И, пожалуй, только единственные в стране создатели родовых поместий, так называемые анастасийцы, покупают свои гектары для использования их по прямому назначению.
Мы уже много писали об этих замечательных людях, последователях идей Владимира Мегрэ, и рады, что их движение ширится и крепнет по всей стране. Без преувеличения можно сказать, что нет на карте страны такого региона, где бы ни обосновались анастасийцы. Русские люди, сооружающие "пространство любви" на собственном гектаре.
Их количество переходит в качество. Когда-то отдельные романтические землепроходцы обменивались письмами друг с другом. Теперь тысячам обладателей родовых, передаваемых только по наследству "гектаров", насущно потребовался созыв Всероссийского Вече. Более ста делегатов представляли поселения из всех уголков страны. Весь день в одном из Домов культуры Москвы дебатировали они "Закон о родовых поселениях". Двадцать страниц текста основательно скорректировались. Проект подан на рассмотрение в Госдуму. После принятия этого документа мы получим совершенно новое, оригинальное поселение , в основу деятельности которого положены лучшие традиции исторической русской деревни применительно к современной жизни и генотипу русского человека.
Сегодня мы предоставляем слово нескольким участникам этого, можно сказать, исторического Вече.
Первые Родовые поселения возникли во Владимирской области более десяти лет назад. Местные власти расценили анастасийцев как чужаков и их активность восприняли как вторжение. Противостояние вылилось в долгую, изнурительную тяжбу. Всего за истекший период нам пришлось защищать наши интересы в более чем двадцати гражданских делах: по защите чести и достоинства с иском к журналистам и редакции газеты "Владимирские ведомости", в которой печатались статьи с такими многозначительными названиями: "У нас нет кедров, но есть анастасийцы", "Нашествие "кедрозвонов", "По ком звонят кедры". Несколько дел по незаконным решениям о сносе поселений Родное и Ладное. И другие. Я остановлюсь на наиболее актуальных.
Одна из статей против нас была подана как репортаж из зала заседания общественной организации — Совета по вопросам религиозных и национальных объединений при администрации Владимирской области. После чего мы узнали о существовании неких рекомендаций этого Совета. "Рекомендовали" нижестоящим властям оказывать нам серьезное противодействие под разными предлогами. Вроде бы дело принимало серьезный оборот, если бы в ходе наших разбирательств не выяснилось, что указанный Совет как общественная организация по своей структуре абсолютно не соответствует Федеральному закону "Об общественных объединениях".
Да и методы работы членов этого наскоро слепленного "совета" не отличались особенной добросовестностью. За всем виделся заказ. Мы должны были быть представлены какими-то ужасными сектантами!
Мы выяснили, например, что член "совета", так называемый религиовед О. Семёнова, проверяя информацию, изложенную в коллективной жалобе якобы местных жителей окрестных деревень, поговорила только с пятью местными жителями возле магазина деревни Ильино, хотя в округе таких деревень восемь. Якобы пообщалась она и "поселенцами", которых встретила в полях, без указания имён и фамилий. Из этих разговоров и анализа книг Владимира Мегре она сделала заключение, что участники проекта являются религиозным объединением — деструктивным культом. При этом, как выяснилось в судебном заседании, в своих определениях она руководствовалась не Федеральным законом "О свободе совести и религиозных объединениях", в котором даётся чёткое определение религиозного объединения, а печатными трудами "сектоведа" Дворкина и преподавателя МГУ Канторова .
Остальные члены Совета пояснили, что полагались на объективность межведомственной комиссии и в существо опроса не вникали, выносили решение по представленным комиссией материалам. Этому факту суд не дал должной юридической оценки, тем самым признал нас, собственников земель, участников проекта — религиозным объединением, деструктивным культом.
Суд был неправым, но его решения требовали исполнения. Колесо государственной машины накатывалось на наши дома и участки. Собственники земель стали получать предписания о сносе своих домов.
Мы начали свою борьбу. Подали иск. Собрали материалы, которые убедительно доказывали, что "рекомендации" о сносе наших домов незаконны. Но судья отказал в удовлетворении иска. Мы не остановились, зная, что наше дело правое. И вот первый обнадеживающий результат. Суд встает на нашу сторону и выносит решение о незаконности предписаний о сносе наших домов.
Мы победили еще в девяти подобных делах. В результате чего наше Родное теперь процветает. Продолжается освоение земель сельхозназначения. Строятся дороги, закладываются сады, выращиваются различные сельскохозяйственные растительные культуры, организуются пасеки, приобретаются и разводятся домашний скот, птица. Уже сегодня, казалось бы, в самом начале пути, несмотря на препятствия, мы, независимо друг от друга, чувствуем, что живём в Раю! Тем более, что в проекте Закона о родовых поселениях прописана такая "оберегательная" статья № 7, где говорится: "Земельный участок для создания родового поместья может быть забронирован за гражданином Российской Федерации сроком до трех лет…" Этого времени хватит, чтобы утрясти все проблемы с местной властью, без страха "наката" и "беспредела".
Владимирская область
1
Лариса Ряднова, Любовь Гирич __ О ДЕТЯХ НАШИХ
В семье из родового поселения "Ковчег", где мы побывали в гостях, трое из четырех детей на семейном обучении. Выплачивает государство на каждого ребенка по пять тысяч рублей в месяц. Но поскольку семья многодетная, ещё по две тысячи доплата идёт. Вот и получается двадцать одна тысяча. Да плюс ещё есть и другие ежегодные разовые выплаты. Жить можно и учиться.
А вообще, в Синегорье картина с образованием такова, что около тридцати детей учатся по нестандартной программе в лицее, где когда-то начинал свою деятельность известный педагог М.П. Щетинин. Лицей находится в нескольких километрах от родового поселения. Остальные получают домашнее образование, называемое "семейным", не путать с экстернатом.
Не думаем, чтобы все родители в наших "родовых" в курсе, что еще в 1992 году Закон уравнял несколько форм образования: государственное, экстернат, семейное и самообразование.
Согласно положению, перейти на семейную форму получения образования можно на любой ступени обучения. И, наоборот, в любой момент есть возможность продолжить образование в школе.
Отношения между общеобразовательным учреждением и родителями по организации семейного образования регулируются законом и корректируются договором.
Так и у нас в поселениях. Родители информируют школу о том, кто будет обучать детей (это могут быть как сами родители, так и приглашенные преподаватели), и определяют совместно со школьной администрацией возможности их участия в промежуточной и итоговой аттестации. Важно знать, что администрация обязуется составить расписание контрольных и аттестационных экзаменов (с точным указанием даты, времени и даже места их проведения)! Дети, которые получают образование в семье, должны быть зачислены в школу на общих основаниях по заявлению родителей и с указанием выбранной формы обучения.
Личная карта ребенка и результаты промежуточной и итоговой аттестаций сохраняются в школе на протяжении всего срока обучения. Так что ваш ребенок, как и любой другой, будет "приписан" к совершенно конкретной школе.
Государство разрешило эту форму, но не поддерживает её. При переходе на семейное образование родители сталкиваются с препятствиями, прежде всего со стороны чиновников, директоров школ и учителей, которые либо, как ни странно, просто не знают такой формы обучения, либо не одобряют её, или просто не хотят брать на себя ответственность.
Часто желание родителей перевести ребёнка на семейное обучение встречает агрессивный отпор со стороны официальной педагогики. Как же! Ведь финансирование-то школ подушное.
Даже в крупных городах практика такой формы образования пробивает себе дорогу с трудом. Что говорить о глубинке? Многие педагоги, хотя и знают о существующем "Положении", не представляют, что и как фактически нужно делать.
