судя по результатам…
Внезапно зазвонил поставленный Сергеем на зарядку телефон.
Серёга взял его, нажал кнопку ответа.
— Алло!
— Сергей! Это Михаил! Есть разговор! Ты можешь выйти за свои ворота и пройти сто метров до будки с трансформатором? Я там жду тебя в серой «Тойоте Камри» с номером 430. Прямо сейчас!
— Иду, Миха!
— Ты куда, Серёжа? — встревожилась девушка.
— Сосед попросил помочь, я минут на двадцать отойду. Ты как раз доедай спокойно и приступай к обязанностям дежурного по посуде! Договорились?
— Есть, командир! — радостно улыбаясь, «взяла под козырёк» Даша.
ГЛАВА 12. ШНУРОК
— Шнурка ко мне! — полковник Хрюнов положил трубку внутренней связи.
Через пару минут в дверь постучали.
— Разрешите войти? Капитан Шнурков по вашему приказанию яви…
— Заходи давай, — оборвал его полковник, — дверь прикрой плотнее! Подойди ближе! Глаза не отворачивай! Так, опять вмазанный?
— Обижаете, Анатолий Михайлович! Чуть-чуть коксика нюхнул для работоспособности и всё! С «белым» завязано, гадом буду!
— Да ты и так, Шнурок… Я твою задницу второй раз от уэсбэшников отмазывать не буду, спалишься с говном каким-нибудь опять, готовь сидор!
— Ни боже мой, Анатолий Михайлович! Я вас не подведу, я же понимаю, что я вам тоже нужен…
— Нужен, Шнурок, нужен! — сплюнул на пол полковник. — Слушай сюда! Вчера под Томилкиным стрельба была, троих вальнули очень профессионально, материалы с места происшествия здесь, — полковник кинул через стол папку капитану, — делом интересуются серьёзные люди, следаком по делу назначаю тебя. В группу возьми оперов только из своих, все результаты лично мне, без моей санкции никаких действий по задержанию кого бы то ни было не совершать! Только информация, но — максимально быстро и полно! Собственно, тебя учить не надо, если бы не твой собачий нюх, давно бы уже парился на зоне с нарколыгами! Вопросы есть?
— Вопросы… — задумчиво протянул листающий бумаги в папке с делом Шнурков. — Вопрос один, Анатолий Михайлович, как бы вам сказать, я тут поиздержался…
— На! — бросил на стол стодолларовую купюру Хрюнов. — Работай, не обижу!
— Премного благодарен, Анатолий Михайлович! — осклабился в полупоклоне Шнурков. — Разрешите идти?
— Иди, Шнурок, землю рой!
— Миха! Здорово! — Сергей уселся на правое сиденье поджидавшей его в условленном месте машины.
— Здорово, Серёга, братишка! — обнял его, с трудом развернувшись в пространстве автомобильного салона, здоровяк Михаил.
— Ну, чего вызвал с такой конспирацией? — Сергей посмотрел в глаза друга.
— Сам не догадываешься? — также прямо глядя в глаза Сергея, спросил Михаил. — Где ты вчера утром был, Серёжа?
— На рыбалке!
— Отгадай с трёх раз, братишка, откуда у меня это? — Миха достал из кармана и, развернув, показал Сергею лист с распечатанной на принтере фотографией самого Сергея, скопированной, похоже, из его личного армейского дела.
— Откуда?
— Из убойного отдела нашего УВД, Серёжа! Случайно зашёл к мужикам, по мелкой надобности, и вижу, как капитан Шнурков — редкая гниль, но профи первоклассный, твою фотку на принтере распечатывает! Я шлангом прикинулся: что за чел, говорю. А он ко мне обернулся:
— А! Шлычков! Ты же в «чечении» этой воевал?
— Было, говорю!
— А вот с этим майором Русаковым Сергеем Валерьевичем не был знаком?
— А он из наших, из «вовиков»?
— Спецназ ГРУ, разведчик!
— Не-е! Мы с «грушниками» не пересекались! У них там была своя песня, а у нас своя! Чего-то накосорезил этот майор?
— Пока не знаю, но возможно! Ты про стрельбу под Томилкиным слышал?
— Не! А что мои бойцы на задержание нужны?
— Да нет, не нужны, пока… Ладно, бывай, Шлычков, некогда мне!
— Вот такой базар у меня утром вышел, Серёжа! И что ты мне об этом скажешь?
— «Спасибо, Миха!» — скажу.
— А ещё?
— Ещё скажу, Миха, — попал я в такую передрягу, что пока не знаю, как из неё вылезти…
— Рассказывай, братишка!
— Слушай, Миха…
…и вот сейчас она у меня в доме посуду моет, а я думаю, какой дурак был, что только один ствол с войны притащил!
— Ствол вот, возьми! — Миха вытащил небольшой свёрток из-под сиденья машины. — «ПМ» из конфиската, мы там тоже, не всё оформляем, как положено… Иногда такая неоформленная волына вдруг в нужный момент в кармане у принятого бандоса обнаруживается, пока он мордой асфальт шлифует! Сам понимаешь, разговорчивость у него уже другая… Этот ствол чистый, новьё! Там в кульке есть пара запасных магазинов с патронами. Это пока всё, чем я тебе могу помочь. И ещё! У меня в Тверской области есть дача — старый дом в деревне Колонтаево, только этой весной купленный, вот адрес, — Миха протянул Сергею листок из блокнота. — Там местных уже почти не осталось, одни дачники, поэтому ты там никого не насторожишь, бери девочку и валите туда по-быстрому, пока гайцов на твою машину не навели. Пересидите пока там, я — как что узнаю — позвоню на твой мобильный, симка в нём безопасная: ни на меня, ни на тебя не выведет. Но, на всякий случай, ты сам мне звони только по крайней необходимости вот на этот номер, — Миха показал номер телефона, записанный на листке с адресом. — Этот номер тоже на какого-то бомжа зарегистрирован. Ну и молись, разведка, чтобы Бог тебя из всего этого живым вывел, уже пора начинать молиться, разведчик! — улыбнулся богатырь в полицейской форме.
— У меня по этой части Дарья есть! — улыбнулся в ответ Серёга.
— Это хорошо, что она у тебя теперь есть! — хлопнул его по плечу Михаил. — Прорвёмся, спецура?
— Прорвёмся, Миха…
— Серёжа! А я уже всё перемыла и чай заварила! — радостно встретила Сергея с порога Даша. — Это ничего, что я без спросу в твой кухонный шкаф за чаем лазила?
— Чай, Дашутка, будем пить в другом месте, — на ходу отвечал встревоженно-собранный Сергей. — Можешь залить его вон в тот металлический термос! Мы сейчас быстро собираемся и уезжаем отсюда, здесь нам быть небезопасно!
— Хорошо! Как скажешь, Серёжа! — покорно кивнула головой Даша, кидаясь к полке за термосом. — Да! Тебе на городской телефон звонил какой-то Вазген, сказал, что в твою квартиру, которую ты его родственнику сдаёшь, милиционер приходил и про тебя спрашивал!
