К чёрту.
К чёрту Малфоя!
Выдохнуть-вдохнуть.
И снова выдохнуть.
Она не будет тратить нервы. Точно не на него. Не на того, кто эти нервы жрал на завтрак, обед и ужин — сырыми.
Выдохнуть эту ненависть из себя.
Абсолютно всё равно…
В Ы Д О Х Н У Т Ь.
— Прошу, Невилл, начните первым. У вас есть что сказать Блейзу?
Майнд отошла от парней на пару шагов в сторону. В зале стало тихо, лишь шёпот Пенси отвлёк слух Гермионы:
— Началось…
Долгопупс заметно нервничал, стоя там, среди десятков взглядов. Он склонил голову вниз, казалось, даже сгорбился, когда Блейз уверенно стоял прямо, лишь рассматривая свои ногти на руках.
— Я… — начал Невилл, — я не знаю, что сказать…
— Не страшно, вы можете ещё немного подумать, — успокоила его женщина. — Тогда вы, Блейз. Хотите что-то сказать вашему партнёру?
Малфой сбоку хохотнул. Гермиона закатила глаза и очень захотела ему врезать. Слишком не вовремя он стал таким «живым».
— Классные туфли, Невилл, — сказал Забини, и весь зал начал хохотать.
Долгопупс резко поднял голову, словно поняв, что над ним издевались. Но на лице Забини не было эмоций, которые показались бы издёвкой. Он сказал это серьёзно.
— Блейз, давайте по существу, — поправила его Майнд. — Я наблюдала за всеми вами во время этих трёх недель, и у меня сложилось впечатление, что между вами возникло недопонимание.
Забини нахмурился.
— У меня нет никаких недопониманий с Долгопупсом. Мы даже не общались толком…
— Быть может, в этом и проблема? — продолжила Люсиль. — Быть может, вы намеренно не замечаете это ваше «недопонимание»?
— Что за чушь! — прошипела Паркинсон. — Блейз и мухи не обидит.
Гермиона напряглась. Ей самой не нравились эти уроки «понимания». Зачем вот так натравливать учеников друг на друга? Вытаскивать из них клешнями то, о чём не хотели говорить? Она знала, что Невилл ни за что не будет говорить о таких вещах, тем более при полном зале свидетелей. Эти методы казались ей странными.
— Ну хорошо, — сказал Блейз. — Прости меня, если я тебя чем-то задел…
И это тоже было искренне.
Долгопупс поднял взгляд и обернулся. Грейнджер сразу поняла, на кого он посмотрел. И дьявол, зачем? Это же так очевидно…
Полумна, сидящая среди пуффендуйцев, мило улыбнулась, поймав взгляд Невилла. Даже, казалось, хотела поднять руку и помахать, но в этот момент Долгопупс резко развернулся и выплюнул в лицо Блейза:
— Просто не делай то, от чего могут пострадать другие!
— Чего? — переспросил слизеринец. И как только посмотрел за спину Невилла, туда, куда он секундой ранее смотрел, в его голове всё сложилось. — Ах, ты про это…
— Про «это»? — возмущенно перебил его Невилл. — Как ты смеешь говорить так!
К удивлению всех, Блейз сделал два резких шага вперёд. Положив руку на плечо Долгопупса, он зашептал. Но, к сожалению, в этом огромном зале слишком хорошая акустика.
— Мы можем поговорить об этом наедине. Я вижу, что для тебя разговор не из приятных…
И также, к удивлению всех, Невилл кивнул.
— Хорошо. Давай…
Пока они расходились на свои места, Люсиль начала хлопать, призывая всех делать то же самое. Гермионе хотелось закрыть уши. Какое унижение, господи.
Забини сел на место и негромко сказал:
— Ну вот, я пригласил его на свидание. Ты доволен?
Пенси засмеялась. Драко лишь слегка улыбнулся… или же Гермионе показалось.
— Продолжим. Гарри Поттер и…
И пока Майнд искала в списке фамилию, Грейнджер почувствовала, как напряглась Паркинсон.
— Если она вызовет меня… Клянусь, если вы засмеетесь… — она перегнулась, чтобы взглянуть на Забини и Драко, — нашей дружбе конец!
— …мисс Паркинсон!
Пока Грейнджер смотрела на удаляющуюся спину Пенси под хохот Блейза, становилось ещё больше не по себе. Откуда Майнд всё знала? Неужели ей докладывали? Или же в этом замке стены действительно видели всё? Оставалось лишь спросить их секреты…
Она пыталась сделать спокойное лицо, но не удавалось. Потому что на сто процентов была уверена кто будет её «партнёром». И если это окажется так, то Гермионе проще встать и уйти прямо сейчас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— У меня с Поттером нет никаких разногласий! — сразу же начала Паркинсон, как только вышла на середину.
— Я в этом не уверена, юная леди, — улыбнулась Майнд. Её улыбка была неприятной. — Вы были грубы с Гарри, и не только с ним. Вы можете сейчас исправить эту ситуацию…
— Что поделать, если у меня такой характер! — перебила её девушка.
— Сучий, — прошептал Блейз.
Гарри поднял руку, сделав шаг вперёд.
— У меня нет никаких претензий к Паркинсон. Поэтому мы можем сразу закончить и…
Майнд подняла папку чуть выше, покачав ей из стороны в сторону.
— Нет-нет. Мисс Паркинсон должна попросить прощения.
«Что?»
Грейнджер была на пределе. Как бы она не относилась к слизеринке, Люсиль не должна была заставлять её извиняться. Зачем извинения, если они неискренние? Что вообще происходило? Казалось, напряжение в зале только росло.
— Вы староста школы и должны показывать пример. Не сочтите за наглость, но, кажется, значок на вашей груди — это второй шанс?
Гермиона увидела, как Гарри снял очки и потёр переносицу. Увидела, как его руки при этом задрожали. Ему также было неприятно стоять в центре. Он ненавидел это внимание.
— Пенси, садись на место, — резко сказал Гарри. — Мы закончили!
Майнд вскинула брови.
— Мистер Поттер, мы закончим, когда услышим от мисс Паркинсон извинения…
Гарри посмотрел на Люсиль в упор и ровным голосом произнёс:
— Я сказал, мы закончили. Садись на место, Паркинсон… МЫ. Закончили.
Пока Пенси шла обратно, стуча каблуками, Майнд вновь захлопала, вот только аплодисментов в зале стало меньше. Никому не захотелось продолжать…
— Мисс Грейнджер!
— Лучше беги отсюда, — прошептала Паркинсон, садясь рядом с ней. — Эта мегера больная. Её саму нужно лечить!
Гермиона почувствовала вязкую горечь на языке. Голова автоматически повернулась в сторону, чтобы просто убедиться, чтобы увидеть, что он тоже понял, какой айсберг надвигался на них. Но в этот момент Малфой сидел спокойно, закинув ногу на ногу и сложив на груди руки. Он смотрел вперёд, на женщину, и в его взгляде был какой-то азарт. Грейнджер это не понравилось. Это была катастрофа. Надвигающаяся блядская катастрофа.
— И мистер Малфой! Прошу, выходите сюда.
Эта фамилия, как удар под дых, заставила её резко встать и чуть сгорбиться. Грейнджер ковыряла палец на руке, чтобы успокоиться, чёрт, просто вздохнуть, сформулировать речь. Но где логика, когда дело касалось Малфоя? Верно. В самой глубокой яме.
В самой глубокой яме, наполненной дерьмом.
— Нет! — резко и громко сказала она. — Я не буду в этом участвовать.
Люсиль сложила руки на груди. Её лицо слегка вытянулось от удивления.
— Прошу прощения? — переспросила она.
— Это я прошу прощения, но какого дьявола здесь происходит? — выплюнула наконец Гермиона, почувствовав облегчение.
Все зашептались. Но это было только начало. Гермионе плевать, что подумают.
— Я смею высказаться за себя и за тех, кто считает ваш «подход к пониманию» не совсем правильным.
Майнд, сощурившись, сделала пару шагов вперёд.
— Я вас слушаю, — слишком спокойно, и эта уродливая улыбочка вновь поплыла по её губам.
— Смею заметить, что вы предвзяты к некоторым ученикам. Это становится очевидно, если посмотреть на вас со стороны.
— И чем же я…
— Я не закончила, мадам Майнд. Раз уж вы просите высказаться, не перебивайте меня!
Блейз сзади присвистнул.
— Дайте угадаю, вы сейчас попросите Малфоя извиниться передо мной?
— Верно, — слишком быстро ответила она.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И Драко, и Гермиона синхронно хмыкнули.
— Ещё бы. Ваша предвзятость к факультету Слизерин слишком очевидна. Как вы сказали, вы наблюдали за нами. Только вот плоховато. Почему вы просите только слизеринцев начинать разговор, когда Гарри и Невиллу дали подумать? К чему эти показательные выступления? — Гермиона говорила на одном дыхании, и с каждым словом её голос становился всё громче. Точка кипения была достигнута. — А эти ваши слова о Паркинсон и её «втором шансе» выглядят как шантаж!
