я могу одно: в этом мире вам все дается очень легко. Слишком легко. Еще вчера зеленоперые юнцы, сегодня — отважные, могучие воины. Вы быстро становитесь сильнее, но еще быстрее — умираете. В некоторых случаях вас удается вернуть к жизни, но чаще, гораздо чаще вы уходите и больше не возвращаетесь. Вы должны понять, что жизнь нужно ценить, что за нее стоит бороться, что ради результата стоит немного подумать головой и поработать руками. Все, что приходит легко, увы, не ценится. А ваши жизни достались вам, по-видимому, слишком легко, раз вы не готовы ценить их.
— Это не так! — Рэм попытался возразить, но Старый Фарад не пожелал его слушать.
— Так, так. Много Небесных Детей я видел, и все они относились к жизни как к игре, словно были маленькими детишками, играющими в дорожной пыли. И я видел, как они заканчивали свой путь. Кровь, смерть и страх. До самого последнего момента в их душах жила надежда на то, что произойдет чудо, и они спасутся, но чудо почему-то не случалось, очки жизни уходили в минус, и они умирали, — после сказанных слов и так немолодой наставник будто постарел лет на двадцать. Он помолчал немного, а затем осторожно махнул рукой. — Хватит об этом. Поговорим лучше о тебе. Ты стал воином. И в знак своего особого расположения я позволяю тебе выбрать одну черту на свое усмотрение.
Еще один взмах рукой, и перед Рэмом в воздухе повисли призрачные таблички с надписями.
— Выбирай с умом. От этого зависит твоя судьба. Как закончишь, загляни в оружейную. Там тебе подберут чего-нибудь на первое время. Затем тебе надо отправиться в Гильдию и зарегистрироваться. А дальше… все зависит от тебя, — наставник поднялся и, тяжело ступая, направился к двери. — Удачи, мой мальчик. Надеюсь, она не покинет тебя.
Дверь захлопнулась. Рэм же даже не заметил ухода наставника. Он смотрел на кружащие вокруг него таблички и пытался понять, что же ему нужно. А выбрать было из чего: стойкий, выносливый, фехтовальщик, убедительный, сродство тактике, провокатор, ошеломляющий, находящий путь, чувство опасности, легкий шаг, способный ученик, одаренный и много-много чего еще. Рэм поводил пальцем в воздухе. «При нажатии» каждая табличка наполнялась текстом, позволяя понять, как изменится его жизнь после выбора именно этой черты. Чтобы просто прочитать всё, требовались часы.
Взгляд зацепился за одну. Подсвеченную золотом.
«Удачное начало. Каждая единица удачи дает +10 % критического удара. Каждая единица удачи увеличивает базовый урон на 1. Каждая единица удачи увеличивает шанс уклонения на 5 %. Каждая единица удачи дает 1 поглощаемого урона. Ограничения: класс — воин; удача не меньше 3; можно получить только на первом уровне».
Рэм поразмышлял немного и, осознав, что не сможет найти черту лучше, ткнул в неё пальцем. Попытался ткнуть!.. В самый последний момент что-то случилось. Ряд табличек сдвинулся, в нём возникла еще одна, ничем не примечательная внешне, и… палец Рэма нажал как раз на неё.
«Черта выбрана».
* * *
Оружейная выглядела так, словно по ней пронесся ураган. Стеллажи с оружием опустели. На стойках для доспехов осталась в лучшем случае пыль. Открытые крышки сундуков не скрывали отсутствия содержимого. То потертое и помятое снаряжение, что осталось в оружейной, еще больше подчеркивало общее запустение.
— А где всё? — спросил Рэм, оценив состояние оружейной.
— Разобрали уже, — мрачно сказал огромный черноволосый детина. До прихода Рэма он подремывал себе спокойно и надеялся продолжить сие нехитрое занятие после рэмова ухода. Над головой детины Рэм наблюдал небольшую полупрозрачную табличку серого цвета, на которой буквы складывались в имя «Сулман Нотербек». Доставшаяся черта «Видящий душу» позволяла определять имена и степень угрозы всех встречных-поперечных и давала дополнительное очко к наблюдательности. Рэм тяжело вздохнул: рок и удача в очередной раз зло посмеялись над ним, даровав то, что воину вообще без надобности.
— А ты кто такой? — поковыряв пальцем в носу и не найдя там ничего интересного, поинтересовался Сулман. — Чего так поздно пришел?
— Рэм я, — скрывать имя смысла не было. Рэм еще разок осмотрел оружейную и с трудом сдержал очередной вздох: лишь чудо могло помочь найти здесь что-то полезное.
— А-а-а… — протянул детина. — Еще один неудачник. То-то я смотрю: ваши-то все вчера заходили. Почти все. Сегодня с утра толстая девка зашла. Со смешным именем которая. И маленькими сиськами. Все верх дном перевернула. Последний гамбезон уперла и поножи. А когда алебарду нашла, так обрадовалась, так обрадовалась. Махать сразу начала.
Сулман взмахнул руками, изобразив удар алебарды.
— А для меня что-нибудь найдется? — без особой надежды спросил Рэм.
— Ты же Рэм, да? — Сулман прекратил размахивать руками, покопался под столом, и вытащил на свет помятый пергамент.
— Так, — грязный палец уперся в пергамент. — Одежда походная — одна штука. Есть у меня такое.
Из-под стола появился скрученный куль.
— Мешок с лямками. И это есть! — детина обрадовался и в порыве чувств саданул кулаком по столу. — Пояс с медными бляхами. Не, такого нет. Ремень есть. Кожаный. Потертый немного. Фляга серебряная. Ну, это наставник Фарад загнул. Такого точно нет. Баклажка есть.
К куче вещей добавилась небольшая фляжка в тканном чехле.
— Во! — Сулман постучал баклажкой по столу. — Липовая. Дальше. Кошель поясной. Этого добра у меня навалом. Талеры — две монеты.
— Послушай, — Сулман оторвался от пергамента и глянул на Рэма, — может, я тебе один талер медными рубленками разменяю? Один к двадцати. Честь по чести.
— За талер же две дюжины рубленок дают, — вскинулся Рэм. Он, конечно, многое проспал на лекциях, но кое-что все-таки запомнил. — Не меньше.
— Так это за нормальный талер, не обрезанный, ты две дюжины рубленок получишь. А где нынче-то такой найдешь? — пробурчал Сулман, но спорить не стал и опустил в кошель двадцать четыре клейменых пластинки.
— А второй талер где? — нахмурился Рэм.
— Точно! — не смутился Сулман. — Совсем забыл про него.
В кошель нырнула исцарапанная серебряная монетка.
— А золота мне не положено?
— Очень смешно, — Сулман фыркнул. — Тебе какое золото нужно? Зимовские империалы? Семиградская чешуя? Или слитки тебе подавай?
— Да хоть что-нибудь, — улыбнулся Рэм. — Ни от чего не откажусь.
— Не откажется он, — проворчал Сулман. —
