– Спасибо, Сергей Михайлович, – еле слышно отозвалась женщина. – Я постараюсь успокоиться.
Влади уже зашнуровывал ботинки, когда раздался звонок.
– Извини, я быстро, – пообещала Черепашка и побежала в комнату.
В первую секунду она даже не узнала голоса Натальи Романовны.
– Луиза? – переспросила Люся. – Нет, ее у меня нет. Наталья Романовна, это вы?
– Люсенька, скажи, она тебе не звонила? – задала взволнованный вопрос мама Лу.
– Нет, – после паузы соврала Черепашка. – А что случилось?
Женщина как будто не слышала Люсю, дрожащим от слез голосом она продолжала сыпать вопросами:
– Вспомни, Люсенька, это очень важно… Может, все-таки звонила?
– Нет, – с трудом выдавила из себя Черепашка. Она терпеть не могла обманывать. Но ведь она пообещала Лу, что не скажет матери о ее звонке. – А вы на мобильный звонили?
– Звонила, – тяжело вздохнув, ответила женщина. – Каждые пять минут звоню… Она не отвечает.
– В смысле, телефон отключила? – решила уточнить Черепашка.
– Нет, просто трубку не берет.
Возникла пауза. Люся услышала, как в прихожей щелкнул замок. Она посмотрела на часы – без двадцати шесть. Влади уже опаздывал на встречу. Нужно было прощаться с Натальей Романовной, но сделать это Черепашка почему-то не могла.
– Ну ладно, – сказала мама Лу, вероятно почувствовав, что пауза затянулась. – Не буду тебя больше задерживать. Только, Люсенька, пообещай, что, если Луиза тебе позвонит…
– Конечно, Наталья Романовна, – не дослушала Черепашка. – Я сразу же перезвоню вам, – пообещала она, дав себе слово, что именно так и поступит.
Влади хватило одного быстрого взгляда на лицо Черепашки, чтобы понять: что-то произошло. Еще он догадался, что этот звонок связан с тем первым. Но как и в тот раз спрашивать ни о чем он не стал. Сейчас ему действительно нужно было спешить.
– Позвонишь вечером? – спросила Черепашка, все еще думая об этом странном разговоре с мамой Лу.
– Конечно, – пообещал Влади. – Даже, может, зайду, если не поздно будет.
Он прижал к себе Люсю, быстро поцеловал ее и выскочил на лестничную площадку.
– Пока! – уже на бегу крикнул он. – Я тебя очень люблю!
– Я тебя тоже, – улыбнулась Люся и закрыла дверь.
12
Увидев выбежавшего из Люсиного подъезда парня, Алеша, устроившийся на скамеечке возле соседнего подъезда, понял сразу: это он, тот самый Влади. Вскочив, Алеша начал преследование.
Размашистым шагом Влади направился в сторону метро. Алеша догадался, что он решил не ждать автобуса, да и ехать-то до метро было недалеко – всего одну остановку. В какой-то момент Алеша поймал себя на мысли, что описание Лу вовсе не соответствует действительности. Разве что одежду она описала более или менее точно. Что же касается развязной реперской походочки, то тут Лу явно переборщила. Влади шел так быстро, что Алеше, чтобы не упустить его из виду, приходилось почти бежать. И когда до метро оставалось каких-нибудь пятьдесят метров, Алеша окликнул его:
– Эй, друг!
Но Влади, видимо никак не связав этот окрик с собственной персоной, не сбавляя темпа, двигался прямо ко входу в метро. Нужно было срочно что-то предпринять. Алеша понимал, что не должен допустить, чтобы Влади скрылся в метро. Он подбежал к нему и, дотронувшись до плеча, повторил:
– Эй, друг, постой!
Влади остановился, внимательно вглядываясь в Алешино лицо.
– Разговор есть, – выдохнул Алеша.
В эту секунду он совершенно ясно осознал, что совершает ошибку. И хотел уже было извиниться и сказать, что обознался. Но, сделав над собой усилие, Алеша вспомнил о наставлениях Лу и в ответ на выжидательный и нетерпеливый взгляд Влади проговорил:
– Тут сквер есть… Давай пройдем.
В этот миг в голове Влади происходила напряженная работа: вначале он подумал, что это фанат их группы. В последнее время его довольно часто узнавали на улице и просили автографы. Особенно в родном городе, где популярность «Касты» была поистине огромной. Но суровое и даже враждебное выражение лица остановившего его парня напрочь отметало это предположение. Тогда мысли Влади заработали в совершенно противоположном направлении: «Очевидно, это какой-нибудь «металлист» или просто активный противник хип-хопа. Узнал меня и хочет высказать свои претензии».
Алеша же, чувствуя неловкость от затянувшейся паузы, не нашел ничего лучшего как спросить:
– Ты это… Люсю Черепахину знаешь?
Реакция Влади была неожиданной: он вздохнул с явным облегчением, потом улыбнулся и протянул вперед правую руку.
– Я, кажется, понял, – сказал он. – Ты Алеша, да?
От неожиданности Алеша растерялся. Он никак не ожидал, что Влади назовет его по имени. Он вообще не предполагал, что Влади известно о его существовании. Но отпираться было нелепо, и Алеша, демонстративно сунув руки в карманы, сказал:
– Да, меня зовут именно так.
Едва произнеся эту фразу, он вдруг понял, как глупо она прозвучала. Влади же, нисколько не обидевшись на то, что Алеша не пожал ему руку, сказал:
– Ты извини, но я сейчас очень спешу. Давай как-нибудь в другой раз встретимся, если ты считаешь, что нам есть о чем говорить.
– Слушай ты, репер! – не узнавая собственного голоса, выдал вдруг Алеша. – Ты будешь делать то, что я тебе скажу, и никак иначе. Понял? Или ты от страха уже в штаны наложил?
Сейчас Влади казалось, что он окончательно разобрался в ситуации: бывший Черепашкин парень, узнав о том, что Люся предпочла ему Влади, горит желанием выяснить отношения. Конечно, Влади сожалел о том, что встреча с продюсером срывается, но показаться в глазах Алеши трусом ему совсем не хотелось. И, решив, что это важней, чем деловая встреча, он, сунув руку в карман, сказал:
– Ну хорошо. Только я должен позвонить.
– Звони, – сквозь зубы процедил Алеша и пнул ногой валявшуюся банку из-под пива.
Извинившись перед продюсером и попросив его перенести встречу на завтра, Влади посмотрел Алеше прямо в глаза:
– Ну, пойдем в твой сквер. Только знаешь…
– Говорить будешь тогда, когда тебя спросят, – грубо перебил Алеша и, резко развернувшись, зашагал по направлению к скверу.
Они шли быстро и молча. Влади еще раз попытался завести разговор, но, получив отпор, решил не возобновлять попыток.
– Послушай, я, конечно, все понимаю… – все-таки начал разговор Влади, когда сообразил, что они пришли.
Парни находились на самой окраине березовой рощицы, асфальтированные аллеи остались далеко позади. Днем в эту часть сквера изредка забредали собаководы со своими питомцами. Сейчас же, в сгущающихся сумерках, место это казалось диким и совершенно безлюдным.
