- Это будет моя забота, Юре. Просто скажи - как его найти...
- Это невозможно, - с мукой выдохнул узник, - он не даст мне снова забыть имя. Он все видит. Он знает, что я хотел его предать. Он...
Человек на дыбе вдруг страшно побледнел, словно лицо его в один миг утратило все краски, широко распахнул глаза и Валера, еще не ученый горьким опытом, попался в эту ловушку. Лапин почувствовал водоворот чужого страха, боли, неистового желания жить, и жить очень долго, по возможности - вечно. И острое сожаление о том, что жизнь, которой он так дорожил, уже, в общем-то, закончилась. Последние секунды уходят...уходят...уходят... Звуки и запахи потонули в сером водовороте, так похожем на тот, который подхватил его в "своем" времени, и Лапин понял, что его снова против воли куда-то тащат. И не "куда-то", а прямиком на тот свет. Вот уж куда историку было воистину рано. Да только никто его не спрашивал.
Он попытался брыкнуть. Но бороться с ЭТИМ было все равно, что бороться с приливом - силы не равны.
"Отче наш, иже еси и на небеси..." - привычно зашептал Лапин, но вдруг понял, что силы в молитве нет. Почему? Почему перестало работать проверенное, надежнейшее средство?
- Потому что тут другие боги, - пришел ответ, и Лапина закрутил мощный водоворот...
Камень стены, к которой он прижимался, был прохладным и шершавым. С реки тянуло холодом, а внизу, у земли что-то шевелилось... крокодилы? - почему-то подумал Лапин. Какие крокодилы, и откуда им тут взяться?
В пыточной он и в самом деле чуть не отдал концы. А в себя пришел потому, что Марх бросил злыдня и кинулся его спасать, возвращать в тело душу, которая без спроса куда-то намылилась. Вдвоем с чародеем они кое-как с этой задачей справились, но узник тем временем благополучно отчалил, и "достать" его не удалось.
- Тьфу на тебя, - выругался палач, - ничего же не узнали! Ни "кто", ни "от кого", ни "к кому". И пацан удрал, и мужик помер... И что теперь делать - самим пойти и из арбалетов госпожи Шели застрелиться?
Трей молчал. Видимо, у него были те же мысли, и ничего более конструктивного и менее суицидного он придумать не мог. Марха еще профессиональная гордость заедала.
Одна голова хорошо, а три - мутант. Ибо в три головы придумали они сбегать в храм Тара за "утешением", и "утешились" так, что двое из них с трудом могли стоять, а третий, хоть и готов был в любое время пройти по веревочке, но соображал не лучше вьючного ослика. Хотя, зачем обижать животное? Ослик бы в такую историю ни за что не вляпался.
Неясный шум внизу превратился в отчетливый скрип, и до Валеры вдруг дошло, что происходит что-то важное. Внезапно у самых сапог вдруг выросла чья-то измазанная в земле и перекошенная в адреналиновом экстазе рожа. Выброшенная рука метнула нож, или дротик. Как он отклонился - Лапин сам не понял. Тело, которому сегодня уже довелось немного помереть, было решительно против повторения такого шоу, и среагировало, словно его тренировали лет двадцать в каком-нибудь Шаолине. Коротко размахнувшись, Валерка ткнул ногой куда-то в ночь, попал грязной роже по зубам, чуть не сверзился вниз, но сумел погасить инерцию, неуклюже цепляясь за спасительную стену.
Тревогу поднял не он. Без Лапина справились. Степа верно подметил, бойцы гарнизона не столько пили, сколько за ухо лили, делая приятное двум чародеям с покосившимися крышами. А свою службу знали туго! Когда Лапин опомнился, вокруг него уже вовсю кипела неслабая такая заварушка: извазюканные в грязи нахалы лезли на стену со всех сторон и немедленно пускали в ход острое колюще-режущее оружие.
Ночную тишину разбил сигнал тревоги, поданный ударом боевого топора в широкий звонкий диск. Словно отвечая ему, внизу вспыхнули огни факелов.
- Твою мать! - выдохнул Степа, оказавшийся вдруг рядом, - какого Василия?!
Лапин лихорадочно зашарил по карманам в поисках хоть чего-нибудь, похожего на оружие. Отлично понимая, что занимается ерундой - оружия он не носил даже в армии (лишь на присяге), а родине служил за компьютером.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Под руку попался мобильник. Удивительно, но он еще работал, обычно аккумулятор садился гораздо раньше. Прижавшись к стене, чтобы защитить спину, и, озираясь по сторонам, Лапин пробежался непослушными пальцами по настройкам, выбрал нужную... Черт, громкости маловато, не услышит никто. Усилить бы чем-нибудь! Валера поискал глазами - и понял, что придется совершить подвиг. То, к чему он так рвался, находилось на стене, метрах в пятнадцати от него, и эти метры предстояло пройти... или пробежать... или проползти, словом, преодолеть, двигаясь в зоне активных боевых действий. Мечущийся взгляд выцепил Трея - чародей ловко орудовал коротким топориком, отбиваясь сразу от двоих чумазых вражин. Не вступая в дебаты, Лапин кинулся под ноги к тому, что был поближе. Тот рухнул, чародей мгновенно засветил ему обухом в темечко и, не прерывая движения, с разворота подрубил второго.
- Мне надо туда, - махнул рукой Лапин.
- Очень надо? - оскалился Трей.
- В зарез, - отозвался историк.
- Ну, если надо, значит пошли, - Трей поудобнее перехватил топорик и, держа его перед собой, спрыгнул прямо из окна башни на стену. Лапин последовал за ним.
Глава 5. Сад камней.
- Выходит, я не просто ужрался, а еще и по башке получил? То есть у меня ранение и контузия? - уточнил Валера.
- Ага. А еще ты герой и спаситель отечества, - подтвердил Степан.
- Влип, - с беспощадной точностью определил Лапин. Внезапно он привстал, вынырнув из бассейна наполовину, и схватил Степу за руку, - Нет, а ты видел, как этот колдун дерется?! - в его голосе восторг мешался со страхом.
- Видел, - флегматично кивнул Вязов, - молодец. Только, сдается мне, это не тренировки, а что-то другое. И каждый день он так не может.
- Думаешь?
- Да. Кажется мне, друг Валера, что за этот проход по стене чародей чем-то расплатится и не дешево... То, что он творил - люди так могут, но недолго. Знаешь, - оживился вдруг Степан, - случай был такой. Я тогда служил в Фергане. Напали на нас какие-то самоубийцы чуть не среди белого дня. Мы нормально отстреливались, экономно, спокойно. И все бы прошло без эксцессов, но с нами паренек один был, совсем молодой. Нервы сдали... И он рванул вдоль по улице, прямо под пулями. Эти, басурманы, естественно, шанс не упустили и дали по нему очередь из автомата. Расстояние приличное, но не для пули из калаша... Тем более - если кучно. Пацан носом вниз - и затих. Мы думаем - трындец. А потом, когда эти отошли... Кто отошел, кого унесли... Мы решили сделать вылазку, подобрать тело товарища. Только собрались - а тело вдруг поднимается, отряхивается как пес, поворачивается и само себя к нам тащит. Глаза у тела - стеклянные, видно, что ни хрена пацан не понял. И, кстати, он там такой не один был. Кое-кто даже что-то мяукнул про зомби.
- Ну и? Что оказалось-то? - дернул его Лапин, заинтригованный сверх меры.
- Когда мы его повернули спиной, оказалось, у парня весь камуфляж в дырках от пуль, спина в здоровенных синяках... А больше ничего. Ни царапины. Что там случилось, и как - до сих пор гадаем. Почему-то кожа сработала как бронежилет. Видно, есть в человеческом организме какие-то скрытые резервы.
- Здорово! - выдохнул Лапин.
- Здорово-то, здорово. Только пацан этот сразу лет на пятнадцать состарился. И больше пацаном его никто не называл. Да-а... И, кстати, с пулями наперегонки тоже больше не бегал - одного раза хватило.
Валера прикрыл глаза, вспоминая, КАК шел по стене колдун. Все эти Супермены и прочие Люди-Пауки нервно курят в сторонке и пишут заявление по собственному желанию... Топорик в его руках слился в один сплошной светлый круг, а сам он, как Нео в "Матрице" стремительно оброс дополнительными руками, ногами, головами и торсами, став живым воплощением индийского бога Шивы-Разрушителя.
