Комната вращается перед моими глазами, затем преобразовывается.
Глава 16
Во снах время бывает своего рода забавным, и мне кажется, тоже и с воспоминаниями. Около десяти лет я практикуюсь со своим мечом, сражаясь с врагами бок о бок с Раффи.
Адские твари были в ярости, когда он выхватил некоторых жен ангелов из их челюстей и взял то, что, как они думали, принадлежало им. Они разыскивали его с тех пор, охотясь на любого, кто, возможно, был связан с ним. Полагаю, что демоны не те, кто могут простить и забыть.
Эпоха за эпохой, всё везде одинаково. Средневековые деревни, поля битвы Первой мировой войны, буддистские монастыри в Тибете и бары в Чикаго.
Раффи идет по слухам о нефилимах, убивает адских тварей и всех остальных, которые терроризируют местных жителей, а затем исчезает в ночи. Он улетает от каждого, к кому он, возможно, привязался в процессе, чтобы избежать их смерти.
Один.
Только Раффи и его меч.
И теперь у него даже его нет.
Как раз в то самое время, когда я думаю, что уроки закончены, память меча показывает мне то, что почти ломает меня.
Как только я появляюсь, меня сильно отбрасывает от него.
Раффи ревет от ярости и боли.
У него серьезные неприятности. Мучительная боль. Но хуже всего шок.
Мое призрачное тело колеблется, оно теряет свои границы, заставляя чувствовать себя полностью дезориентированной. Переживания Раффи так сильны, что захлестывают мои собственные мысли и ощущения.
Его прерывистое дыхание — это все, что я слышу. Это все, что он слышит. Руки и колени удерживают его, но кровь на его коже заставляет его руки скользить. Раффи пропитан собственной кровью.
Боль растекается от его спины по всему телу. Сокрушая кости. Пронзая глаза. Выбивая легкие.
Кровь растекается по асфальту.
Большие руки перемещают что-то белое в угол его видения. Он отчаянно не хочет смотреть, но не может иначе.
Крылья.
Белоснежные крылья.
Отрубленные и лежащие на грязной дороге.
Его дыхание становится резче, и все, что он видит, это белые перья на черном асфальте.
Капля чьей-то крови капает на перо. Демон Велиал стоит над крыльями Раффи так, будто они теперь его.
— Эй! — Кричит кто-то, и Раффи слабо реагирует на это крик.
Он заставляет себя посмотреть вверх.
Всё размыто перед его глазами, из-за боли и пота. Он моргает несколько раз, пытаясь сосредоточиться, несмотря на жуткую боль в спине.
Перед ним тощая дочь человеческая, она выглядит крошечной около одного из нападавших. Она наполовину скрыта за темно-оранжевыми крыльями воина, но Раффи видит ее и знает, что она та, кто кричал ему.
Это я. Неужели я действительно выгляжу так незначительно рядом с ангелами?
Она бросает ему что-то изо всех своих тщедушных сил.
Его меч? Как такое возможно?
У него нет времени на вопросы. Его меч сделает для него все, даже позволит человеку прикоснуться к нему, лишь бы помочь.
Волна ярости придает ему силы. Он вырывается из захвата своих противников и поднимает руку. Его рука дрожит от усилий.
Его мир сужается до своего меча, Велиала и ангелов перед ним.
Он ловит меч и этим же движением разрезает живот Велиала. Раффи почти теряет равновесие.
Затем он перенаправляет импульс, чтобы разрезать ангела рядом с ним.
Сцена не замедляется, как и другие бои. Так не должно быть. Я чувствую каждую дрожащую от боли и силы мышцу, каждый шаг, его прерывистое дыхание.
Он испытывает головокружение и едва удерживается от падения на асфальт. Нападавшие улетают, он видит, как воин с темно-оранжевыми крыльями бьёт человека. Она падает на дорогу, и Раффи думает, что она мертва.
Сквозь пелену агонии он задается вопросом, кто она и почему дочь человеческая принесла себя в жертву, чтобы помочь ему.
Он заставляет себя держаться на ногах. Удерживать свой меч наготове из-за Жженого, который приценивается к нему, отбирает практически все силы. Ноги Раффи дрожат, и он почти теряет сознание, но не выключается из-за упрямства и ярости.
Жженый, очевидно, слишком труслив, чтобы сражаться с ним в одиночку, он сдается и тоже улетает. Раффи падает на асфальт, как только Жженый исчезает из вида.
Лежа на дороге, его сознание медленно погружается во тьму. Звук его дыхания заполняет уши, но он концентрируется, чтобы услышать ещё что-нибудь.
Звуки ног за закрытыми дверьми. В зданиях люди шепчут и спорят о том, безопасно ли выйти. Они говорят о том, сколько Раффи стоил бы, если бы они разорвали его на части.
Но это не то, о чем стоит беспокоиться. Есть более страшные звуки, скользящие шумы.
Мягкие шаги, будто тараканы в стенах.
Они здесь, адские твари нашли его. Они всегда находят всё, что им нужно, в конце концов.
На этот раз они поймали удачу за хвост. На этот раз он совершенно беспомощен. Они затащат его в ад и будут медленно пытать его на протяжении веков.
Он отчаянно пытается сконцентрироваться на внешнем мире, но тьма медленно забирает его.
Кто-то взывает к своей матери. Голос сильный и решительный.
Это, наверное, галлюцинация из-за лихорадки, потому что никто не будет настолько глупо вести себя в месте, где полно человеческих банд.
Тихие шаги на лестничных клетках. Шепот человеческих крыс, уверенных, что у девочки должна быть своя группа поблизости, вот почему она не боялась последствий от своего глупого поступка. Что еще сделало бы девчонку настолько смелой?
Адские твари останавливают свое движение. Они недостаточно умны, чтобы выяснить много, иначе они добрались бы до него уже давным-давно, иначе они бы не двигались наугад и напали. Они в замешательстве. Атаковать или бежать?
Он пытается переместить свое тело с открытой местности, но взгляд снова затуманивается, и сознание исчезает.
Кто-то переворачивает его. Боль взрывается и вонзает когти в его спину.
Маленькая рука дает ему пощечину.
Он открывает глаза на мгновение.
На фоне света луны и черного неба темные волосы девушки развеваются на ветру. Напряженные глаза с длинными ресницами. Губы такие красные, наверное, девушка постоянно кусает их.
Ему требуется время, чтобы понять, что она та, кто рисковал собой, чтобы помочь ему.
Она спрашивает его о чем-то. Ее голос настойчив, но мелодичен. Это хороший звук перед смертью.
Боль усиливается из — за того, что она двигает его. Он продолжает ожидать, что она убьет его или что адские твари нападут на них. Вместо этого она перевязывает его тело и сажает в инвалидное кресло, которое для него слишком маленькое.
Девчонка ворчит и переигрывает, давая понять, что он очень тяжелый — вероятно, чтобы показать, насколько она сильна — он не может не удивиться, даже через туман боли. Она — ужасная актриса.
Всем известно, что дочери человеческие плотны и тяжелы по сравнению с ангелами, и есть что-то безумно забавное в ее притворстве.
Возможно, Хранители женились на своих женах, потому что они нашли их интересными. Многие осудили бы его в Преисподней, но это — первое о чем он подумал.
Вокруг отчетливо слышны шаги на тротуаре, это человеческие крысы, которые хотят добраться до Раффи. Адские твари также подкрадываются ближе.
Он пытается предупредить дочь человеческую.
Но нет такой необходимости. Она уже бежит в тенях, толкая его так быстро, как только может.
Если она сможет оставаться впереди них достаточно долго, может быть, адские твари отвлекутся на сочных человеческих крыс.
Последняя мысль перед потерей сознания была о том, что Хранителям понравилась бы эта девушка.
Глава 17
К тому времени, как я просыпаюсь, за окнами уже длинные тени. Меня все еще трясет из-за того, что я пережила опыт Раффи. Я не просто знаю, о чем он думал: я фактически ощущала тоже, что и он, мыслила так же, как и он.
Действительно ли меч был так близок Раффи? Может быть, только в чрезвычайных ситуациях. Каждый раз опыт был странен и причудлив.
